Олег Романько - Крым под пятой Гитлера. Немецкая оккупационная политика в Крыму 1941-1944 гг.

Авторы уже упоминавшегося отчета оперативной группы «Д» писали в его заключении, что «настроение в татарских ротах самообороны нужно считать хорошим. Немецкие инструктора сообщают, что татары очень горды той службой, которую им доверили, и тем вниманием, которое им оказывается как во время этой службы, так и после нее. Они гордятся тем, что носят немецкую униформу. Татарские добровольцы стараются изучить немецкий язык и бывают очень довольны, когда им удается сказать что-либо по-немецки» . [235] В A-MA, RH 20. Armeeoberkommandos. Bd. 5: АОК 11, RH 20–11/433, bl. 30–31.

Такая же картина наблюдалась и в тех частях 11-й армии, где имелись крымско-татарские «добровольные помощники». Разумеется, они не имели статус выше, чем у таких же, как и они, «хиви». Также не могло быть и речи о правовом равенстве с солдатами вермахта. Зачастую это проявлялось даже в таких мелочах, как униформа и знаки различия на ней. Например, в 30-м армейском корпусе добровольцы получали старые шинели немецких солдат, когда те получали, в свою очередь, новые. Кроме того, всем «хиви» было строго-настрого запрещено носить такую важную деталь немецкого мундира, как «германский орел». Выше уже говорилось, что немцы старались не вооружать местных добровольцев автоматическим и тяжелым оружием. Это в полной мере касалось и крымско-татарских «хиви». Однако по целому ряду свидетельств, такие мелочи их не смущали, так как питались и снабжались татарские добровольцы не хуже, чем солдаты вермахта, а в некоторых случаях даже лучше, чем румыны. [236] ВА-МА, RH 24. Armeekorps. Bd. 8: Generalkommando 29 bis Generalkommando 34, RH 24–30/117, XXX. AK, Ic, 10.2.1942 und Ic, 2.2.1942.

О том, что немцы осенью 1941 — летом 1943 года действительно хорошо относились к крымским татарам в целом и добровольцам из их среды, в частности, свидетельствует также тот факт, что для последних при немецком госпитале в Симферополе было даже открыто специальное татарское отделение. Здесь своих соплеменников лечили исключительно татарские врачи и татарские медсестры. Кроме того, санитарная часть оперативной группы «Д» обеспечила перевязочным материалом все татарские роты самообороны.

Разумеется, что такой высокий уровень боеготовности и боевой дух крымско-татарских добровольческих формирований не появились сразу, а были обусловлены целым комплексом факторов. О том, что это были за факторы, как в политической, так в военной и экономической сфере, мы довольно подробно говорили выше. Однако уже летом 1943 года ситуация начинает меняться коренным образом. В конце концов командующий войсками вермахта в Крыму так оценил эту тенденцию. «Последнее время, — сообщал он в докладной записке, адресованной Розенбергу, — татары оказались крайне ненадежными».

Этот документ датирован 28 февраля 1944 года, а все предыдущие немецкие отчеты относятся к середине 1942 года. Таким образом, следует признать, что за год с небольшим произошли события, в ходе которых появился целый ряд новых факторов, повлиявших на негативное отношение крымских татар к немецкому оккупационному режиму. А поскольку татарские добровольцы являлись, все-таки частью своего народа, эти же факторы сыграли существенную роль и в понижении их боеспособности и боевого духа. Эти новые факторы также можно условно разделить на возникшие под влиянием немецкой или советской сторон. Наконец, условия их возникновения были обусловлены внутриполитической обстановкой на территории Крымского полуострова или событиями за его пределами.

Практически все советские и западные источники свидетельствуют о том, что до лета 1943 года большинство крымских татар были вполне лояльно настроены к новой власти. И одним из проявлений такой лояльности было их массовое добровольное вступление в ряды полиции или вермахта. Однако уже вербовочная кампания января — марта 1942 года явственно показала, что не везде татары «горели желанием» вступать в части полиции или вермахта. Например, авторы отчета оперативной группы «Д» констатировали целый диапазон настроений татарского населения: от крайне коллаборационистских до в лучшем случае нейтральных по отношению к новой власти. Лидеры Симферопольского мусульманского комитета, естественно, демонстрировали полную преданность оккупантам. Естественно, это были только слова, тем не менее под их впечатлением немцы и националисты начали вербовочную кампанию. Выше мы уже достаточно подробно осветили ее ход и результаты. Здесь же необходимо коснуться еще одной стороны этого процесса: действительной готовности крымских татар с оружием в руках бороться против советской власти. В целом Олендорф и его команда должны были констатировать, что «большинство татарского населения выражает готовность сражаться. Однако в отдельных районах призыв к борьбе не всегда находит должное понимание». [237] ВА-МА, RH 20. Armeeoberkommandos. Bd. 5: АОК 11, RH 20–11/433, bl. 26–28. Более подробно о взаимоотношениях крымских татар и советских партизан будет рассказано в следующих разделах.

Так, уже в процессе вербовки офицеры оперативной группы «Д» обнаружили, что в разных районах Крыма татарское население по-разному отнеслось к этому мероприятию. Например, жители восточной части полуострова (Карасубазар, Старый Крым, Судак) и степных районов северного Крыма почти все заявляли, что уже готовы к борьбе. Татары же из западной части полуострова (особенно Бахчисарай и северные пригороды Симферополя), несмотря на первоначальное воодушевление, начали просить, чтобы их не использовали за пределами места проживания.

Еще одним фактором, влиявшим на настроения татарского населения, было то, в каких населенных пунктах проходила вербовка: с однородным населением или смешанным. Если в деревне или районе проживали в основном только татары, то энтузиазм был всеобщим. Там же, где татары не составляли подавляющего большинства, их высказывания о совместной с немцами борьбе против большевизма были намного сдержаннее. Следует сказать, что и в этом случае прослеживалось четкое разграничение: в восточном или западном Крыму проходил призыв.

В результате руководство оперативной группы «Д» пришло к выводу, что этот диапазон настроений объясняется следующими обстоятельствами:

1. Как известно, в этот период проходила Керченско-Феодосийская десантная операция Красной армии, и многие татары попросту не хотели попасть на фронт. Более того, многие из них в связи с этим всерьез подумывали об эвакуации вглубь полуострова;

2. Если же татары и соглашались вступать в отряды самообороны, то только при условии, что их оставят по месту жительства. Доходило до того, что они отказывались вступать в отряды, если узнавали о своем переводе даже в близлежащие села;