Говард Рид - Артур – король драконов. Варварские истоки величайшей легенды Британии.

Рощи и поляны являются прототипом той обстановки, на фоне которой разворачивается большинство событий в легендах об Артуре. Время от времени кто-то из наших героев попадает на поляну, засыпает у ручья, пересекает реку, или с ним заговаривает враждебный рыцарь, который, как уже упоминалось, является одновременно и стражем этого места, и тюремщиком девицы. Происходит битва, от исхода которой зависит судьба и защитника, и бросившего вызов, и девицы-«нимфы». Я не вижу никакой другой альтернативы, кроме как напрямую приписать этот распространенный сценарий легенд об Артуре кельто-бриттскому представлению о священной поляне или роще. Однако когда в четвертой главе мы подойдем к оценке событий, происходящих в этих священных местах, мы обнаружим, что там часто происходит все не так, как это могло быть в Британии в V веке.

Главенствовали в этих святых местах друиды. Цезарь утверждает, что они были бриттами по происхождению и их культы распространились отсюда к континентальным галлам. Он говорит, что обучение друидов могло длиться двадцать лет и включало в себя изучение всех видов древних сказаний, религиозных догматов и заклинаний, передаваемых из поколения в поколение. Несомненно, они были влиятельными людьми и благодаря своим способностям предсказывать будущее играли важную роль в политике. Следуя традициям, которые могли существовать еще до кельтов, использовался один важный способ гадания – человеческое жертвоприношение, когда человека закалывали или удушали и при этом наблюдали за предсмертными муками жертвы, а потом исследовали ее внутренности.

Разумеется, в легендах об Артуре эта мрачная роль друидов не связывалась с именем Мерлина, хотя в них и имеются примеры кровавого ритуального действа, например, отсечение головы. Иногда голова отрубалась в качестве трофея, для демонстрации личной победы на поле брани. Но еще задолго до кельтов отрубленные головы служили важными магическими объектами. Входы в стоящие на холмах древние укрепления иногда украшались человеческими головами, насаженными на пики, чтобы отвращать зло. В кельтские времена, вплоть до VII века, в Уэльсе отрубленные головы помещали в колодцы и источники в качестве вотивных приношений.

Таким образом, отрубленные головы являются важными символами в валлийской и ирландской мифологии. Бытовало представление, что эти головы обладали свойством исцелять раны. В одной ирландской легенде отрубленная голова как бы превратилась в Котел Возрождения: люди восстанавливают свою силу, выпив молоко, налитое в этот череп. Подобные события отмечаются в легендах об Артуре, хотя отсеченные головы в качестве мощного магического символа встречаются далеко за пределами мира кельтов.

Но вернемся к пантеону кельтских богов. Существует ряд свидетельств того, что солнце считалось верховным божеством. Это подтверждается тем, что многие знатные кельты были погребены в своих могилах вместе с солярными дисками или колесами. Однако нам ближе версия о том, что солнце пересекает небесный свод в колеснице, которую везут божественные лошади. У кельтов была богиня-покровительница лошадей – Эпона, ее имя происходило от кельтского названия лошади – epos. Хотя ее не представляли в образе лошади, она считалась покровительницей всадников, богиней, способствующей разведению и плодовитости лошадей. Она всегда изображалась либо верхом, либо рядом с лошадьми. Возможно, из-за христианского приукрашивания в письменных источниках об Артуре, в христианские времена эта богиня нигде в них не упоминается.

Многим животным, не только лошадям, приписывались особые сверхъестественные силы. Олени, вепри, вороны, быки олицетворяли различных богов и богинь или являлись их живыми атрибутами. Имеются также свидетельства о животных, объединяющих черты разных видов, когда в магических целях «качества» двух или более представителей фауны соединены вместе. Считалось, что змеи с бараньими рогами отображают в символической форме плодородие и возрождение, а исключительно изящная бычья голова с головой орла между его рогов символизирует абсолютную власть. Но в доримские времена кельтские ремесленники еще не начали так причудливо изображать мифических животных, хотя в других культурах того времени это уже происходило. Бросается в глаза отсутствие в этом мифологическом зверинце драконов, грифонов, кентавров, сфинксов и прочих фантастических чудовищ. На это стоит обратить особое внимание, ведь всевозможные чудовища постоянно появляются в письменных повестях Артуровского цикла.

Невзирая на отсутствие каких-то особых мифических созданий, кельто-британская культура была сильной и сложной и являлась важной часть общеевропейской кельтской культуры, которая к IV веку до н. э. простиралась от берегов Северного моря до Венгрии и Малой Азии. Основываясь на устоявшейся традиции, устное народное творчество стало основным средством передачи элементов кельтской культуры из поколения в поколение. Поэты и барды создавали свои сказания в стихах, музыканты – в песнях; сказителей было в изобилии.

Кельты с удовольствием рассказывали предания и легенды, которые с давних времен стали основным выражением их этнической идентичности. В Ирландии, где традиции сохранились лучше всего, до сих пор есть известные сказители, живущие в области Гэлтахт на западной оконечности острова {38} . В 80-х годах мне посчастливилось познакомиться с доктором Шеймасом О’Кахонем, преподавателем кафедры ирландского фольклора Университетского колледжа в Дублине. Тот любезно познакомил меня с потрясающим богатством ирландского фольклора. Существует несколько больших мифических циклов на ирландском гэльском языке, и кафедра доктора Шеймаса О’Кахоня располагает примерно 800 вариантами каждой из основных легенд. Почти все деревни в Ирландии имеют свою собственную версию каждой из основных легенд.

Существует интересная сказка под названием «Человек, которому нечего было рассказать». В ней говорится об усталом и заблудившимся путешественнике, который постучался в крестьянский дом, умоляя дать ему воды, пищу и ночлег. Хозяин впустил путника и предложил ему все, что он просит, но при условии, что вместо оплаты тот расскажет ему какую-нибудь историю. Путешественник не смог этого сделать, и вдруг он неожиданно обнаружил, что проваливается сквозь землю во мрак подземного царства. Затем с ним стала происходить череда несчастий, которая длилась до тех пор, пока, наконец, он не приобрел достаточного опыта, чтобы сочинить собственную историю. И, в конце концов, именно рассказанная им история спасла его.

Когда мы начнем рассматривать истинные корни артурианских легенд, очень важно обратить внимание на то наслаждение, которое испытывал рассказчик от самого процесса рассказывания, от возможности передать опыт от человека к человеку через живое слово. Многие элементы этих легенд изустно проходили сквозь множество поколений, пока благодаря письменности не оказались зафиксированными на пергаменте.