Виталий Горбач - Над Огненной Дугой. Советская авиация в Курской битве

Так как войска Юго-Западного и Южного фронтов были не в состоянии немедленно перейти в наступление, отвлекая на себя часть сил противника, советскому командованию пришлось искать иные средства воздействия на танковые колонны противника, двигающиеся из Донбасса в район Харькова. Неудивительно, что в такой ситуации выбор практически сразу же пал на авиацию. В памяти советского командования еще слишком свежи были события месячной давности, когда в похожей ситуации не удалось предотвратить массовую переброску танковых и моторизованных дивизий на Орловской дуге. В итоге операцию по срыву перевозок решено было начать с 4 августа, о чем заместитель командующего ВВС Красной Армии генерал-полковник Ф. Я. Фалалеев получил личное распоряжение Сталина.

Отметим, что в труде М. Н. Кожевникова «Командование и штаб ВВС Советской Армии в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» эта операция представляется как ряд последовательных ударов 8-й, 17-й, 5-й и 2-й воздушных армий по двигающимся на север резервам противника. Автору такой взгляд представляется несколько заорганизованным. Действительно, части 8-й воздушной армии вряд ли могли после тяжелых боев конца июля провести сколько-нибудь широкомасштабную операцию на немецких коммуникациях. Подобная операция стала возможна только в сентябре, при проведении Донбасской операции. Однако ее описание выходит за рамки нашей темы. Кроме того, найти сколько-нибудь убедительных документов о специально спланированной операции 8-й воздушной армии по срыву перевозок в начале августа в архиве не удалось. Действия 2-й и 5-й воздушных армий по железнодорожным станциям и дорогам, хотя и имели место, тем не менее составляли относительно небольшой процент по отношениям к вылетам по полю боя, в большинстве случаев увязываясь с текущими операциями наземных войск. В итоге основная тяжесть борьбы на вражеских коммуникациях выпала на долю экипажей 17-й воздушной армии. Содействие им в этом оказывали два корпуса АДД, которые наносили бомбовые удары по железнодорожным узлам Полтава, Люботин, Красноармейское, Красноград, Мерефа [319].

Действия экипажей 17-й воздушной армии начались уже 4 августа, хотя из доклада заместителя командующего ВВС Красной Армии генерал-полковника Ф. Я. Фалалеева Верховному Главнокомандующему следует, что приказ на нарушение автомобильных и железнодорожных перевозок был отдан им 5 августа. Как бы то ни было, но задача, поставленная перед командующим 17-й воздушной армии генерал-лейтенантом В. А. Судцом, включала в себя срыв автомобильных и железнодорожных перевозок на участке Краматорская, Лозовая, Харьков и Белгород.

Имея в подчинении 244-ю бад, укомплектованную американскими бомбардировщиками А-20, экипажи которых имели большой опыт ночных полетов, генерал В. А. Судец решил начать воздействие на коммуникации противника с ночных ударов по крупному железнодорожному узлу Славянск. В результате налетов 66 «Бостонов», совершивших в ночь на 4 августа 169 самолето-вылетов, удалось уничтожить один эшелон, а также разгромить колонну, следовавшую по дороге Славянск — Хрестище. В самом Славянске было зафиксировано 43 очага пожара, 4 взрыва большой силы, разрушено 16 зданий, а также взорван склад боеприпасов и 2 склада ГСМ.

Рассматривая действия штурмовиков в первый день проведения операции, создается ощущение того, что приказ Ставки застал как командование армии, так и командиров корпусов врасплох. Действительно, первые три дня задачу по борьбе на вражеских коммуникациях выполняли лишь экипажи 3-го сак.

