Джон Хэлдон - История византийских войн

Одна штаб-квартира — вероятно, войск правого фланга, располагалась около современного города Якуза, приблизительно в 15 милях к югу от Джабии, другая — в Джиллике (совр. Киева), к северу от Джабии. Там была ставка Феодора Тритурия; в то время как в самой Джабии почти наверняка стояли гассаниды.

Византийцами командовал Вахан (Ваан), ему помогали Феодор Тритурий, магистр милитум на Востоке (начальник полевой армии Востока) и Георгий, начальник армянской полевой армии, вместе с Джабалом ибн аль-Айхамом, шейхом гассанидов. При ставке также находился Никетас, сын персидского царя Шахрбараза, взошедшего на трон с помощью Византии и убитого заговорщиками. Вахан, кажется, находился в лагере магистра милитум в Армении, в то время как силы Феодора стояли несколько севернее Джабии. Вдень генерального сражения ромейская армия приняла обычный боевой порядок. Георг командовал правым крылом, неизвестный офицер в чине друнгария — левым. Неясно, взял ли Вахан на себя командование центром, или его сохранил Феодор Тритурий. Однако, на несмотря типичное построение, из противоречивых и иногда искаженных свидетельств о сражении, безусловно ясно одно: каждая часть византийской армии фактически сражалась сама по себе.

Точную численность сторон невозможно определить. На имперской стороне действовали управления двух полевых армий — Востока и Армении, но маловероятно, что все их войска были сняты с фронтов для действий на этом отдельном участке. Грубая оценка восточной полевой армии предполагает приблизительно 15 000 человек, а армянской, соответственно — 12 000. Если по 50 % от каждой армии отправилось в поход, то общее количество не превышает 15 000 солдат, включая от 2000 до 5000 арабских союзников. Если добавить сюда дополнительные силы, например гарнизон Эмесы, то во всей имперской армии окажется около 20 000 бойцов. Мне эта цифра кажется наиболее вероятной, хотя и остается предположительной. Маловероятно, что арабы имели такую же численность. Сама их тактика на заманивание и изматывание противника предполагает численный перевес ромеев. В обеих армиях в значительной степени была представлена и пехота, и конница, хотя точный состав ромейских войск не выяснен.

На сегодняшний день трудно детально восстановить ход сражения. Можно предположить, что приказ к общему наступлению имперской армии по всему фронту был отдан в полдень 18 или 19 августа, в ответ на мусульманские вылазки, поддержанные лучниками из главной линии. Арабы преднамеренно выбрали это время, поскольку византийцы больше них страдали от жары. Стратегически положение ромеев было относительно выгодным, но тактически они имели несколько проблем. Изрезанный ландшафт, особенно в центре и на правом фланге, предполагал необходимость для наступающих дробить свои силы.

Самого серьезного внимания заслуживало еще и то обстоятельство, что на Вади аль-Рукад имелся только один мост, и в случае его захвата неприятелем все войска на восточном берегу оказывались в мышеловке.

В начальной стадии боя в северном секторе византийская пехота, преодолевая сопротивление заградительных сил неприятеля, повела бодрое наступление в направлении мусульманского лагеря. Беда была в том, что их рвение умело использовалось арабами, которые симулировали беспорядочное отступление и даже начали для вида показной демонтаж лагеря. В то же время, пользуясь складками местности, значительные силы укрылись в засадах и стали ждать своего часа. Вероятно, эта тактика была спланирована ими заранее. В ходе преследования образовался разрыв между пехотой и конницей, в который устремились всадники Халида ибн аль-Валида, атаковав ромейскую кавалерию на фланге, совместно с засадными отрядами, которые теперь вышли на поле. Сопротивление византийской конницы было сломлено, и она была рассеяна. Теперь притворно отходившие части арабской пехоты сделали поворот кругом и контратаковали истощенных ромейских пехотинцев, которые, не выдержав удара с двух сторон, с наступлением сумерек обратились в бегство. Печальным следствием этого стал захват единственного моста через Вади аль-Рукад. Гассаниды, которые стояли на страже этого ключевого пункта, частью дезертировали, частью перешли на сторону врага. Воспользовавшись моментом, Халид ибн аль-Валид напал прямо на лагерь в Джиллике, быстро подавив там всякое сопротивление. Всего за четыре или пять часов весь византийский левый фланг рассыпался.

Первый день боя подошел к концу. После незначительного начального успеха ромеев и последовавшей очень жестокой борьбы, отмеченной и мусульманскими, и византийскими источниками, первая стадия сражения закончилась поражением имперских сил на северном участке посредством клина, вбитого арабами между этими силами и центром. Скорее всего, тактика заманивания неприятеля к своему лагерю, чтобы нарушить взаимодействие между имперскими войсками и прорвать их фронт, была тщательно спланирована заранее командующим Абу Убейда ибн аль-Джаррахом. В этом он проявил себя более искусным полководцем, чем ромеи, сумев привязать действия своих войск к особенностям местности. К этому времени южное, или правое крыло, и центр имперских сил, базировавшиеся на лагерь в Якузе, перешли Вади аль-Рукад, и дошли на восток до Вади-Аллана. С этого положения они попытались отбросить арабов, прорваться к их ставке и, в свою очередь, охватить центр и правый фланг. Однако Вади-Аллан им перейти не удалось. Поскольку весть о предательстве гассанидов распространилась среди солдат, их моральный дух сильно упал. Ситуация еще ухудшилась, когда, в результате внезапного ночного нападения, арабы захватили лагерь в Якузе, защитники которого разбежались по оврагам или бросились на северо-восток, по дороге на Дамаск.

Потеря этого лагеря на правом фланге и моста через Вади аль-Рукад подразумевала, что главные силы имперской армии были отрезаны как от левого крыла (которое они, возможно, считали еще боеспособным), так и от всех путей отступления. Они были прочно заперты между обрывистыми берегами Вади аль-Рукада и Вади-Аллана на западе и на востоке, и рекой Ярмук на юге. Утром 20 августа арабы начали решающее наступление с севера и с запада, от лагеря в Якузе. Разразившаяся песчаная буря помогла им скрытно подойти к окруженным. Паника охватила ромейские войска, каждый спасался как мог. Много всадников и лошадей сломали себе шею в напрасной надежде перескочить крутые овраги. Многие солдаты вместе со своими командирами складывали оружие и садились на землю в ожидании плена. Но аль-Джаррах приказал в плен никого не брать.

К тому времени организованного сопротивления уже никто не оказывал. Главной задачей ромейских командиров в таком положении было наведение хоть какого-то порядка, но в данном случае это оказалось совершенно невозможным. Хотя многие бросились в поисках спасения к Дамаску, пока мост через Вади аль-Рукад еще не был захвачен арабской конницей, все свидетельства говорят об очень тяжелых потерях имперских войск, как на поле битвы, так и в ходе беспощадного преследования не только до Дамаска, но и далее на север, до самой Эмесы.