В. Дайнес - Чапаев

Василий Чапаев — один из активных участников Гражданской войны в России, в наши дни известен как герой многочисленных анекдотов. Подлинная история его жизни сплелась с известным фильмом о нем и полна всяких измышлений. А, ведь до распада Советского Союза имя Чапаева было окружено ореолом героя и беззаветной преданности делу революции. В книге на основе архивных документов и ранее опубликованной, но малоизвестной широкому читателю литературы показан боевой и жизненный путь Василия Ивановича, которому на заре советской власти прочили почетное место в пантеоне революционной борьбы.

На седых уральских кручах Вороны кричат. По Заволжью черной тучей Стелется Колчак.

Черной кровью путь отмечен До Белой реки. Сам Чапай ведет навстречу Красные полки.

Не угаснет, не увянет Слава этих дней. Бит Колчак в Бугуруслане, Помнит Белебей.

Белый волк по степи рыщет, В балки хоронясь. Воровской тропой на Лбищенск Лезет казачня.

Налетела свора–стая, Злая ночь темна. Скрыла мертвого Чапая Мутная волна.

В годы Гражданской войны в России солдаты, унтер–офицеры, офицеры и генералы армии и флота Российской империи оказались вовлеченными в братоубийственную войну. Kак на стороне красной, так и белых армий сражались сотни итысячи отважных и талантливых командиров, многие из которых не имели специального военного образования. Несмотря на это, они быстро нашли свое место в ратном строю, проявляя воинскую сметку. В армиях противников большевиков широко были известны имена генералов М. Г. Дроздовского, А. С. Кутепова, К. К. Мамонтова (Мамантова), СЛ. Маркова, А. Г. Шкуро (Шкура) и других. В Красной Армии столь же широкую известность получили В. М. Азии, Б. М. Думенко, Ф. К. Миронов, М. Н. Тухачевский, М. В. Фрунзе, В. И. Чапаев и многие другие командиры и военачальники.

В этом ряду имя Василия Ивановича Чапаева стоит особо. Он стал героем романа Д. А. Фурманова, который был военным комиссаром 25–й стрелковой дивизии, а затем перешел на писательскую стезю. Нисколько не умаляя заслуг Чапаева, следует признать, что именно Фурманов создал тот фундамент, на который затем в советское время вознесли Василия Ивановича. Ему были посвящены многочисленные статьи в периодической печати, книги, фильм Г. Н. и С. Д. Васильевых. В советское время имя Чапаева было окружено ореолом героя и беззаветной преданности делу революции. После распада СССР он стал героем многочисленных анекдотов и измышлений.

Эта книга, написанная на основе архивных документов и ранее опубликованной литературы, является еще одним прочтением биографии В. И. Чапаева.

В 1469 г. на правом берегу Волги возникло чувашское поселение Шупашкар (ныне город Чебоксары). С 1555 г. оно стало крепостью Московского государства, а с 1781 г. уездным городом Казанской губернии. На исходе XIX века неподалеку от города Чебоксары, в деревне Будайка, появился на свет чело–век, который своим рождением внес сумятицу в головы многих своих земляков.

Сам В. И. Чапаев, если верить Д. А. Фурманову, автору романа Чапаев», рассказывал комиссару Федору Клычкову следующее:

«— Знаете, кто я? — спросил меня сегодня Чапаев, как сидели на санях, и глаза у него заблестели наивно и таинственно. — Я родился от дочери казанского губернатора и артиста–цыгана…

Я было предположил, что он»шутить изволит», но, выждав минутку и не услышав от меня крика изумленья, продолжал Чапаев:

— Знаю, что поверить трудно, а было… все было, как есть… Он, цыган‑то, увлек ее, мать, да беременную и бросил — как знаешь сама. Ну, куда же бедняжке деваться? Туда–сюда, а матери не миновала. Мать‑то вдовой уж была.«Дедушки»моего, губернатора, в живых тогда не стало… Приехала по к матери да тут же при родах и умерла. Я остался щенок щенком. Куда, думают, укрыть этакое сокровище? Да и придумали. Зовут это дворника, а у дворника‑то брат в деревне жил, — этому брату и подарили, словно игрушку какую. Живу, расту, как все ребятишки росли. У него же своя семья в целую кучу! Раздеремся, верещим — святых выноси… Про малое детство почти што и не помню ничего, да, надо быть, и помнить‑то нечего — оно в деревне у всех одинаковое. А подрос к девятому году — в люди отдали, и шатался я по этим людям всю мою жизнь…»

В то время, когда в 1923 г. вышел в свет роман Д. А. Фурманова, еще не было документальных данных о родине В. И. Чапаева. Ситуацию не могли прояснить и его родители — они оба ненамного пережили сына.

Александр Васильевич, сын Чапаева, вспоминал:

«Бабушка в голодовку в 1921 году умерла. Дедушку в 1920 году уморил доктор–белогвардеец. Не веришь? Правду говорю.

Так это было:

В декабре, снег уж выпал, у дедушки что‑то сильно в животе закололо. Скрутило, прямо страсть. Моя сестренка Клавдия к доктору побежала. Пришел он, ощупал у дедушки живот. Увидел на стене фотографию, спрашивает:

— Кто это у вас такой бравый?

— Папа. За революцию погиб, в Лбищенске.

— Ага, вот он какой!

Обращаясь к дедушке, он переспросил:

— Это верно, что он ваш сын, Чепаев?

Когда получил подтверждение, доктор взял листок бумаги, написал рецепт и ушел.

Принесли лекарство. Уж вечер был. Дедушка выпил и через два часа умер».

Из‑за отсутствия документальных свидетельств о месте рождения В. И. Чапаева возник спор между жителями нескольких деревень и даже городов — кому считаться земляком легендарного героя. Об этом поведал В. Разумневич в сборнике «И каждый ему земляк».

«Бывший приятель Василия Ивановича в качестве доказательства предъявил фотокарточку, где он был снят рядом с Чапаевым, тогда еще юнцом, лет десяти от роду. На снимке они, обнявшись, стояли у завалинки неказистой крестьянской избы.

— Вот это, — тыкал он пальцем в фотокарточку, — и есть родной дом Василия Ивановича. Здесь мы с ним однажды представление про Стеньку Разина учинили. Чапаев был Стенькой, я — царевым прислужником, а Домаша Сухарева — персидской княжной. Весело играли! Чапай–Разин почем зря тузил меня, словно я на самом деле царю продался, будь он неладен! Целую неделю потом носил синяк под глазом… И пусть друтие–прочие не приписывают себе нашего Чапая! Тутошний он, балаковский — тут родился, тут женился, тут меня колотил, отсюда и в революцию ушел. Доподлинно известно!Однако все доводы балаковцев отметали жители города Пугачев (прежний Николаевск). Они упорно твердили: