Климент Адамс - Английское путешествие к московитам

Щегольски одетые в новое платье темно синего цвета, они ударили в весла, и вспенили море. Когда эскадра приблизилась к Гринвичскому дворцу, то все придворные вышли на берег, народу собралось множество, Королевский Сенат смотрел из окошек, а некоторые из любопытных взобрались даже на крыши башен. Загрохотал гром орудий; из их жерл заклубился дым; эхо откликнулось на вершинах гор, повторялось в долинах, пронеслось в лесу. Клики пловцов наполнили воздух. Иной стоял на корме, и издали прощался с друзьями; другие расхаживали на палубе, тот повис в веревчатой сети, иной посылал прощальные взоры с вершины мачты. К несчастью, тут не было добрейшего Короля Эдуарда, от имени которого заимствовало весь свой блеск это путешествие. Он страдал на одре болезни, и чрез несколько дней был сражен смертью. При воспоминании невольно текут слезы.

Достигнув Вовика (Wovicum), путешественники стали на якорь, в ожидании попутного ветра. Остановка была непродолжительна; корабли скоро вошли в порт Гарвичский (Harovicensem). Здесь плавателей ждала скука, и терялось дорогое время. Наконец подул благоприятный ветер, и корабли понеслись на полных парусах. Тут-то наши соотчичи простились с родиной, не зная, увидят ли ее опять. Их печальные взгляды были прикованы к родным 6ерегам; у некоторых текли слезы при мысли, в какие бросаются они опасности, подвергая судьбу свою прихотям непостоянной стихии. Ричарда Ченселера мучил страх, что на его корабле (Эдуард Бонавентура) может случиться голод: в Гарвичском порте оказалось, что часть съестных припасов сгнила, а бочки с вином не надежны. Кроме того, в нем страдал нежный отец, покидавший двух малолетних сынов - будущих сирот, если б его постигло несчастье; наконец он трепетал за судьбу несчастных своих спутников, которых опасение было соединено с его собственным.

Чрез несколько дней, плаватели завидели издалека землю, и направили к ней путь кораблей. Открытый остров назывался Росса (Rossa). Пробывши на нем несколько дней, путешественники отправились далее к Cеверу. Опять показались острова, называемые “Крест островов” (Crux insularum). Обогнув их, начальник эскадры Виллоби, человек самый осмотрительный, велел выкинуть флаг, в знак призыва командующих кораблями на совет. Рассуждая о дальнейшем плавании они согласились, если случится буря и разлучит корабли, стараться всем войти в Вардегузский (Wardheusium) порт в Норвегии; кто прибудет прежде, тот должен стать на якорь, и ожидать других. В тот же день, после обеда, около трех часов, нечаянно поднялась буря, и море забушевало с такою силою, что корабли не смогли сохранить своего направления и полетели по стремлению волн. Виллоби изо всех сил кричал Ченселеру не удаляться. Но Ченселер не хотел и не мог этого сделать, а только старался соразмерять бег своего корабля, который был легче других на ходу, с кораблем Виллоби. Последний, на полных парусах, не знаю почему, ринулся с такою быстротою, что в несколько часов совершенно исчез из виду; третий корабль также унесло; бригантину командирского корабля, в виду Эдуарда (корабля), залило волнами. Оставшиеся в целости ничего не знают о дальнейшей судьбе своих товарищей. Быть может, они поглощены волнами, или страдают под бременем несчастья, скитаются на чуждой земле, и влачат тягостную жизнь среди зверей. Если они в живых, будем молиться о возвращении их в отечество, если же жестокая судьба поразила бедных смертных смертью, то пожелаем им мирного упокоения (Они замерзли у берегов Лапландии, чрез год их нашли рыбаки. Мертвый Виллоби со своим журналом. Прим. Пер.).

Ричард Ченселер, оставшись один со своими товарищами, мучимый неизвестностью о прочих спутниках, поплыл назначенному порту, и ждал там семь дней. Наконец, видя что всякое ожидание напрасно, готов был оставить порт, как случайно столкнулся с какими-то Шотландцами. Узнав намерение Ченселера, они старались поколебать его решимость, преувеличивая опасности. Но Ченселер, думал, что для мужа доблестного всего постыднее уклоняться опасностей, и решился или выполнить свои планы или подвергнуться явной смерти. Его товарищи, хотя и были поражены разлукою с своими спутниками, унесенными порывом бури, и смущены неизвестностью своего плавания, но имели так много доверия к Ченселеру, что не усомнились устремиться, под его предводительством, на все опасности, и презрели страх смерти. Такое доверие и преданность товарищей придали силы вождю, страдавшему от мысли, что, быть может, своею ошибкою он подвергает их гибели.

