Федор Успенский - История Византийской Империи VI – IX вв. Том 2.

Дальнейший ход событий направлялся здесь по такому пути, какой не был предусматриваем ни королем Пипином, ни папами. После пленения Дезидерия и принятия на себя титула лангобардского короля Карл (774) на некоторое время оставляет итальянские дела и сосредоточивает свое внимание на Германии, где, между прочим, вел 30-летнюю войну с саксами. Между тем как Рим и часть Италии, фактически освободившись из-под власти византийского императора, начали жить самостоятельными интересами и сознавать себя как нечто отдельное от империи и не находящееся с ней в неразрывной связи [32] С 781 г. в Риме перестали обозначать хронологию годами императора. , широкий размах внешней политики Карла и его завоевания в Восточной Европе привели его к мысли о высочайшей в мире узурпации — о перенесении титула императора, носителем которого были византийские цари, на короля франкского. Это событие, подготовленное тайными переговорами и сношениями с Римом, совершилось в 800 г. и будет изложено в своем месте.

Походы Каролингов в Италию сопровождались громадными последствиями, которые должны оцениваться не только с точки зрения местной итальянской, но и общеевропейской истории. Пробудив освободительное движение и вызвав в городах и в Церкви стремление к организации местных сил и к борьбе с чуждыми элементами, эти походы вместе с тем должны были вызвать реакцию в тех провинциях, которые подверглись к тому времени уже значительной эллинизации. Господству Византии в Италии нанесен был сильный удар в половине VIII в., но сфера ее политического и культурного влияния в Южной Италии нисколько не ослабела и в IX в. византийские императоры снова выступают с притязаниями на господство в Средней и Северной Италии. Таким образом, с потерей экзархата Византия далеко не утрачивала своих владений в Италии, а, напротив, продолжала владеть на юге двумя территориями, организованными в фемы по образцу других провинций, и, кроме того, на севере удерживала за собой береговую область с городом Венецией. Отношение императора Константина V к тем событиям, с которыми мы ознакомились, было бы совсем не понятно, если бы мы не обратили внимания на те области, на которые после потери экзархата усилилось политическое и культурное влияние Византии.

После похода Карла Италия представляла собой, за исключением областей франкских и церковных, еще две лангобардские области: герцогства Сполето и Беневент. Первое, правда, скоро подчинилось Каролингам, но Беневент, защищенный горами Абруццо с севера, мог долее удерживать самостоятельность. Собственно византийские владения после 754 г. представляли собой две группы земель: береговая полоса с Неаполем в центре и две южные оконечности полуострова, Калабрия и Отранто, или герцогство Калабрия. Последнее, несмотря ни на какие политические превратности, остается верным Византии и сохраняет свою особность по языку и обряду, как принадлежащее к Восточной империи и к Церкви. Хотя беневентские герцоги, расширяя свои владения к югу, в конце VII в. отняли у Византии Бриндизи, Тарент и Отранто, но за империей оставался еще город Галлиполи, которым и ограничивались здесь ее владения. Но зато в нынешней Калабрии они владели всей гористой местностью у Мессинского пролива. Стоит заметить здесь, что именно с этого времени имя Калабрии стало употребляться в новом значении, будучи перенесено с восточной оконечности полуострова на западную и заменив прежнее имя Бруттии. Византийская фема Калабрия обозначала, таким образом, совокупность владений империи у Тарентского залива. В административном отношении византийское герцогство, или дукат Калабрия, было в зависимости от фемы Сицилия. После падения экзархата главным представителем византийской власти на Западе был стратиг Сицилии, и Сиракузы рассматривались как столица всех южноитальянских владений Византии Со времени Константа II, который сам прожил в Сиракузах шесть лет с целью организовать администрацию и защиту Южной Италии, Сицилия и Калабрия составляли одно неразрывное целое в административном и финансовом отношении. Во время иконоборческой борьбы Калабрия присоединяется к Сицилии и не разделяет оппозиции против иконоборческих императоров остальной Италии. В административном «церковном» отношении она введена в зависимость Константинопольского патриархата, будучи по языку и богослужению страной греческой.

