Владимир Николаев - Сталин, Гитлер и мы

С такой же интенсивностью мы готовили большой океанский флот и соединения морской пехоты, а что делать таким соединениям на нашей бесконечной сухопутной западной границе?! А вот на южном побережье Балтики и на побережье Западной Европы им дело нашлось бы!

Точно так же у нас интенсивно готовились крупные соединения для войны в горах. А где они могли потребоваться нам? На Кавказе и в Средней Азии? Но даже Гитлер не думал там скоро оказаться. А вот Сталину они были необходимы для ведения войны на Карпатах и в Альпах. Причем особенно важным было карпатское направление. От наших войск, сосредоточившихся на южной границе, было рукой подать до румынской нефти, без которой Гитлер просто не смог бы воевать. Это фюрер, конечно же, понимал и не мог допустить сталинского упреждающего удара.

Подобные примеры можно приводить долго. Вот только еще один из многих. Накануне войны Сталин категорически запрещал и отвергал любые оборонительные планы, в том числе он не позволил подготовиться к обороне Ленинграда, хотя огромный город находился в непосредственной близости от границы. Причем после нашей агрессии против Финляндии ничего хорошего в случае войны нам от финнов ожидать было нечего. Не случайно во вражеских войсках, осадивших Ленинград, половину составляли финны. Так что один миллион погибших ленинградцев прежде всего на совести Сталина.

Сколько же сил и средств мы под руководством Сталина затратили перед войной на подготовку агрессии! Вождь верил только в нее и в ее непременный успех. Его надежды имели основания, достаточно вспомнить, что в количественном отношении вооружение нашей армии превосходило немецкую в пять раз! Но успех решается, увы, не только числом, а и умением…

Еще одно немаловажное обстоятельство обрекло нас на трагическое поражение в начальном периоде войны — традиционная большевистская ложь, демагогия, умение создавать видимость достигнутых успехов без всякого на то основания. Та же самая тенденция проявила себя и тогда, когда наша огромная пропагандистская машина превозносила до небес советские вооруженные силы. Гитлеровская пропаганда в то время занималась тем же самым — славила силу своего оружия, но у немцев были на то веские основания: словно по мановению волшебной палочки они быстро, с ходу захватили половину Европы. Нашим же краснобаям, особенно после позорной войны с Финляндией, можно было бы вести себя поскромнее, но тогда это не соответствовало бы традициям коммунистической пропаганды, рассчитанной словно на придурков.

Вот мы по сговору с фашистской Германией захватываем польские земли и по этому поводу печатаем такие сочинения воспаленного пропагандистского ума: «Крестьяне полностью удовлетворены (не иначе как перспективой установления в Польше колхозов! — В.Н.). В дверях один из них останавливается, вынимает из кармана газету с изображением товарища Сталина, целует его, крепко прижимает к сердцу». Это из сообщения ТАСС, опубликованного в нашей прессе. Но вот что на самом деле творили в растерзанной Польше советские и немецкие войска, об этом пишет немецкий профессор А. Ноймайр: «17 сентября 1939 года части Красной Армии перешли восточную границу Польши, но еще до того, как русские начали захват Польши и балтийских государств, Гитлер уже успел превратить остальную Польшу в «бойню». Эти зверства, от которых Советы очень старались не отстать, сопровождались беспощадным изгнанием более чем миллиона поляков». Так Гитлер и Сталин рука об руку творили одно и то же страшное дело. На всех территориях, захваченных нами по сговору с Гитлером, свирепствовали наши карательные органы, десятки тысяч людей были брошены в концлагеря и тюрьмы, высланы в Сибирь. Сегодня обо всех этих сталинских преступлениях широко известно. А в те дни наши газеты и журналы были заполнены материалами о том, как радостно встречают за рубежом нашу армию-освободительницу. А ее польский поход рисовался в нашей прессе как настоящая военная акция, в ходе которой она сметала на пути все преграды.

История учит, что настроение «шапками закидаем!» всегда создать не трудно. Во время кровопролитной и тяжелой финской войны у нас публиковались, например, такие «стихи»:

Быстрый, легкий и послушный,

Ты силен в борьбе воздушной,

Боевой товарищ наш —

Ты в обиду нас не дашь!

Пролетают ястребочки —

Огневые гасят точки.

В небо взвился ястребок —

Враг пустился наутек.

Или же, например, опубликовано фото с подписью: «Стрельба по самолетам с тачанки». По традиции ехали навстречу войне моторов все еще на тачанке. А предвоенные песни, фильмы, публицистика и беллетристика — все об одном и том же: мы мгновенно разобьем любого врага «малой кровью, могучим ударом», да еще на его же территории.

Начало рокового 1941 года было ознаменовано в нашей прессе такими стихами известного поэта:

Может выйти, может статься Сквозь метель-пургу За врагом придется гнаться —

Не уйти врагу!

Прямо скажем — напророчил!..

Все это еще можно было бы как-то понять, если бы такого рода пропагандой мы обманывали и запугивали будущего противника, но в результате мы обманывали сами себя! Как до того рапортовали о перевыполненных досрочно пятилетних планах, не имея на то никаких оснований, так и убеждали самих себя, что нет на свете армии сильнее и совершеннее, чем наша армия. Разумеется, немецкая разведка была вполне информирована о том, как у нас обстоят дела на самом деле. Впрочем, и наша разведка тоже не дремала, и у нее было больше чем достаточно сведений о Гитлере и его истинных намерениях и делах. Но, как известно, на Сталина в то время как бы нашло затмение, очень похожее на психическое расстройство, он, повторяем, решительно отметал все сообщения об усиленной подготовке фюрера к нападению на СССР. Тем самым Сталин создал такую обстановку, что начальник нашей военной разведки Голиков, постоянно общавшийся с вождем, издал специальную директиву, в которой приказал своим подчиненным считать намеренной дезинформацией все сообщения о возможности нападения Германии на Советский Союз. Вот, например, одна цитата из этого, можно сказать, исторического приказа: «Все документы, сообщающие о возможной войне, должны рассматриваться как подделки, имеющие британское или даже немецкое происхождение». После этого стало просто смертельно опасно докладывать наверх о том, что Гитлер вот-вот начнет войну против нас. В то время западные специалисты по Советскому Союзу сочинили горькую шутку о действительном положении в СССР, они открыли у нас так называемый синдром трех «у»: «Угадать, угодить, уцелеть». Угадать непредсказуемую логику Сталина, тем самым угодить ему и уцелеть. Именно это железное правило нашей придворной жизни в сочетании о некомпетентностью вождя послужило началом трагедии 1941 года, когда Гитлер вторгся в Советский Союз.