Высылаемые командованием корпуса штурмовики в основном действовали в составе четверок и шестерок, что было явно недостаточно для блокирования движения в прифронтовой зоне. Неадекватной оказывалась подчас и бомбовая загрузка штурмовиков, ассортимент бомб не всегда соответствовал характеру предполагаемой цели. Еще одним крупным недостатком, впрочем, хорошо известным как командованию, так и летному составу, являлся малый радиус действия радиостанции РСИ-4. Это существенно снижало оперативность передачи разведданных на аэродромы, задерживая боевой вылет на час и даже больше. В результате всех этих недостатков число самолето-вылетов штурмовой авиации составило за 4 августа всего 12 из 92 самолето-вылетов, выполненных экипажами 3-го сак. Однако действуя даже столь небольшими силами, к исходу дня удалось уничтожить 2 паровоза, 30 вагонов, 15 автомобилей.

Не вызывает сомнений, если бы подготовке налетов было предварительно уделено большее внимание, можно было добиться намного больших результатов уже в первый же день проведения операции. Данные истребителей-разведчиков из состава 207-й иад, вылетевших ранним утром на разведку, свидетельствовали — недостатка в целях в полосе действия корпуса не было. Например, в районе юго-западнее Харькова была обнаружена колонна противника численностью до 3000 единиц различной техники. При подходе к Харькову эта колонна распадалась, одной частью входя в город, а еще двумя огибая его и двигаясь на север.

5 августа действия 3-го сак были более целеустремленными, чем накануне. Из 150 самолето-вылетов уже 40 приходилось на штурмовики, которые уничтожили за день 2 паровоза и 35 вагонов. Кроме того, 5 эшелонов (по 30–40 вагонов каждый) было поражено на станциях Краснопавловка, Лихачево, Тройчатый. Особый успех выпал на долю двух шестерок штурмовиков, которые уничтожили два эшелона между Мерефой и разъездом Тройчатый южнее Харькова. При этом собственные потери были относительно невелики, составив 3 Ил-2 и 1 Ла-5.

Ситуация с борьбой на вражеских коммуникациях существенным образом изменилась 7 августа, когда к участию в операции был привлечен 9-й сак, имевший, как мы помним, в своем составе три дивизии — 305-ю и 306-ю шад, а также 295-ю иад. Действия корпуса были хорошо спланированы, штурмовики действовали только в составе групп по 12–16 машин.

Насколько плотно блокировалось передвижение в тылах противника, можно судить по времени атак групп 305-й шад на автоколонны и железнодорожные составы. Эти нападения осуществлялись в следующие промежутки времени: 11:49, 14:07–14:20, 15:25–15:30, 16:25–16:40, 18:20–18:30. В итоге действий дивизии в районах Ново-Дмитриевка, Барвенково, Ново-Павловка было сожжено 4 эшелона, 14 железнодорожных цистерн, 2 паровоза, 1 склад боеприпасов, а также уничтожено и повреждено до 200 автомобилей, 42 автоцистерны, 9 танков. Кроме того, был подавлен огонь двух батарей ЗА, а также зафиксировано 4 взрыва большой силы.

Аналогичные действия были предприняты и экипажами соседней 306-й шад. В первом же вылете около 12:10 12 Ил-2, ведомые старшим лейтенантом В. М. Михайловым (Герой Советского Союза с 4.2.44), обнаружили на дороге Барвенково — Мечебиловка большую колонну, состоящую из 300 единиц техники. Штурмовики нанесли по ней удар на снижении с высоты 400 метров, в результате которого удалось уничтожить около 40 автомобилей. В течение последующих часов эта колонна еще четырежды подвергалась атакам самолетов 306-й шад. В итоге к концу дня штаб 306-й шад донес об уничтожении до 150 автомашин, 13 автоцистерн, 7 танков и 1 САУ. Отметим, что столь значительные успехи были достигнуты ценой потери двух самолетов, один из Которых был сбит немецкими истребителями, а второй стал Жертвой зенитной артиллерии. Интересно отметить, что, по результатам боевой работы за месяц, нагрузка, выпавшая на долю экипажей 9-го сак, была больше, чем в любой другой операции в течение августа месяца. Только за два дня, с 7 по 8 августа, на один штурмовик пришлось 0,9, а на истребитель 4,5 самолето-вылета в сутки [320].