В Средней Италии влияние греческого языка было далеко не так сильно. Хотя в VIII в. произошла большая эмиграция в Италию греческих монахов, но в большинстве это были люди, стоявшие во вражде к византийскому светскому и духовному правительству, и потому влияние их не могло быть продолжительным и устойчивым. Между тем южноитальянское и сицилийское духовенство сохраняет все связи с Константинополем и играет в этом отношении деятельную роль на соборе 787 г. Твердое положение, занимаемое в Сицилии и Калабрии, позволяло императору не покидать надежды на возвращение экзархата и на завоевание церковных владений. Пока не наступила пора начать серьезную войну на юго-западной окраине, защита этих отдаленных владений лежала на стратиге Сицилии. Нужно думать, что в его распоряжении были значительные военные силы. Патрикий и стратиг Сицилии не раз объявлял себя императором, таков Сергий в 718 г., таков Елпидий в 781 г.

В истории борьбы за итальянские владения важное значение принадлежит также дукам Неаполя. Под властью их была береговая полоса от Палермо до Террачины. После падения экзархата в Неаполе находим дуку Григория в чине спафария, который управляет своей областью в зависимости от патрикия — стратига Сицилии. Неаполитанское духовенство то стояло на стороне папы и под его духовной властью, то склонялось к константинопольскому патриарху. К концу VIII в. Неаполь стремится к независимости, первым автономным дукой был Стефан, соединивший потом в своих руках и церковную власть. По его смерти власть над Неаполем перешла к его сыну, а потом к зятю. Номинально признавая власть императора, неаполитанский дука, тем не менее, преследует задачи политического отделения от Византии. Так постепенно исчезает на монетах изображение императора и заменяется патроном города св. Ианнуарием. Политическая судьба Неаполя зависит от его северного соседа, беневентского герцога; в борьбе с Беневентом выработался у неаполитанцев местный патриотизм. Ввиду постоянной опасности с севера беневентские дуки дорожили своими отношениями к Византии и нередко искали союза и помощи у сицилийского стратига. Такие отношения продолжались здесь до начала IX в., когда арабы начали делать высадки и завоевания в Сицилии и Южной Италии.

Падение лангобардского королевства в 774 г. не сопровождалось непосредственными последствиями для Южной Италии, хотя она находилась под властью лангобардов. Главнейше здесь господствовал герцог Беневента, владения которого после каролингских походов нисколько не сократились, и сам герцог, приняв титул князя, продолжал быть представителем лангобардского независимого народа в Италии. На северо-западе это княжество граничило с Римским дукатом, причем лангобарды господствовали долиной р. Лирис и владели городами Сора, Арпино и Арче; к северо-востоку, к Адриатике, граница поднималась еще более к северу и шла несколько выше Ортоны по р. Пескара, соприкасаясь здесь с герцогством Сполето. Обнимая собой владения Неаполитанского дуката в Кампании, Беневентское герцогство на юге граничило с византийским дукатом Калабрия и с фемой Сицилия 19. Здесь граница между византийскими и лангобардскими владениями от В. к 3. шла немного северней Amantea и затем по Тарентскому заливу до Бриндизи. Положение Беневента и всегда было несколько исключительное, т. к. Беневент был почти недоступен для лангобардского короля, пока пути сообщения между Равенной и Римом были во власти Византии. Вследствие этого герцогская власть была в Беневенте наследственная в одной семье, между тем как на севере герцоги назначались королем, в Беневенте все административные чины зависели от герцога, между тем как на севере они назначались королем и ему давали отчет в своей деятельности. Политическая борьба из-за преобладания, начавшаяся между римским престолом и империей, давала герцогу Беневента полную возможность воспользоваться этой борьбой в интересах своего герцогства.