Кристофер Данн - Пирамида в Гизе: усыпальница или энергостанция

Многие современные изделия невозможно изготовить вручную. Мы создали станки, изготовляющие штампы, которые придают нашим автомобилям, радиоприемникам и бытовым приборам эстетичный вид. При изготовлении штампов для перечисленных выше изделий режущий инструмент должен точно двигаться по заранее определенному маршруту в трех измерениях. Развитие компьютерного обеспечения привело к появлению трехмерных прикладных программ, одновременно следящих за тремя и боже осями движения. Обработка рассматриваемого мною древнеегипетского артефакта потребовала бы наличия не менее трех осей движения. Когда станкостроительная отрасль была еще сравнительно молодой, окончательная доводка изделия осуществлялась вручную, по шаблону В настоящее время, после появления высокоточных станков с программным управлением, необходимость в ручном труде практически отпала. Потребность в нем возникает только при удалении с поверхности следов, оставленных инструментами. Если изделие было изготовлено на таком станке, то на нем должны были остаться следы от инструмента. Их я и обнаружил в Гизе на открытом воздухе, к югу от пирамиды Хеопса, примерно в 100 ярдах (91,44 м) от пирамиды Хефрена (см. рис. 24).

Здесь валяется столько камней разных форм и размеров, что не разбирающийся в этом человек легко бы их пропустил. Специалиста же они заинтересовали и заставили призадуматься. Я рад, что они привлекли мое внимание и что у меня под рукой оказались необходимые инструменты. Эти два камня, один крупнее другого, лежали рядом. Когда-то они, вероятно, были цельным куском, который впоследствии разрушился. Мне понадобились все инструменты, которые были со мной. Меня больше всего интересовали точность очертаний и его симметрия.

Этот объект, имевший в целом виде три измерения, напоминал своей формой небольшую софу. Сидение представляет собой контур, переходящий в стенки ручек и спинки. Я измерил контур при помощи лекала по трем осям его длины, начав у смешанного радиуса возле спинки и закончив возле точки касания, которые сходились в том месте, где встречаются радиус контура и передняя сторона. Измерять, насколько ровная здесь поверхность, при помощи проволочного радиусного шаблона, конечно же, не самый лучший выход. При установке проволок в одном положении и их перемещении в другое могло произойти смещение шаблона на горизонтали, и тут может возникнуть вопрос, можно ли вручную устранить его. Впрочем, при помощи правила, которым я измерил в нескольких местах ось контура, я установил, что поверхность у данного артефакта поразительно плоская. В одном месте возле трещины свет, правда, едва пробился, но и только.

Мои манипуляции привлекли внимание, и вокруг собралась толпа. Практически невозможно пройти по плато в Гизе в самые оживленные часы, не привлекая внимания погонщиков верблюдов, едущих на ослах публики и кошмарного количества продавцов сувениров. Не успел я достать из рюкзака инструменты, как два местных жителя, Мухаммед и Мустафа, уже предложили мне услуги, причем плата их нисколько не интересовала. Во всяком случае, так они мне заявили, хотя, должен сказать, они все же оставили меня в буквальном смысле без штанов.

Смыв песок и грязь с угла боже крупного куска, я протер тенниской, которую носил в рюкзаке, угол, чтобы сделать слепок при помощи формовочного воска. Мустафа уговорил меня подарить ему на прощание тенниску, а я был так воодушевлен своей находкой, что, не раздумывая, отдал. Мой другой помощник, Мухаммед, ставил проволочный измеритель горизонтали, я же фотографировал. Затем я взял формовочный воск, зажег спичку, растопил его и вдавил в угловой радиус. Срезав излишек, я размазал его в нескольких местах. Пока Мухаммед держал воск, я фотографировал. К этому времени за моими действиями уже наблюдали — старый погонщик верблюдов и полицейский на коне.

Благодаря воску я установил, что радиус одинаков, направлен по касательной к контуру, спинке и боковой стороне. Вернувшись в Соединенные Штаты, я измерил восковой слепок радиусным шаблоном и установил, что подлинный радиус равен 7/ 16дюйма. Это, по-моему, важное открытие, причем не единственное. Боковой смешанный радиус, как я выяснил, обладает одной конструктивной особенностью, широко распространенной ныне в практике. Древние станочники вырезали рельеф на углу, прием, используемый современными инженерами для того, чтобы сопряженная деталь с малым радиусом соответствовала или располагалась впритык большому смешанному радиусу. Благодаря этому обработка изделия проходит боже успешно, поскольку появляется возможность использовать режущий инструмент с большим диаметром и, стало быть, большим радиусом. Следовательно, этот инструмент обладает боже высокой жесткостью и при обработке удалит больше материала.

На мой взгляд, если применять эти и другие методы исследования, можно получить больше, гораздо больше данных. Я убежден, что в Каирском музее хранится немало предметов, которые при правильном их осмыслении приведут ученых к тому же заключению, к какому пришел я при изучении упомянутого камня, — у современных мастеров и древних египтян много общего: у них одни и те же методы механической обработки.

Данные, полученные при изучении изделий из гранита в Гизе и других местах, свидетельствующие о том, что древние мастера применяли высокоскоростные механизмы, а также такие современные методы, как ультразвуковое бурение, требуют серьезного рассмотрения специалистов, причем не узколобых, способных без предубеждения или заранее составленного мнения подойти к данному вопросу.

Подобные открытия позволяют нам составить боже верное представление об уровне технологии у древних строителей пирамид. Мы не только получаем веские доказательства, десятилетиями не дававшиеся нам в руки и подтверждающие предположение о том, что в техническом отношении народы Древнего мира продвинулись далеко вперед. Нам также предоставляется возможность рассмотреть историю развития либо упадка цивилизаций с другого ракурса. Но наше представление о том, каким образом что-то было изготовлено, расширяется, когда мы затем пытаемся понять, для чего это было сделано.

Точность этих артефактов несомненна. Даже если мы проигнорируем вопрос о том, каким образом она была достигнута, нам все равно придется отвечать на вопрос, зачем понадобилась такая точность. Появление новых данных неизбежно ведет к возникновению новых вопросов. В этом случае скептики с полным основанием могут спросить: «А где же станки?» Впрочем, станки — это всего лишь орудия труда; вопрос же должен носить всеобъемлющий характер, и его должны задавать всем тем, кто верит в возможность применения других методов. Дело в том, что инструменты, подтверждающие хоть какую-нибудь теорию о том, как были сооружены пирамиды или высечены из гранита каменные саркофаги, до сих пор так и не найдены. В Египте обнаружили боже восьмидесяти пирамид и ни одного инструмента, каким они были построены. Даже если мы согласимся с тем, что древние египтяне пользовались только медными орудиями труда, то и тогда те немногие медные инструменты, какие все же находят, никак не соответствуют предполагаемому количеству орудий труда, ведь у каждого каменотеса, занятого на возведении пирамид в Гизе, должно было быть один или два инструмента. В одной пирамиде Хеопса насчитывается 2 300 000 каменных блоков из известняка и гранита, каждый весом от двух с половиной до семидесяти тонн. Она сама свидетельство громадного труда, и тем не менее до наших дней не дошло ни одного инструмента, проливающего свет на то, как была построена хотя бы эта пирамида.