Карл Май - Золото Виннету (Виннету - 3)

Возбужденные страшной картиной крушения, люди бродили между обгоревших обломков, призывая кару господню на головы грабителей. Машинист собрал мужчин, и те принялись чинить железнодорожное полотно, благо в каждом американском поезде есть необходимые для такой работы инструменты и материалы. Тем временем я решил поискать следы грабителей. Местность была открытой, вокруг росла высокая трава, кое-где виднелись заросли кустарника. Сначала я отошел назад и осмотрелся. Бандиты могли прятаться только справа от дороги, там, где росли кусты.

Действительно, в трехстах шагах от места катастрофы я обнаружил смятую траву, там не так давно сидели люди. По их же следам я нашел укрытие, где они прятали лошадей. Пойдя дальше, я встретил у насыпи толстяка-попутчика, который делал то же, что и я, но по левую сторону от насыпи.

- Что вы тут делаете, сэр? - с удивлением спросил он меня.

- Пытаюсь подражать вестменам. Ищу следы бандитов.

- Вы? Что может разглядеть в траве гринхорн? Это были опытные и опасные негодяи, они сумели замести следы так, что даже я ничего не нашел.

- Иногда у гринхорна глаза зорче, чем у вестмена, сэр, - ответил я с улыбкой. - Почему вам вздумалось искать следы слева от дороги? Если вы действительно бывалый житель прерии, то должны были сразу увидеть, что слева нет ни одного куста и, значит, там негде сесть в засаду.

Толстяк посмотрел на меня так, словно впервые видел, помолчал и наконец произнес:

- Ну что же, должен признать, что вы сообразили правильно. Заметили что-нибудь?

- Да.

- Что именно?

- Они сидели вон в тех кустах, а лошадей держали в орешнике.

- Я непременно должен осмотреть все сам. У вас глаз неопытный, и вы не могли сосчитать коней.

- Двадцать шесть.

Толстяк снова удивленно воззрился на меня.

- Двадцать шесть? - повторил он с недоумением и недоверием в голосе. Откуда вы взяли?

- Меня еще в школе научили считать, - рассмеялся я. - Восемь из них подкованы, остальные - нет. О бандитах можно сказать, что среди них двадцать три белых и трое индейцев. Их белый главарь ездит на гнедом мустанге и хромает на левую ногу. Вождь индейцев, сопровождавший их, из племени сиу-оглалла, у него прекрасный вороной жеребец.

Лицо толстяка вытянулось, рот открылся, он смотрел на меня остекленевшим взглядом, словно на привидение.

- Тысяча чертей и одна ведьма! - вскричал он, очнувшись от оцепенения. - Да вы просто-напросто все это выдумали! Вы же писатель!

- Посмотрите сами, - предложил я ему.

- Откуда вам знать, сколько было белых и сколько краснокожих? Их всех давно и след простыл! Как вы могли определить, кто на какой лошади ездит и на какую ногу хромает? Вы в глаза не видели живого индейца, а беретесь угадывать, из какого они племени!

- Сначала посмотрите сами, а потом будем спорить, У кого глаз острее, у вестмена или у гринхорна.

- Так и быть. Иду! Лопни мои глаза, если вы все это не насочиняли!

Посмеиваясь, он самонадеянно и торопливо зашагал к кустарнику, на который я ему указал.

Он долго ползал на четвереньках по следам, считал и пересчитывал отпечатки копыт. Я ходил за ним по пятам, с улыбкой наблюдая, как он из кожи вон лезет чтобы доказать свое превосходство. Наконец он выпрямился, повернулся ко мне и сказал:

- Вы не ошиблись, в отряде разбойников действительно было двадцать шесть человек. Действительно восемь лошадей были подкованы, а остальные нет. Но все остальное - сущая выдумка и небылица! Вот здесь они сидели в засаде, а там стояли их лошади. Больше ничего по следам узнать нельзя!

- Тогда идите за мной. Мне очень жаль, но сейчас гринхорн преподаст урок вестмену.

- С удовольствием, - ехидно ответил он, покачивая головой.

- Здесь стояли их лошади, вы сами видели отпечатки копыт. Обратите внимание - трех из них держали отдельно от остальных и стреножили им не передние ноги, а связали переднюю правую и заднюю левую. Такие путы используют индейцы, а не белые.

Толстяк наклонился, измерил расстояние между отпечатками копыт и перестал покачивать головой.

- Боже, вы и в самом деле правы! Здесь стояли индейские кони!

- Продолжим урок. Обратите внимание на эту лужу. Возле нее краснокожие мыли лица и наносили на них боевые краски. Видите круглые углубления в земле? Здесь стояли мисочки с красками, которые, как известно, сделаны на медвежьем жиру. На солнце жир растаял, и несколько капель упали в траву. Присмотритесь: черная, красная и две голубых капельки.

- Вижу.

- А разве черный, красный и голубой цвет - это не боевые краски оглала?

Толстяк кивнул в знак согласия. На его недоуменном лице легко читалось то, о чем молчали губы.

- Пойдемте дальше, - продолжал я. - Судя по следам, когда бандиты приехали сюда, они остановились вон у того болотца. Кони стояли там долго, отпечатки копыт глубокие, и вода заполнила их до краев. Двое проехали вперед осмотреть местность, и это могли быть только вождь индейцев и главарь шайки. Естественно, конь белого был подкован, а индейца - нет. К тому же краснокожие сидят почти на шее лошади, поэтому жеребец вождя ступал тяжелее передними ногами, а жеребец главаря - задними.

- Вынужден признать, что вы правы, но как...

- Не торопитесь, всему свое время, - перебил его я. - Будьте теперь повнимательнее. Вот здесь жеребцы принялись кусать друг друга. То, что это были жеребцы, не вызывает сомнения, так как кобылы более смирны и не станут драться после длительной утомительной скачки.

- Но как вы узнали, что жеребцы покусали друг друга?

- Присмотритесь к следам. Здесь конь индейца прыгнул на коня белого. Надеюсь, с этим вы согласитесь? На траве остались каштановые волоски - они из гривы. А вот там лежат черные волосы из хвоста. Следы говорят, что здесь жеребец вождя вцепился зубами в гриву коня белого и потрепал ее. Хозяин осадил его и погнал вперед, и тогда обиженный гнедой вцепился ему в хвост, вот почему между каштановыми и черными волосами расстояние в несколько шагов. Теперь даже гринхорну становится ясно, что лошадь индейца вороная, а белого - гнедая. Пойдемте дальше. У насыпи они спешились. На мягком песке следы видны хорошо, как нигде. Присмотритесь. У белого одна нога оставляет более глубокий отпечаток, откуда можно сделать вывод, что он хромает. Должен признать, что бандиты вели себя крайне неосторожно и даже не попытались замести следы. Это значит, что они чувствовали себя в безопасности, что может иметь две причины.

- Какие?

- Первая: они собирались в тот же день уехать подальше и убежать от погони. Однако их лошади устали, и я думаю, что вероятнее вторая причина: поблизости находится большой отряд, к которому они всегда могут присоединиться. К тому же трое индейцев никогда не доверились бы двум с лишним десяткам бледнолицых грабителей, поэтому я готов биться об заклад, что к северу отсюда разгуливает отряд вышедших на тропу войны оглала. Там и следует искать железнодорожных грабителей.