Иван Ладынин - История Древнего Востока

Южноаравийские божества обладали астральной природой, что следует из их имен: Шамс (солнце), Руб (четверть Луны), Сахар (рассвет). Бог Астар (воплощение Венеры) сохранял свое имя в патеонах всех южноаравийских царств. В иерархии южноаравийских божеств он занимал первое место. Несмотря на то что его имя родственно имени месопотамской богини Иштар и ханаанейско Астарты, это божество мужского пола. Он являлся богом плодородия и дождя.

Надгробная плита с изображением усопшего

Руины храма Альмакаха в Марибе

В каждом царстве почитали свое династическое божество. Главным сабейским божеством, упоминаемым в древнейших надписях, был Альмаках . Люди считались его детьми, из которых первым и главнейшим был мукарриб. Именно мукаррибы поддерживали связь между миром богов и людьми, они руководили постройкой храмов и ритуальной охотой. В марибском оазисе Альмакаху были посвящены два храма.

Наиболее почитаемым божеством Маина был Вадд , имя которого означает «любовь». В храмовых надписях по всей территории Южной Аравии встречается формула «Вадд – отец». В Хадрамауте династическим богом был Син , к имени которого добавляли эпитет Алим по имени центра его культа в столице царства Шабве. В Шабве и Райбуне, крупнейшем земледельческом оазисе Хадрамаута, были возведены храмы, посвященные Сину. Это имя, должно быть, родственно имени месопотамского бога луны – Сина, хотя символом хадрамаутского божества был орел, что указывает, скорее, на связь его с солнцем. Женским божеством солнца была Зат-Химьям , мужским – Шамс . В Катабане наиболее почитался бог Амм .

Длительное время существовала гипотеза, согласно которой единый южноаравийский пантеон возглавляла триада богов, во главе которой стоял бог луны (отец). Богиня солнца считалась матерью, а бог Венеры Астар был их сыном. В настоящее время эта гипотеза подвергается сомнению.

Наиболее почитаемым южноаравийским святилищем был Аввам – храм Альмакаха в Марибе – овальной формы с обширным внутренним двором, окруженным 32 монолитными колоннами. Его изучение началось в 50-е гг. XX в., но назначение многих зданий вокруг храма до сих пор не прояснено. Это самое крупное святилище в Южной Аравии. Высота его стен достигала 13 м.

Человеческие жертвоприношения в Южной Аравии неизвестны, кроме тех случаев, когда речь шла о военнопленных. Судя по распространенности магических знаков на наскальных граффити, магия занимала важное место в религиозных представлениях Южной Аравии. Вера в посмертное существование также была их характерной чертой.

С IV в. н. э. на территории Южной Аравии начинают распространяться иудаизм и христианство. К этому времени в надписях уже встречаются упоминания некоего «единого бога», что дает основание предполагать наличие монотеистических тенденций в религиозной жизни. Первая монотеистическая надпись датируется серединой IV в. н. э. К V в. н. э. упоминания об астральных божествах практически исчезают, хотя древние верования еще долгое время сохранялись, даже в период утверждения ислама. Последние сабейские надписи были оставлены в 1-й половине VI в. н. э. христианами или иудеями.

Древнейшими источниками по истории Ирана являются эламские и месопотамские тексты III тыс. до н. э. и археологические памятники IV–III тыс. до н. э., отображающие существовавшую тогда развитую доиндоевропейскую цивилизационную ойкумену, охватывающую всю территорию Ирана и сопредельных районов Средней Азии и включающую множество ранних городов и государств. Месопотамские и эламские тексты – важнейший источник по истории Ирана и для следующих полутора тысяч лет.

Крупнейшими письменными источниками более позднего времени являются клинописные надписи персидских царей из династии Ахеменидов. Всего известно более двухсот таких надписей, в том числе и Бехистунская надпись Дария и так называемая Антидэвовская надпись его сына Ксеркса.

Первая из них была написана на трех языках: древнеперсидском, аккадском и эламском – и рассказывала о смуте, разразившейся в Иране в 522 г. до н. э., и о приходе к власти в лице Дария новой, младшей ветви династии Ахеменидов. Бехистунская надпись необычайно пространна и дает важнейшую информацию не только о политической истории, но и о политическом строе, идеологии и культуре Персидской державы. Другие надписи Дария найдены в скалах Накш-и-Рустама и отражают политическую концепцию Ахеменидов. В «Антидэвовской надписи» Ксеркс запрещает одной из областей своей державы почитать неких богов, которых он объявляет «дайвами» (дэвами, т. е. злыми, не подлежащими почитанию богами в иранской терминологии). Что это была за область и какие боги имелись в виду, остается пока предметом дискуссии.

Тысячи клинописных табличек хозяйственного содержания на эламском языке найдены в Персеполе – столице державы Ахеменидов и дают развернутое представление об экономике, социальном строе, административной системе и организации царского хозяйства в Персидской державе. Аналогичное значение имеет архив персидского наместника в Египте Аршамы (V в. до н. э.) с документами на арамейском языке.

Однако большую часть информации по истории великих держав Ирана – Мидии и Персии – мы по-прежнему получаем от античных авторов («История» Геродота, «История» Фукидида, «Греческая история» и «Анабасис» Ксенофонта, «Историческая библиотека» Диодора, сочинения Арриана, Курция Руфа и других авторов о походе Александра). Для изучения истории северо-восточной (среднеазиатской) окраины Ирана важно также сочинение Юстина – Помпея Трога.

Особняком стоит священная книга зороастризма «Авеста» . Записанная гораздо позже своего создания, она включает в себя разнородные памятники, восходящие к разным эпохам, – от 2-й четверти I тыс. до н. э. ( Гаты – проповеди Заратуштры и Яшты – гимны иранским божествам) до первых веков I тыс. н. э. «Авеста» зафиксировала исторические воспоминания и представления различных эпох истории иранцев, в том числе память об их степной прародине на территории современного Казахстана и о более позднем существовании оседлого общества так называемых авестийских ариев на юге Средней Азии (название их объясняется тем, что именно в их среде оформилась религиозно-историческая традиция «Авесты»).