Руслан Скрынников - Святители и власти

Представители дворян, казаков и городов, собравшиеся на подворье, постановили добиваться избрания Михаила и разработали наказ, обосновывавший его права на трон. Наказ не блистал ни мыслями, ни литературными красотами. Его составителям недоставало писательских навыков и фантазии. Они ограничились ссылками на то, что Михаил происходил от царского благородного племени, «понеже он хвалам достойного великого государя Ивана Васильевича законныя супруги царицы Анастасии Романовны родного племянника Федора Никитича — сын». Участники совещания решили немедленно уведомить бояр и духовенство о своем решении и наметили лиц из своей среды, которым предстояло выступить на заседании собора.

Поутру 7 февраля 1613 года собор возобновил свою работу в Кремле. Все очевидцы единодушно свидетельствовали, что почин выдвижения Романова взяли на себя выборные от казаков.

Выступления сторонников Романова поначалу не произвели впечатления на земских руководителей. Многие из них высказали сомнения, вновь указав на молодость Михаила и отсутствие его в столице. Правитель Трубецкой и бояре предлагали отложить решение вопроса до того времени, когда претендент вернется в Москву. Но соборным чинам и народу надоели бесконечные проволочки, и приверженцы Романова пытались сыграть на их нетерпении. Келарь Палицын и прочие участники совещания предложили Земскому собору вынести обсуждение за стены дворца и узнать, что думает народ о кандидатуре Михаила. Трубецкой растерялся и не смог помешать сторонникам Романовых. Рознь в земском руководстве довершила его поражение. Боярин Василий Петрович Морозов открыто присоединился к приверженцам Михаила. Кажется, он руководствовался не столько симпатиями к Романовым, сколько враждой к давнему сопернику Трубецкому. Примеру Морозова немедленно последовали рязанский архиепископ Феодорит и архимандрит Новоспасского монастыря Иосиф, так как Романовы издавна были крупнейшими вкладчиками этого столичного монастыря.

В сопровождении келаря Авраамия и двух других духовных персон Морозов проследовал из дворца на Лобное место и обратился с речью к собравшемуся там воинству и всему народу. Свое выступление он закончил вопросом: достоин ли Михаил царства? Толпа отвечала громкими и нестройными криками. Шум толпы был воспринят очевидцами как общее одобрение.

На земское правительство народный опрос не произвел большого впечатления. Под давлением Трубецкого и прочих воевод собор постановил отложить решение о царском избрании на две недели, с тем чтобы вернуть в Москву главу думы Мстиславского с товарищами.

В назначенный день, 21 февраля, избирательный собор возобновил работу. В столице собралось множество выборных представителей земли: дворян, духовных лиц, посадских людей и даже государственных крестьян. По официальной версии, собравшиеся в общем порыве как бы едиными устами провозгласили царем Михаила Романова. Совершенно иначе трактовали дело осведомленные иностранцы. Шведские лазутчики доносили из Москвы, что казакам, ратовавшим за Романова, пришлось осадить Трубецкого и Пожарского на их дворах, чтобы добиться избрания угодного им кандидата. Новгородские власти утверждали, будто казаки решили исход выборов «по-воровски», без согласия бояр, дворян, лучших посадских людей. Польская информация как две капли воды походила на шведскую и новгородскую. Литовский канцлер Лев Сапега бросил в лицо пленному Филарету такую фразу: «Посадили сына твоего на Московское государство одни казаки-донцы».

Зарубежные версии были не менее тенденциозны, чем декларации московских властей. Чтобы воссоздать подлинные обстоятельства выборов 1613 года, надо обратиться к показаниям очевидцев и участников событий. Недавно найденный документ «Казачье написание о царском избрании» возник в среде казаков, оказавших исключительное влияние на исход борьбы. Другой отчет о выборах принадлежит непосредственным участникам собора — стольнику Ивану Чепчугову и двум другим дворянам, попавшим в плен к шведам в 1614 году. Пленников допрашивали каждого в отдельности, поочередно, и их рассказы совпали между собой во всех деталях. Недавние выборщики начали рассказ с того момента, когда собор решил вызвать в Москву всех знатнейших бояр и думцев, прежде уехавших оттуда. Когда бояре вернулись, чины тотчас принялись обсуждать, как бы им лучше приступить к делу — «выбрать ли государя из своего народа или из иностранных государей». Расчеты Трубецкого оправдались. Мстиславский с товарищами, как и прежде, слышать не хотели о передаче короны незнатному в их глазах Михаилу Романову. Бояре вновь заговорили о приглашении иноземного принца. Терпению народа пришел конец.

Поначалу казаки пытались использовать авторитет церкви, чтобы ускорить царские выборы. С совета всего войска они собрали толпу более пятисот человек и отправились ко двору крутицкого митрополита. Митрополит не хотел пускать их к себе. Тогда казаки выломали ворота и «всыпали во двор», ругая митрополичьих слуг «грубыми словесы». Казаки кричали, что им нужен «царь государь на Россию, кому нам поклонитися, служити и у кого жалованья просити», что они не хотят «гладною смертью измирати». Испуганный насмерть митрополит бежал из своих хором потайными ходами. Представ перед боярами, он уверял их, что казаки хотели его растерзать.

Тем временем еще большая толпа — казаки и чернь — ворвались во дворец и напустилась с бранью на самих бояр. «Вы не выбираете в государи из русских господ, — кричали они, — потому что хотите сами править и одни пользоваться доходами страны и, как случилось раньше, снова отдадите государство под власть чужеземца!»

Казаки предъявили боярам те же требования, которые ранее они излагали митрополиту. «Мы выдержали осаду Москвы и освободили ее, — говорили они, — а теперь должны терпеть нужду и совершенно погибать, мы хотим немедленно присягнуть царю, чтобы знать, кому мы служим и кто должен вознаграждать нас за службу!»

Чтобы противостоять натиску народа, верхи должны были волей-неволей объединиться. Кто-то из членов собора предложил избрать царя тем же способом, что и патриарха: наметить трех кандидатов, бросить жребий и посмотреть, кого бог пожелает дать им в государи. Дума подхватила это предложение, но претендентов на трон было слишком много, и в конце концов было принято компромиссное решение. Дума выработала список кандидатов, включавший семь самых знатных бояр: четверо бывших членов семибоярщины и трое земских воевод. На первом месте стояли Мстиславский и Воротынский, за ними следовали Трубецкой, Иван Романов, князь Иван Черкасский и Федор Шереметев. На самом последнем месте красовалось имя Дмитрия Пожарского. Вероятно, в ходе обсуждения на соборе в список кандидатов был внесен еще и князь Петр Пронский, имевший чин стольника, как и Пожарский.