Джон Хэлдон - История византийских войн

Это быстротечное сражение, хотя и скупо освещается источниками с обеих сторон, является отличной демонстрацией превосходства должным образом обученных имперских войск, которые при умелом командовании были в состоянии одолеть значительно превосходящего по численности врага. Нет сомнения, что отряды Варды Склира были прекрасно дисциплинированы, свидетельством чему является блестяще проведенное притворное отступление под напором многочисленного неприятеля, ведшего непрерывную и точную стрельбу из луков. Описание этого боя помогает нам более основательно судить о достоинствах и недостатках противоборствующих армий данного периода.

Сразу же после победы император перебросил значительные силы из Малой Азии во Фракию и подготовил их к началу новой кампании. Он позаботился о создании мощного осадного парка и накопления необходимых припасов для могучего войска, способного полностью очистить от русов Болгарию. По ходу боевых действий предполагалось самое тесное взаимодействие с сильным флотом, который должен был не только перевозить военные грузы, но и постоянно беспокоить неприятеля, координируя свои действия с командованием полевой армии, особенно когда она достигнет берегов Дуная.

Столь тщательные приготовления раскрывают перед нами намерение Иоанна как минимум отбросить русов за Дунай. Очень активно работала византийская дипломатия, используя поражение при Аркадиополисе, чтобы убедить печенегов отложиться от союза со Святославом. В ход шли уверения в благосклонности к кочевникам императора, единственное намерение которого якобы состояло в возвращении на трон свергнутого Бориса.

В апреле 971 г. тридцатитысячная ромейская армия перешла болгарскую границу. Горные проходы, столь часто бывшие свидетелями византийских неудач, оказались незащищены. Возможно, русы были связаны подавлением восстания болгар на севере страны. Войска благополучно вышли на равнину, где находилась болгарская столица, Преслав. После ряда коротких, но ожесточенных боев славяне были побеждены и отброшены. Торжество возвращения города было усилено важным политическим аспектом: освобождением из плена низложенного царя Бориса. Разбитые отряды русов отошли на север и присоединялись к главным силам под командованием Святослава, устроившего свою ставку в крепости Доростол (современная Силистрия), на южном берегу Дуная.

Военные действия продолжились наступлением имперских войск на север. По мере развития успехов ромеев, болгары начали отлагаться от Святослава, который побудил их к этому, казнив многих представителей знати, а еще больше упрятав в Доростоле в тюрьму. Император фактически не встречал сопротивления на марше и быстро взял несколько небольших крепостей и укрепленных пунктов, защищаемых болгарскими гарнизонами, которые не оказали никакого сопротивления и сразу приняли условия сдачи. Только на подходе к самому Доростолу случилось непредвиденное: заградительный отряд русов устроил засаду в густом лесном массиве и внезапном ударом истребил конную часть ромеев, высланную вперед для разведки и, возможно, для выбора места лагерной стоянки всей армии. Когда главные силы вместе с императором подошли к месту схватки и Иоанн увидел бездыханные тела своих воинов, он приказал прочесать лес. Чтобы показать жесткость своих намерений по отношению к врагу, всех захваченных пленных было приказано умертвить.

Выйдя из леса, ромеи разбили лагерь, окруженный для защиты, повозками обоза и осадного парка. В лагере был оставлен небольшой гарнизон. Вернувшиеся вскоре разведчики доложили о выходе войска Святослава из стен крепости. Славяне построились в боевой порядок на открытой местности. Они стояли длинной, глубоко эшелонированной линией, ощетинившейся копьями в ожидании подхода неприятеля. Русы имели бесспорное превосходство в людях, хотя цифра в 60 000 человек, приводимая одним из источников, — явное преувеличение (осмотр средневековых укреплений Доростола показывает невозможность размещения такой армии). Тем не менее ясно, что это была значительная сила, за три года господства Святослава в Болгарии возросшая за счет местных уроженцев, по сравнению с тем войском, с которым он начал свой поход в 968 г.

Против длинной, плотной линии русов Иоанн развернул по фронту три отдельных отряда. Позади пехоты на обоих флангах стояла тяжелая кавалерия, а во второй линии в центре — лучники и пращники, готовые вести губительный огонь по неприятелю, как только он окажется в пределах досягаемости.

До полудня противники стояли в готовности напротив друг друга. В полдень русы, не дожидаясь более атаки ромеев, ринулись вперед, оглашая окрестности раскатистым громовым кличем. В начале боя ромеи сумели сдержать натиск и в ряде пунктов прорваться сквозь плотную массу воинов Святослава, но он быстро перегруппировал свои силы. Теперь русы встречали контратаки сплошной стеной щитов. Более часа ожесточенный бой велся с переменным успехом, потом обе стороны отошли назад, чтобы подготовиться к новой схватке. Вскоре сражение возобновилось, и снова византийцы остановили славян, даже сумев несколько их потеснить, но ни расстроить, ни прорвать их линию не удалось. Очевидец событий, Лев Диакон, служивший в императорском штабе во время похода, пишет, что русы, имевшие славу непобедимых, не могли уступить поле боя, считая это личным позором для каждого воина, а ромеи не желали признать поражение от варваров, которые, по собственному выражению Льва, не могли даже коня оседлать. До вечера исход сражения оставался нерешенным, до тех пор, пока император не приказал тяжелой коннице атаковать на обоих флангах, а пехоте — усилить натиск в центре. Громкими боевыми криками по всей линии подбадривали ромеи своих латников, пока два бронированных клина не врубились в стену славянских щитов. Оба фланга были смяты и прижаты к центру. Всего за несколько минут фронт русов, прорванный на многих участках, полностью разрушился, и воины бросились обратно в крепость, чтобы успеть спастись прежде, чем их догонят преследователи или закроются ворота.

Император приказал сыграть сбор, и, как вспоминает Лев, солдаты возвращались в лагерь с победными песнями. Место для лагеря было выбрано в низине, на некотором расстоянии от крепости. Он был укреплен рвом и земляным валом, на котором густым частоколом установили копья и колья, развесив на них щиты. Лев Диакон обращает внимание, что это было обычной практикой организации ромейского лагеря во враждебной стране.