Потеряв надежду на прибытие кораблей, путешественники вверили судьбу свою морю, и, стремясь к пустыням Природы, наконец достигли мест, не посещаемых мраком ночи, где море постоянно освещается лучами солнца. С помощью Божьей, они чрез несколько дней вошли в обширный залив, около ста тысяч фунтов в ширину, и стали на якорь (Это был Двинский залив. На бepeгy уединенно стоял монастырь Св. Николая, где после основан Архангельск. Прим. Пер. ). Осмотревшись кругом, увидели невдалеке рыбачье судно. Ченселер, взяв с собою несколько человек, отправился к нему, желая узнать от рыбаков, какая это страна и каким населена народом; но простые сыны Природы, никогда не видавшие кораблей, испугались и ударились в бегство; однако ж Ченселер догнал их. Дрожа от страха, они обнимали ею колена и целовали ноги; Ченселер поднимал их и старался ободрить движениями и знаками. Эта обходительность принесла большую пользу, Отпущенные рыбаки распространили слух о появлении новых людей добрых и ласковых. К кораблю стеклось множество народа; предлагали даром съестные припасы и готовы были вступить в торг, но без ведома своего Князя не смели покупать иностранных товаров; наши тотчас узнали, что эта страна называется Русь или Московия, и что Князь ее Иван Васильевич владеет многими народами. Туземцы, в свою очередь, спросили наших, откуда они и чего ищут в чужой земле. Им отвечали, что они Англичане, присланы от Пресветлейшего Короля Эдуарда VI, имеют к Московскому Kнязю письма (Грамота Эдуарда была написана на paзных языках ко всем Северным и Восточным Государям, следующая: “Эдуард VI, вам, Цари, Князья, Властители, Судии земли, во всех странах под солнцем, желает мира, спокойствия, чести, Baм и странам Востока! Господь Всемогущий даровал человеку сердце дружелюбное, да благотворить ближним и в особенности странникам, которые приезжая к ним от мест отдаленных, ясно доказывают тем превосходную любовь свою к братскому общежитию. Так думали отцы наши, всегда гостеприимные, всегда ласковые к иноземцам, требующим покровительства. Все люди имеют право на гостеприимство; но еще более купцы, которые презирают опасности и труды, оставляют за собой моря, для того, чтобы благословенными плодами земли своей обогатить страны дальние, и взаимно обогатиться их произведениями: ибо Господь Вселенной рассеял дары Своей Благости, чтобы народы имели нужду друг в друге, я чтобы взаимными услугами утверждалась приязнь между людьми. С сим намерением некоторые из наших подданных предприняли дальнее путешествие морем, и требовали от нас согласия. Исполняя их желание, мы позволили мужу достойному, Гугу Виллибею, и товарищам его, нашим верным слугам, ехать в страны доныне неизвестные и меняться с ними избытком - брать чего не имеем, и давать чем изобилуем, для обоюдной пользы и дружества. И так молим вас, Цари, Князья, Властители, чтобы вы свободно пропустили сих людей чрез свои земли: ибо они не коснутся ничего без вашего дозволения. Не забудьте человечества: великодушно помогите им в нужде, и примите от них, чем могут вознаградить вас. Поступите с ними, как хотите, чтобы мы поступили с вашими слугами, если они когда-нибудь к нам заедут. А мы клянемся Богом, Господом всего сущего на небесах, на земле и в мoре., клянемся жизнью и благом нашего Царства, что всякого из ваших подданных встретим как единоплеменника и друга, из благодарности за любовь, которую окажете нашим. За сим молим Бога Вседержителя, да сподобит вас земного долголетия и мира вечного. Дано в Лондоне, нашей Столице, в лето от сотворения мира в 5517, царствования нашего в 7. Прим. Перев. ), и ничего не ищут, кроме дружественных сношений с Князем и торговли с его народом, от которой надеются величайшей пользы для обеих сторон. Pyccкие охотно слушали и обещали деятельное участие, чтобы столь почтенное желание Короля было, как можно скорее, доведено до сведения Князя. В числе любопытных были и старшины. Ченселер потребовал от них заложников, для безопасности корабля и своих товарищей; но получил ответ, что им неизвестно, будет ли это угодно Князю, и что они со своей стороны могут только способствовать путешествию гостей в столицу.

Читать дальше