Владимир Лапенков - История нетрадиционной ориентации. Легенды и мифы всемирной истории.

Итак, все они [росы] спускаются рекою Днепр и сходятся в крепости Киоава, называемой Самватас» («Об управлении империей», 9. Перевод Г.Г. Литаврина).

Имя вовсе не одиозное, только в днепровском бассейне находим такие гидронимы, как Ирод, Рафаилов, Исайцкий, Жид (приток р. Старик) и т. п. Что же до возможной привязки к уникальному событию, то в том же регионе находим речку Игорев, приток реки Цэизна (!). Здесь мы не станем углубляться в вопросы о «двух Олегах» и годах княжения Игоря (см. указ. соч. В. Кожинова, http:// www.voskres.ru/kozhinov/slovo/slovo.htm).

В длинном ряду родственных имен отметим один конкретный топоним — Собутка, священная гора на территории Польши. С древнейших времен на ней проводились языческие празднества, другое ее название — Сленжа (откуда Slask, Slezsko и, наконец, Силезия) восходит к этнониму силинги (германского либо иллиро-венетского происхождения). Этимологии Собутки нельзя пока признать окончательными: календарная семантика в рассматриваемом случае может оказаться поздним христианским переосмыслением, наложением на сохранявшиеся языческие реалии (ср. словац. Sobytka, рус. Соботка «сходка на Ивана Купалу», болг. дуїшіа [родительская] събопш). Трудно представить стройную теорию, выводящую «Самбатас» из греч. sambata (диал. форма от sabbata «суббота») через слав, sombota. См. ниже о еврейском термине.

И не только: ср. названия греч. черноморских эмпориев — Бата (будущий Новороссийск) и Батус (Батуми). Последнее традиционно возводят к сванскому бач «камень».

Река еврейских агадических преданий, протекающая по территории, населенной десятью потерянными коленами Израиля. Можно еще вспомнить позднеантичные имена (рахдонитских купцов?) Причерноморья, сохранившиеся в виде граффити, в том числе — Санбатион. Весьма гадательны какие-либо прямые связи с греческой диалектной формой «субботы» (см. выше), от которой, кстати, произошли некоторые европейские — рум. sambata, д.-в.-н. sambaztag и др. Тем более неясно, как трактовать с учетом данного контекста надпись на византийском надгробии VI в. — «Хиливудис, сын Санватия» (грецизированные алано-готские формы?.. Не договориться бы до «форм» г-на Хлесткова…). Ясно лишь то, что перед нами своего рода «сад расходящихся тропок».

Легенда из армянской «Истории Тарона», сирийца Зеноба Глака (VI–VII вв.): «И дал [царь Валаршак] власть трем их [братьев Гисанея и Деметра, князей «индов»…, убитых в Армении Валаршаком] сыновьям — Куару, Мелтею и Хореану. Куар построил город Куары…; а Мелтей построил на поле том свой город и назвал его по имени Мелтей; а Хо-реан построил свой город в области Палуни и назвал его по имени Хореан. И по прошествии времен, посоветовавшись, Куар и Мелтей и Хореан поднялись на гору Каркея… И построили они там селение и поставили они двух идолов: одного по имени Гйсанея, другого по имени Деметра». Обратим внимание на поликультурный характер легенды: рефлексы различных времен и народов наслаиваются здесь друг на друга. По мнению П. Лерха, название божества Куар, с которым гунны связывали молнии и небесный свет, происходит от иран. hvare «солнце»; см.: Лерх П. «Библиография» // Отд. отт., Ill Т. Известий Имп. Археологического об-ва. СПб., 1861, с. 6.

Помимо очевидных армянских, греческих и иранских (в первую очередь — среднеперсидских, пехлевийских) аллюзий, нетрудно будет отыскать и библейские корни предания. Прежде, чем проводить какие-либо параллели с Кием, Хоривом и полянами, упомянем легенду Моисея Хоренского о братьях Карене, Сурене, Арташесе и сес-ре их Кошм и перечислим созвучные имена на Ближ Востоке: Хорив (библ. гора), Харив (Герат), Хореан/Хоарена (в Мидии), города Мелитта и Кавар, греч. термин хорион «хора, область», библ. город Хар-ран и народ хорреев, библ. Хареа, Хареф, Hwry/Хорий (сын Хура), Mhlt — жена Исава, Qrh — сын Исава, пехлевийское ML-T (из семит.), теофорное имя Малкату (дочь ассир. бога Бел-Харрана), наконец, армянский княжеский род Пахлавуни (см. выше о «пахлаван»).

Армянские историки рассказывают о царе Грачья (700 г. до н. э.), который был союзником царя Навуходоносора, покорившего Иудею. Именно из этого похода Грачья привез, выкупленного им у Навуходоносора, знатного иудея по имени Шамбата, ставшего впоследствии родоначальником рода Багратуни. Все это очень похоже на очередную попытку подвести какие-то черты своей истории к истории библейской, более значимой для христианских авторов, чем история иранская.

Лишь позволив себе заметные отступления от парадигмы, можно выдать осмысленный результат, напр.: тюрк, syn + beden «могильное изваяние» + «крепостная стена», а строго следуя форме, получим что-нибудь вроде «закатного номера» или «западного счета».

И на сто с лишним лет застопорилось наступление греческой религии и культуры.

Языковые сходства и ближайшие аналогии черепам ранне-средневековых славян Новгородской и Псковской земель обнаруживаются в землях балтийских славян. Колонизационный поток с южного побережья Балтики на восток должен был начаться с конца VIII в., когда Франкское государство, сломив сопротивление саксов, стало наступать на земли балтийских славян.

В наших легендах чуть иначе: Синеус — Белоозеро, Трувор-Изборск (на Псковщине). Кстати говоря, упоминание о конце династии Рюриковичей свидетельствует о весьма позднем и литературно заимствованном характере рассмотренной версии. Нам уже хорошо знакома эта взаимная цитатность старых авторов (в этом смысле сегодняшний постмодерн ничего нового не придумал).

И в иных местах у Татищева: «вандалов германцев или сарматов с вендами славянами мешают»; «в Вандалии князи славянские никогда готических и сарматских имен не были, но всегда славянских… а Рюрик, Синеус, 'фувор, Олег, Рохволд, Оскольд, Тур и пр. ни одно не есть славянское» (гл. 31; гл.4). Иногда даже кажется непонятным, что, кроме цитат из старинных источников, привлекает в Татищеве «патриотов»? Несмотря на вполне простительные для той эпохи научного знания, ошибки, он мало напоминает нынешних своих последователей и почитателей своим честным и искренним отношением к делу, а также довольно критическим взглядом на источники. Психологически гораздо ближе им должен быть Ломоносов. Последний писал о трудах Г.Ф. Миллера по русской историк- «И хотя бы то была правда, что славяне для римлян Дунай оставили, однако сие можно бы было изобразить инако. Например, славенский народ, любя свою вольность и не хотя носить римского ига, переселился к северу» (Ломоносов M.B. Полное собрание сочинений, т. 6, с. 37–38).