Руслан Скрынников - Социально-политическая борьба в Русском государстве в начале XVII века

В Кромах засел изменник Григорий Акинфиев. [14] ПСРЛ, т. XIV, с. 63. Подобно рыльскому воеводе Долгорукому, он успел доказать преданность самозванцу. Силы кромского гарнизона были невелики до того времени, пока на помощь ему не прибыли донские казаки. Если верить Буссову, атаман Корела с 400–500 донскими казаками отступил под Кромы после битвы под Добрыничами. [15] Буссов К. Московская хроника, с. 102. Приведенное известие вызывает сомнение. После поражения Лжедмитрий намеревался бежать в Польшу, считая свое дело проигранным. В такой ситуации Корела едва ли стал бы искать убежище в крепости, расположенной вдали от границы. Кромы могли легко превратиться для него в мышеловку. [16] По данным И. Массы, Кореле пришлось пробиваться в Кромы через осадный лагерь царских воевод ( Масса И. Краткое известие, с. 91). Возникает вопрос, не послал ли Лжедмитрий казаков в Кромы перед битвой, когда он находился в Севске, и не рассматривал ли Кромы как форпост повстанческих сил?

27 февраля 1605 г. лица из ближайшего окружения самозванца сообщили своим зарубежным корреспондентам, что один из годуновских отрядов почти 4 недели безуспешно осаждает очень укрепленную крепость, теряя при этом многих людей. [17] Письмо Чижовского и Лавицкого от 27 февраля (8 марта) 1605 г. — in: Pierling P. Rome et Demetrius, s. 203. Возможно, авторы письма имели в виду отряд Шереметева, осаждавший Кромы.

Готовя поход Шереметева к Кромам, Разрядный приказ уже в январе распорядился придать ему осадную артиллерию. В его лагерь были доставлены две мортиры — «верховые пищали» и пушка «Лев Слободской». [18] Белокуров С. А. Разрядные записи, с. 199. Из Мценска на помощь Шереметеву прибыл воевода князь И. Г. Щербатый. [19] Там же, с. 238. В феврале Мстиславский направил под Кромы стольника В. И. Бутурлина с сотнями изо всех полков. [20] Там же. Подкрепления оказались недостаточными. Отряд Шереметева в ходе четырехнедельной осады понес большие потери, и его положение стало критическим. В таких условиях русское командование направило к Кромам армию Мстиславского.

Поражение Шереметева под Кромами оказало определенное влияние на настроение служилых людей в южных крепостях. Однако значение неудач отдельных воевод и просчетов командования не следует преувеличивать. Решающее влияние на ход гражданской войны все больше оказывали не столько военные, сколько социальные факторы. Это объясняет, почему после битвы под Добрыничами, сопровождавшейся почти полным истреблением повстанческой армии, восстание не только не прекратилось, но, напротив, охватило новые обширные районы.

Первым очагом антиправительственных выступлений стала Северская земля, а также смежные районы Брянщины и Орловщины. Среди северских городов самым крупным и населенным был Путивль, ставший главным центром повстанческих сил после отступления сюда самозванца. [21] Эрнст Н. А. Путивль и его посад в первой половине XVII в. — В кн.: Юбилейный сборник историко-этнографического кружка при университете св. Владимира. Киев, 1914, с. 75; Тихомиров М. Н. Россия в XVI столетии. М., 1962, с. 412–413. В восстании участвовало не только многочисленное посадское население, но и крестьяне ряда крупных волостей.

С юго-западных территорий движение перебросилось на южные степные уезды, которые по составу населения заметно отличались от северских. [22] Тихомиров М. Н. Россия в XVI столетии, с. 420, 422; Загоровский В. П. Белгородская черта, с. 22–24; Александров В. А. Организация обороны южной границы Русского государства во второй половине XVI–XVII в. — В кн.: Россия, Польша и Причерноморье в XV–XVIII вв. М., 1979, с. 162–163. Из степных городов лишь Воронеж имел более или менее значительное посадское население. [23] Александров В. А. Стрелецкое население южных городов России в XVII в. — В кн.: Новое о прошлом нашей страны. М., 1967, с. 237–241. Небольшие посады были в Ельце и Белгороде. [24] Загоровский В. П. Белгородская черта, с. 33. Прочие южные крепости были типичными военными городками с крупным гарнизоном и с малочисленным городским населением, а иногда без такового. Крестьянское население располагалось в районе старых засечных линий. К югу от Курска и Воронежа оно практически отсутствовало.

В степных гарнизонах численно преобладали стрельцы и казаки. Власти расселяли их, руководствуясь военными соображениями. Стрельцы жили отдельными слободами, располагавшимися либо в центре городка, либо непосредственно подле крепостных стен и валов. Казаки несли службу на дальних «сторожах», в «отъезжих станицах» и пр. Поэтому их поселяли как в городках, так и в уездах. [25] Там же, с. 238.

Воеводы набирали на стрелецкую и казачью службу «охочих людей»: вольных казаков из окрестных станиц, пришлых людей, беглых крестьян, крестьянских детей, захребетников. А. С. Лаппо-Данилевский полагал, что южное население пополнялось часто всяким сбродом. [26] Лаппо-Данилевский А. С. Организация прямого обложения в Московском государстве со времен Смуты до эпохи преобразований. СПб., 1890, с. 80. Однако А. А. Новосельскому удалось выяснить, что среди крестьян, переселявшихся на юг в XVII в., подавляющая часть принадлежала к среднему слою. [27] Новосельский А. А. К вопросу об экономическом состоянии беглых крестьян на юге Московского государства в первой половине XVII в. — Исторические записки, т. 16, с. 80.

Как только началась война с самозванцем, командование отозвало из южных гарнизонов многих стрельцов и казаков, с тем чтобы усилить армию Мстиславского. Из одного только Ельца к Мстиславскому прибыли 400 конных казаков с пищалями и 100 пеших стрельцов, из Ливен — 200 конных казаков с пищалями, из Воронежа — 100 стрельцов. [28] Боярские списки, ч. 2, с. 33, 34, 51. Из-за нехватки ратных людей в степных крепостях Разрядный приказ периодически посылал туда «на год» детей боярских — «годовальщиков», а также стрельцов из крепостей, расположенных вдали от границы. Подкрепления прибывали в южные крепости по весне или ранним летом и оставались там до осени.

В период после Смуты наибольшее число детей боярских приходилось на долю крепостей Елец (627 человек) и Ливны (431 человек), наименьшее — на долю Воронежа (221), Белгорода (164) и Оскола (155 человек). В Валуйках дети боярские в тот период не числились. Даже в Ельце и на Ливнах стрельцы и казаки составляли более половины гарнизонных ратных людей. В прочих городах на их долю приходилась подавляющая часть гарнизонного войска. [29] Книги Разрядные. Т. 1. СПб., 1853, с. 1235–1238. Приведенные данные относятся к 1626 г., но они дают некоторое представление о том положении, которое сложилось на южной окраине накануне Смуты.