М. Токарев - Диверсанты Второй мировой

И это произошло. На одной из наших автомобильных дорог внезапно взорвалась мина замедленного действия. Она была установлена со сроком замедления на 39 суток, а взорвалась на третий день. Это была первая неприятность, к счастью не повлекшая серьезных последствий.

А на другой день мне сообщили, что на станции Харьков-1 взорвалась мина под паровозом.

Через двадцать минут я был на месте взрыва. Издали увидел накренившийся на левый бок паровоз, под ним — разрушенные рельсы и шпалы, большую свежую воронку. Машинист остался жив, но оглох.

Когда я доложил о происшествии Хрущеву, он сказал, чтобы мы приняли все меры предосторожности, сделали все, чтобы подобные случаи не повторялись, но минирование продолжали. Хотя установка мин на действующих дорогах и опасна, но нам надо до последней минуты пропускать поезда. Оставить же противнику слаборазрушенные и неминированные участки — значит дать ему возможность быстро воспользоваться ими.

Я сказал, что мы вынуждены устанавливать мины замедленного действия с замыкателями, не прошедшими даже войсковых испытаний, с электрохимическими замыкателями, которые не поддаются надежному контролю. Безопасность мы увеличиваем, ставя в одной мине два последовательно соединенных замыкателя. Но минеры экономят замыкатели, хотят установить больше мин и тем самым нанести больше урона врагу. Было уже поставлено свыше двухсот мин с электрохимическими замыкателями. Резкое отклонение в сторону опережения дал пока один замыкатель и один взрыватель. Вероятность преждевременного взрыва мин замедленного действия (МЗД) с двумя последовательно соединенными замыкателями почти в сто раз меньше, чем с одним.

— Но еще безопаснее и полезнее, как вы говорите, было бы ставить мины в тылу противника, как только на автомобильных дорогах восстановится движение? — переспросил Никита Сергеевич.

— Разрешите отобрать и послать добровольцев? — спросил я.

— Посылайте. Но только, чтобы люди были хорошо подготовлены, да и партизан для этих целей надо привлечь. Пусть тренируются.

Так начались действия минеров в тылу у немцев [48] Обращает на себя внимание виртуозность, с которой Старинов избежал разноса, переведя разговор на нужную ему тему и добившись нужного ему решения. (Прим. ред.) .

Несколько ночей на трех-четырех направлениях во вражеский тыл уходили группы минеров, ставили там мины и в ту же ночь возвращались. Этот опыт вполне себя оправдал. Но вскоре начался отход наших войск, и основное внимание опять было перенесено на минирование на нашей территории.

Очень большую работу по минированию автомобильных дорог, оборонительных рубежей и других объектов проделали приданные нашей группе саперные и инженерные батальоны. Часто им приходилось работать под огнем противника.

Минеры днем спали, а с наступлением темноты выезжали на работы. Одни рыли колодцы, другие оберегали их от посторонних взглядов или проводили отвлекающие работы. Установка мин обычно начиналась во второй половине ночи и заканчивалась к утру.

Кто делал все это?

В составе нашей инженерно-оперативной группы было много замечательных командиров, много прекрасных минеров из средних и старших командиров, из сержантского и рядового состава. Случайность? Нет. Командиры, сержанты и солдаты нашей группы принадлежали к числу людей, выросших и сформировавшихся после революции. Большинство из них отличались широким кругозором, почти все закончили школы, некоторые имели и специальное техническое образование. Им не составляло особого труда овладеть сложной техникой. А самое главное — они были воспитаны убежденными бойцами революции, патриотами своей Родины.

Среди молодых командиров, кроме упоминавшегося уже Карлинского, хорошо показали себя Болтов, политрук Лебедев, Блорин, Шишинов, Одинцов и другие. Большой смелостью, инициативностью, глубокими знаниями выделялся военный инженер Ястребов. Политрук Лебедев, занимаясь политической работой, выполнял многие специальные задания, обучал и снабжал техникой партизан. Если возникала необходимость поставить особенно хитрые мины-сюрпризы, первым, о ком я вспоминал, был воентехник 2-го ранга Николай Кузьмич Леонов. Заслуженной славой отличного сапера и прекрасного товарища пользовался в оперативно-инженерной группе старший сержант Василий Иванович Лядов, один из моих помощников в Харьковской операции. В шутку Лядова называли даже моим «техническим адъютантом».

С осени 1941-го до зимы 1945 года Лядов находился на фронте, выполняя важнейшие и опаснейшие минно-подрывные работы. Зимой 1945 года его «бесствольная артиллерия» нанесла удары по врагу в Будапеште. Здесь Лядова тяжело ранило: он лишился глаза, правая нога его была искалечена. Вдобавок Василия Ивановича тяжело контузило. Кстати, вытащил Лядова с поля боя его старый товарищ, участник Харьковской операции И. М. Кузнецов.

Самоотверженно работали командиры-выпускники Военно-инженерной академии. Особенно трудную, опасную и технически сложную работу выполняли неутомимые, хорошо подготовленные специалисты, которыми руководил В. П. Ястребов.

Подполковник Ястребов никогда не терялся в самых сложных положениях, часто связанных с риском для жизни. Мне с ним пришлось устанавливать мины на виадуке. У опоры был заложен огромный заряд. В нем устанавливалась сложная инженерная мина, а в это время по виадуку шли машины, а за ними — поезда. Движение было нельзя прекратить. В это время начался налет немецкой авиации. А Ястребов спокойно устанавливал мину, точно делал это на полигоне в мирное время.

Хорошо справились с задачей приданные нашей группе 449, 531, 532, 534-й отдельные саперные батальоны и 56-й отдельный инженерный батальон. Они минировали и в тылу, и на переднем крае, часто под губительным огнем противника, когда приходится призвать на помощь всю свою выдержку и хладнокровие, чтобы пальцы, держащие мину, не дрогнули под разрывами артиллерийских снарядов, под остервенелым лаем минометов, под свистом пуль…

Жители села Утковка, захваченного гитлеровцами осенью сорок первого года, после освобождения рассказывали, что фашисты до глубокой зимы не могли использовать дорогу, заминированную саперами батальона, которым командовал И. М. Кливицкий. Этот участок тянулся по насыпи на пойме. Немцы не раз производили разминирование, но взрывы под машинами продолжались. Чтобы уменьшить потери в живой силе, оккупанты в 250–400 метрах от дороги сделали пешеходную дорожку. Машины останавливались перед минированным участком, офицеры и солдаты вылезали из них и вприпрыжку, сторонкой торопились миновать «проклятое место». Оставшиеся одни шоферы вели свои машины по притаившимся минам замедленного действия. Но «обмануть» их фашистам не удавалось. И они продолжали взрываться.