Андрей Пржездомский - Секретные бункеры Кёнигсберга

Как выяснилось, от дверного проема вниз вела вдоль стены узкая, в один кирпич, лестница с чрезвычайно высокими неудобными ступенями, а пол зала располагался метра на два ниже входной двери, так что, оступившись, можно было разбиться. Тем более что внизу был приличный завал из обломков неизвестно откуда взявшихся здесь.

Трудно сейчас вспомнить, что взяло верх, когда мы приняли решение не спускаться вниз, — благоразумие или резко обострившееся чувство опасности, но дальше дверного проема-туннеля шага никто не сделал. А зря! Ведь мы оказались, пожалуй, как раз в том месте, тщательный осмотр которого мог дать серьезную пищу для размышлений, послужить поводом для активизации поиска в дальнейшем, когда к делу приступили специалисты.

Подземный зал нижнего яруса башни фогта Лиделау был если не самым интересным, то уж, во всяком случае, самым страшным помещением Королевского замка. Ведь именно благодаря ему винный погребок, разместившийся здесь, приобрел столь зловещее название — «Блютгерихт», что в переводе с немецкого означало «Кровавый суд» или «Суд крови». Дело в том, что этот зал популярного ресторана именовался «Камера пыток». Прекрасно, не правда ли, — особенно для торжественных застолий и дружеских вечеринок?

Из книги Вальтера Франца

«О „Блютгерихте“ в Кёнигсберге».

Кёнигсберг, 1938 год

«Камера пыток… пожалуй, самое возбуждающее помещение, даже если мы не будем вспоминать о бедолагах, томившихся в этом застенке. Как в каждом зале, одна стена здесь занята пятью бочками с резьбой по дереву — работа мастера Лидтке… „Камера пыток“ — это место отдыха спокойных собутыльников, компаний в два, три или четыре человека… Через очень узкую щель, которая к тому же застеклена в несколько слоев, проникает лишь слабый дневной лучик… Здесь внизу постоянно горит свет. Все яркое изгнано отсюда, несколько ламп сохраняют лишь приятный полумрак в древнем подземелье. Но свечи были бы еще эффектнее!..»

Да, практически в последний год существования руин замка мне удалось не только увидеть могучие развалины, но и побывать в самом чреве этого-таинственного сооружения, места наибольшего притяжения не только всех поисковых групп и сознательных энтузиастов, но также и авантюристов-кладоискателей с криминальным уклоном. Обстоятельства сложились таким образом, что еще задолго до осмысленного участия в поисковой работе мне повезло соприкоснуться с такими удивительными вещами, которые, казалось, могли существовать только в книгах, — мрачные подземелья, потайные рыцарские лестницы, страшные ходы-лабиринты… В обыденность вторгались тайны прошлого, образуя с ним связующую нить с современностью и помогая лучше понять ее. Как жаль, что нынешним энтузиастам поиска утраченных сокровищ недостает таких романтических объектов, каким был Королевский замок!

Конечно, тогда, в шестьдесят седьмом, обшаривая фонариком углы подземного зала башни фогта Лиделау, никто не знал о том, что творилось здесь во времена Тевтонского ордена. Предания и документы свидетельствуют, что именно здесь вершился жестокий суд Средневековья над людьми, объявленными врагами крестоносцев, а врагами в те мрачные времена считались не столько разбойники, сколько политические противники магистра и комтура или жертвы интриг их окружения. Известно, например, что трех прибывших из Данцига высокопоставленных вельмож комтур Тевтонского ордена заманил в «Маршальский ремтер», а затем по потайной лестнице их буквально приволокли в саму преисподнюю — подвал с сырыми каменными стенами и вмурованными в них железными кольцами. Что пережили там эти несчастные, подвергавшиеся страшным пыткам и истязаниям в течение двух дней и ночей, можно только предполагать. Достоверно лишь то, что их обезображенные трупы, завернутые в полотно, были ночью тайно вывезены из замка и погребены за пределами города. Эти истории щекотали нервы кёнигсбергского обывателя, поэтому винный зал под названием «Камера пыток» был наиболее популярен в «Блютгерихте».

Почти во всех путеводителях по Кёнигсбергу и более или менее подробных описаниях замка обязательно упоминается это древнее подземелье, живописуются зловещие приспособления, которые призваны были вырвать любое признание из уст узников. «Испанская игла», «большой колпак», «перечная камера» — вот далеко не полный перечет из арсенала заплечных дел мастеров Тевтонского ордена, орудовавших когда-то в сыром подземелье, где мне довелось побывать более чем сорок лет назад.

Мои запоздалые сожаления о том, что в 1967 году не хватило духа подробно осмотреть «Камеру пыток», связаны прежде всего с одним очень важным обстоятельством, которое нельзя не учитывать, если всерьез задаться целью выяснить возможные пути исчезновения сокровищ из Королевского замка. Тогда, не имея никакого представления о назначении и устройстве замковых подземелий, мы — одни из последних посетителей винного погребка — ограничились беглым осмотром каменного склепа башни фогта Лиделау. И только спустя годы, после изучения многочисленных документов можно с уверенностью сказать, что тогда, по-видимому, была упущена реальная возможность приоткрыть еще одну тайну Королевского замка.

Как я уже рассказывал, пол «Камеры пыток» располагался ниже входа в само помещение. Фридрих Ларс, известный исследователь замковой архитектуры, объяснял это значительной осадкой всего сооружения, простоявшего почти семьсот лет на холме Твангсте. Именно поэтому оборудованная когда-то в толще трехметровой стены входная дверь с проходом в подземелье постепенно опустилась вместе с башней почти на два метра и, разумеется, уже не совпадала с этажами северного крыла замка. Попасть в подвал можно было только по узкой лестнице-щели в толще стены, о которой я уже не раз рассказывал. А это было, конечно, не очень удобно, — ведь для того, чтобы там оказаться, предстояло подняться на этаж выше, а затем, рискуя сорваться вниз по чрезвычайно крутым ступеням, спускаться в «Камеру пыток». В XIX веке это неудобство было устранено — потайную лестницу соединили проходом с полуподвальным этажом здания и навесили массивную железную дверь, точь-в-точь такую же, как делали в рыцарские времена.

Читатель, наверное, недоумевает, зачем ему знать эти подробности давно минувших столетий, связанные с несуществующим сейчас сооружением. А дело как раз в той самой двери, которая погрузилась в толщу земли вместе с фундаментом башни фогта Лиделау. Получилось, что основательно сооруженный в свое время проход в каменной стене вел теперь в… никуда. Оказавшись на два метра ниже пола соседнего помещения, примыкавшего к «Большому ремтеру», этот трехметровый туннель не мог использоваться по назначению и был замурован кирпичной кладкой. С другой стороны, это мог быть только грунт, потому что в этом месте северного крыла замка глубоких подвалов не было.