Карл Май - Белый брат Виннету (Виннету - 2)

С минуту вождь стоял как вкопанный. Трудно было понять, что происходит у него в душе: лицо, покрытое толстым слоем краски, оставалось бесстрастным. Потом он медленно опустился на землю, снял с шеи трубку мира и сказал:

- Великий Медведь выкурит трубку мира с бледнолицым.

- И правильно сделает. Тому, кто выступил походом на апачей, не следует ссориться с белыми.

Мы тоже сели.

Великий Медведь вынул из-за пояса мешочек с кинникинником, то есть табаком, смешанным с листьями дикорастущей конопли, набил трубку, раскурил ее, встал и произнес короткую речь, в которой часто повторялись слова: "мир", "дружба" и "белые братья". Потом он затянулся шесть раз, пуская дым струёй к небу, к земле и на все четыре стороны света, и передал трубку Олд Дэту. Вестмен произнес ответную дружелюбную речь, повторил фокус с дымом и вручил трубку мне, предупредив, что каждый из нас должен затянуться именно шесть раз. Когда трубка обошла всех нас поочередно, включая и Сэма, команчи уселись в некотором отдалении, образовав живой круг, а наш проводник подошел к вождю, чтобы в подробностях рассказать ему о нашей встрече. Естественно, он умолчал о том, что Олд Дэт взял его в плен. Когда разведчик закончил свой доклад, я попросил его провести меня к нашим лошадям и принес сигары. К сожалению, я не мог угостить никого из краснокожих, кроме Великого Медведя, чтобы, будучи "вождем", не встать на одну доску с простыми воинами и не потерять их уважение.

Сигары были знакомы Великому Медведю: я заметил, как просветлело его лицо при виде подарка, а при каждой затяжке вождь издавал звук, напоминающий голос тех милых животных, из которых получается превосходный окорок. Он стал очень учтив и справился о цели нашего путешествия. Благоразумный вестмен не счел нужным открывать ему всю правду, сообщил лишь, что мы пытаемся догнать нескольких белых, следующих к Рио-Гранде, а оттуда в Мексику.

- В таком случае мои белые братья могут ехать с нами, - предложил вождь. Мы двинемся в путь, как только найдем след апача, сумевшего уйти от наших воинов.

- Кто он?

- Один из вождей. Команчи встретились с апачами в том месте, которое белые называют форд Индж. Несколько пуль попали в него, и он не сможет долго продержаться в седле. Скорее всего, он где-то тут поблизости. Мои белые братья случайно не встречали его следов?

- Нет, - твердо ответил Олд Дэт, не собиравшийся предавать Виннету.

- Значит, этот койот скрывается где-то у реки. Он не мог далеко уйти из-за ран, к тому же берег занят моими воинами, а они не дадут проскользнуть и мыши.

Положение Виннету становилось угрожающим. Конечно, след в реке команчам было не найти - его затоптали копыта наших лошадей, однако охота на раненого апача продолжалась уже три дня, и он вполне мог угодить в лапы воинов из любого другого отряда команчей. То, что Великий Медведь ничего не знал об этом, еще ни о чем не говорило.

Чтобы хоть чем-то помочь Виннету, хитроумный вестмен заметил:

- Завтра мои краснокожие братья наверняка найдут то место, где мы переправлялись через реку. Там стоит липа, с которой мы сняли кору: у меня открылась давняя рана, и пришлось перевязать ее лыком. Нет ничего лучше лыка, когда требуется остановить кровотечение. Мой краснокожий брат, наверное, знает об этом средстве.

- Мой белый брат не сказал нам ничего нового. Мы всегда перевязываем раны лыком.

- Тогда я пожелаю мужественным воинам команчей, чтобы им пришлось как можно реже перевязывать раны от удара врага. Желаю им также победы и славы, потому что я друг им. Сожалею, что не могу остаться с ними. Они пойдут искать след, а мы поспешим за бледнолицыми.

- Мои белые браться непременно встретят Белого Бобра. Мой отец будет рад видеть Коша-Певе. Я дам вам воина, чтобы он провел вас к нему.

- Где сейчас находится славный вождь Ойо-Колса?

- Я назову места языком бледнолицых, чтобы Коша-Певе правильно понял меня. Если мои братья поедут туда, где садится солнце, они достигнут реки Тарки-Крик, Плечо Индюка, которая впадает в Рио-Нуэсес. Затем они должны перебраться через Чико-Крик, за которой начинается пустыня, тянущаяся до Элм-Крик. По ее берегам расставлены отряды Белого Бобра, чтобы не пропустить через брод никого, кто направляется через Рио-Гравде-дель-Норте в Орлиное ущелье.

- Тысяча чертей! - невольно вырвалось у Олд Дэта, но он тут же спохватился и исправил свою ошибку: - Именно туда мы направляемся. Наш краснокожий брат очень обрадовал нас этим известием. Я счастлив, что могу повидаться с Белым Бобром. А теперь пора идти отдыхать. Мы выезжаем завтра на рассвете.

- Я сам провожу моих белых братьев к месту, где им будет удобнее провести ночь.

Он привел нас под огромное раскидистое дерево и велел принести туда наши седла и одеяла. С тех пор как мы выкурили трубку мира, он вел себя гостеприимно и предупредительно. Как только вождь ушел, мы проверили содержимое наших переметных сум и с удовольствием отметили, что все оказалось на месте. Завернувшись в одеяла и пристроив под головы жесткие седла, мы растянулись рядом друг с другом на земле. Команчи улеглись вокруг нас плотным кольцом.

- Пусть поведение индейцев не вызывает у вас подозрений, - сказал Олд Дэт. - Они берут нас под свою защиту, а вовсе не пытаются помешать нам бежать. Если ты выкурил с краснокожим трубку мира, можешь смело ему доверять. И все же следует избегать их общества и держаться на расстоянии. Я наврал им с три короба насчет лыка и ран, чтобы сбить их со следа апачей, но, судя по обстановке, даже Виннету будет нелегко перебраться через Рио-Гранде. Кому-либо другому не стоило бы и пытаться сделать это. Положение же Виннету трудно вдвойне - он везет раненого. Индейцы посылают на переговоры самых опытных воинов и вождей, поэтому я думаю, что сбежавший апач далеко не юноша. Путь им предстоит не близкий, а у старика от ран наверняка начнется лихорадка. Ну все, давайте отдыхать. Спокойной ночи.

Несмотря на его пожелания, ночь для меня не была спокойной. В тревоге за судьбу Виннету я не сомкнул глаз и разбудил товарищей, едва на востоке забрезжил рассвет. Наши поднялись без шума, но индейцы тут же вскочили на ноги. Теперь в свете встающего солнца мы могли рассмотреть их лучше, чем накануне вечером в мерцающем огне костров. От вида жутко раскрашенных лиц и невероятно одетых фигур краснокожих мурашки побежали у меня по спине. Только на немногих было какое-то подобие одежды, большинство же навесило на себя немыслимые лохмотья; но все равно команчи производили впечатление сильных и страшных в бою воинов. Я уже слышал, что мужчины из племени команчей красивые и храбрые люди. Судя по первой встрече с ними, так оно и было на самом деле.

Вождь спросил, не голодны ли его белые братья, и предложил нам на завтрак несколько кусков жесткой конины. Мы поблагодарили его и отказались, объяснив, что у нас ни в чем нет нужды, хотя на самом деле запасы наши иссякли и нам пришлось довольствоваться всего лишь несколькими ломтями бизоньего окорока.