Луис Ламур - Война в Кедровой долине

Килкенни заколебался, снял шляпу, отер с лица пот. Тропа шла по самому краю обрыва; в некоторых местах она исчезала в трещинах или становилась совсем непроходимой из-за осыпавшихся сверху камней. Ясно одно - здесь не смог бы проехать даже всадник, не говоря уже о фургоне. Но он все-таки шел вниз, ступая с превеликой осторожностью и прижимаясь к скале.

Он шел так примерно час, и вдруг тропа неожиданно оборвалась. Он зашел в тупик. Может быть, когда-то давно здесь и вправду проходила тропа, но она уже давно перестала быть таковой.

Килкенни осторожно повернулся, чтобы идти назад, но тут его взгляд упал на какой-то предмет внизу, наполовину засыпанный песком. Это было колесо фургона, возможно, того самого, который он видел раньше. Значит, когда-то здесь была дорога - теперь ее скрывал обвалившийся обломок скалы. Килкенни заглянул вниз и отпрянул в холодном поту.

До дна обрыва было добрых триста футов, а ведь, судя по остаткам фургона, кто-то здесь проезжал. Как же он сюда попал?

Может быть, уступ, по которому проходила когда-то дорога, обвалился в результате оползня или землетрясения? Землетрясения нередки в этой местности - он сам испытал одно, правда, довольно слабое, а старик-индеец, тот, который рассказал ему о дороге на Блейзер, говорил еще о других случаях.

Держа направление на черную скалу, Килкенни пошел назад. Он вдруг осознал, что зашел гораздо дальше, чем предполагал, и что обратный путь будет намного труднее, поскольку идти придется в гору.

К тому времени, когда Килкенни добрался до того места, где оставил коня, он был полумертвый от усталости. Он прошагал пешком не менее шести миль, то поднимаясь вверх, то спускаясь вниз, а его сапоги не были приспособлены для ходьбы.

Однако он выяснил, что внизу проходила дорога, а раз так, значит, есть и дорога через пустыню.

Теперь он должен был ее найти.

Глава 9

Килкенни добрался до Капа только вечером. Парсон Хэтфилд оторвал взгляд от винтовки, которую он чистил, и сказал:

- Добрый вечер, сынок! Похоже, ты совсем выдохся.

Килкенни спешился и какое-то время в раздумье стоял рядом с конем. Он до смерти устал, его рубашка, насквозь пропитанная потом, задубела, и прикосновение ее к коже вызывало неприятные ощущения. В первый раз за все это время Килкенни засомневался, сумеют ли они одолеть Хейла. Без продуктов им долго не продержаться, а на тех, с фургоном, надежды мало. Если им удастся вернуться без потерь, это лучшее, чего можно желать.

У Короля Билла Хейла слишком много винтовок, слишком много. Они же, без пищи и патронов, не смогут ни избежать нападения, ни продолжать сопротивление. У них всего четырнадцать мужчин, включая тех, кто уехал с фургоном. Да еще шесть женщин и девять детей, и всех надо кормить.

Сегодня вечером ужин был скудным, однако никто не жаловался. Только на лицах женщин, мужья которых ушли с фургоном, виднелось беспокойство. И у них были на то причины.

- О Хейле что-нибудь слышно? - спросил Килкенни.

- Он послал своих людей в горы, - сказал О'Хара. - Но пока они только наблюдают, никого еще не подстрелили.

- Сомневаюсь, что Хейл предпримет что-нибудь сейчас. Думаю, он дождется конца празднеств, - сказал Бартрам. - Он надеется приобрести кучу друзей, даже пригласил несколько человек из других городов. Пока что никакие неприятности ему не нужны.

Джесси Хэтфилд сдвинул на затылок свою поношенную фетровую шляпу.

- Я сегодня побывал в Седаре. Пробрался незаметно к самому городу. Я был так близко, что видел все, что там делается. Приготовления к празднику идут вовсю.

Перед платной конюшней, недалеко от корраля, построили настоящий ринг для борцов. Натянули веревки, и все такое. Люди только и говорят о Быке Тернере и о том, кто будет с ним биться.

Килкенни слушал вполуха. Он хорошо поел, напился холодной воды и немного отдохнул, а теперь обдумывал то, что ему удалось увидеть. Он так и не сумел отыскать дорогу в Блейзер, и это раздражало его - он терпеть не мог, когда задуманное оставалось невыполненным. Килкенни поставил перед собой цель - найти дорогу через пустыню, и отступать не собирался. Ведь этот фургон действительно был внизу, а крыльев у него нет.

Его мысли снова и снова возвращались к горному склону, он вспоминал каждый выступ, стараясь отыскать путь вниз. Что же говорил тогда старый индеец? Что?

- Там был этот парень, Дэн Купер, - продолжал свой рассказ Джесс Хэтфилд. - И он рассказал много интересного. Он сказал, что Тернера пригласили не случайно, что он здесь только для того, чтобы побить Килкенни.

- Он что, так и сказал - Килкенни? - спросил, снова заинтересовавшись разговором, Килкенни. - Они что, знают, кто я?

- Нет, он сказал - Трент. Не думаю, что они про тебя знают.

Итак, Быка Тернера пригласили, чтобы он побил его. Килкенни не верил в это. Он никогда не был профессиональным борцом и не собирался ни с кем драться. Ему вспоминалась круглая голова, узловатые уши, напоминающие цветную капусту, плоский нос и тяжелое, со следами многочисленных побоев лицо Тернера.

Бык был борцом, и, что самое главное, очень жестоким борцом. Он долгие годы выступал на английских рингах и неоднократно сражался с Джо Госсом и Пэдди Рианом, нередко побеждая их. Правда, был у него один недостаток слишком большой замах левой.

Давным-давно, когда Килкенни работал с Джемом Мейсом, одним из тех, кто впервые подвел под искусство кулачного боя научную основу, Джем учил его подмечать недостатки своего противника.

"У нас у всех есть свои привычки, - говорил ему Джем. - У меня, у тебя, у других. Следи за тем, как человек двигается, как наносит удары, как реагирует на чужие удары, как нападает и отступает, как уходит в сторону. Нет ни одного человека, который делал бы правильно абсолютно все".

Дэн Купер просто болтал, только и всего. Трента в Седаре не было и быть не могло, и при сложившемся положении дел между Быком Тернером и им, Килкенни, нет никакой связи.

Разговор затих сам собой; мужчины сидели молча, покуривая сигареты или просто задумавшись. Килкенни знал: все они думают об одном и том же - о фургоне, уехавшем в Блейзер.

А тем вскоре придется остановиться. Даже если бы сами они предпочли идти дальше, лошадям нужен отдых. Итак, несколько часов на дороге, без всякой помощи, вдали от всех.

Конечно, продукты и патроны крайне необходимы, но на четырех человек стало меньше, тех четырех, что делили друг с другом работу, все тяготы жизни, а некоторые прошли вместе долгий и тяжелый путь от Кентукки и Миссури до здешних краев. Уехал Лидж Хэтфилд; зная эту семью, Килкенни понимал, что, если его убьют, Хэтфилды не успокоятся, пока убийцы не заплатят сполна.

Килкенни хорошо знал дорогу в Блейзер и легко мог представить себе, как фургон тяжело катится по неровной каменистой земле - дорога не наезжена, ею пользуются крайне редко, так что фургон тащится еле-еле. Они наверняка выслали вперед дозорного и едут за ним, терзаясь страхом, но не теряя надежды.