Эдриан Джилберт - Тайны Майя

«Читатель может составить себе представление об этой детали, украшающей скульптуры. Она имеет в длину один фут семь дюймов, от места, где прикреплена к стене, до кончика и напоминает по виду хобот слона (так назвал эти детали Вальдек), хотя едва ли скульпторы могли иметь в виду нечто подобное. Население Американского континента не знало слонов».

Он приводит также чертеж этого предмета с десятью кружочками внутри (рис. 35).

Глядя на этот рисунок, я вспомнил не хобот, а созвездия, скорее всего — Большую или Малую Медведицу. Позднее я имел случай убедиться, что это было не так уж неверно.

Жители Ушмаля имели особые основания беспокоиться о дожде: в том районе нет ни рек, ни ключей. Они, таким образом, полностью зависели от искусственных резервуаров и запасали столько воды, сколько могут дать дожди. Поэтому, чтобы можно было собирать воду, пол во внутренних дворах делали несколько наклонным. Нечто подобное мы видели в Монте Албан, где тоже не хватало воды, так как храмы были построены на холмах.

Не менее любимы в Ушмале были различные символы бога Кецалькоатля (пернатый змей). Изображения змей повсюду есть на храмах, иногда с одной, иногда — с двумя головами.

Иными словами, культы Кецалькоатля-Кукулкана и Тлалока-Чаака здесь были не менее почитаемы, чем в Теотиуакане. Я задумался о том, какая связь могла существовать между этими городами. В учебниках археологии говорится лишь о слабых торговых связях между Теотиуаканом и страной майя. Но я думаю, что они, очевидно, носили более глубокий характер. Сравнивая между собой культуры Теотиуакана, Монте Албан, Ушмаля, понимаешь, что здесь, на Юкатане, если можно так выразиться, «Школа Кецалькоатля» достигла высшего выражения. Искусство, с каким сделаны настенные рельефы, сложность символов позволяют говорить не о позднеклассическом декадансе, а о Ренессансе. Перед нами были произведения людей, полных веры и творческой энергии. Видимо, из этого искусства можно было понять истоки этой странной религии.

На другой день мы отправились в Чичен-Ицу, самый известный из древних городов на Юкатане. В самой древней части города мы увидели те же изображения змей и бога Дождя, и весь стиль зданий был таким же, как в Ушмале. Но основная часть города значительно отличалась по стилю, там гораздо больше было военной тематики. Ведь в отличие от Ушмаля, который всегда оставался относительно чистым центром культуры майя, Чичен-Ица захвачена была тольтеками, пришельцами с запада. Они принесли сюда военную организованность, но также и пристрастие к человеческим жертвоприношениям. Это подтверждается рельефными изображениями орлов и ягуаров, поедающих сердца, а также множеством черепов на стенах. Глядя на все это, трудно было испытывать какую-то симпатию к захватчикам, а тем более утверждать, что их вождь — бог и просто мудрый, почитаемый человек. Но предания утверждали, что и здесь богом был Кецалькоатль. Мне предстояло глубже разобраться, в чем тут дело.

Чичен-Ица, город древних майя, был, очевидно, основан в одно время с Ушмалем, в постклассический период [87] Согласно данным Майкла Д'Коэ, этот период длился с 800 по 925 год до н. э. («The Maya», с. 9). . Однако в X веке Юкатан был захвачен тольтеками. Согласно легенде, рассказанной испанцам в 16-ом столетии, был бог и царь по имени Топилцин-се-Акатль, который принял имя Кецалькоатля, или Кукулкана. Очевидно, это тот же самый царь, который упоминается и в ацтекской легенде; некогда он правил тольтеками в Туле, но был изгнан оттуда соперником Тецатлипокой («Дымящееся зеркало»). Легенда говорит, что изгнанный был миролюбивым вождем, оставившим свой дом и основавшим новую столицу в Чичен-Ице. Диего де Ланда писал:

«Индейцы считают, что племенем, основавшим Чичен-Ицу, правил великий владыка по имени Кукулкан, в честь которого главное здание названо именем Кукулкана. Говорят, что он пришел с запада, но есть разногласия о том, пришел ли он до племени Ица, после них [88] Жители Ицы также пришли в свое время на Юкатан и считаются майя из Табаско. Они появились в Чичене около 1224 года н. э. Так как их вождь также известен, как Кецалькоатль (Кукулкан), то их влияние нелегко отличить от влияния тольтеков. или одновременно с ними. Рассказывают также, что у него не было ни жены, ни детей и что после его возвращения его почитали вМексике как одного из богов под именем Кецалькоати (Кецалькоатля). И на Юкатане его тоже почитали, как божество, из-за великих заслуг перед страной: говорят, он установил там порядок, положив конец смуте, вызванной гибелью вождей» [89] Diego de Landa. Yucatan before and after the conquest. Dover Publications, 1978, c. 10 .

Сообщив, что Кукулкан основал еще один город, Майапан, Ланда утверждает, что этот бог или царь «жил еще некоторое время в этом городе (Майяпане) и, оставив других вождей, мирно возвратился по той же дороге в Мексику» [90] Там же, с. 11. .

Современные специалисты считают, что это сообщение Ланды вносит путаницу, так как миграции на Юкатан в эпоху майя бывали не единожды; что до упоминаемого у этого автора Кецалькоатля (Кукулкана), то это, должно быть, был вождь тольтеков. Что до жителей Ицы (гораздо менее славное племя), то они пришли в Чичен позднее, около XIII века, и дали Чичену свое название, а прежде он был тольтекским поселением. Приход же вождя, именуемого Кецалькоатлем, очевидно, не был мирным событием: в надписях из Чичена речь идет о вторжении захватчиков, свергших династию майя. Из рисунков и надписей в Храме воинов можно узнать, как тольтеки захватили власть в стране, сначала выиграв морскую битву против майя, а потом победив их в сражении на суше в каком-то городе (возможно, именно в Чичене). Одержав победу, тольтеки поработили своих противников, а их лидеров принесли в жертву богу Солнца.

Но все эти батальные сцены как-то не вяжутся с образом миролюбивого Кецалькоатля, о котором повествует Ланда. Также нельзя говорить просто о жестокостях военного времени. Судя по изображениям в других зданиях, человеческие жертвоприношения были составной частью тольтекской культуры, как и позднеацтекокой. Об этом, как уже говорилось, свидетельствуют изображения в Храме воинов (рис. 36).

Эти изображения у меня вызвали отвращение, и я мог только посочувствовать рабам майя, служившим «материалом» для этих кровавых жертвоприношений. Если же тольтекский Кецалькоатль действительно тот, чье возвращение было предсказано ацтекам, то, может быть, Кортес и вправду был его новым воплощением, потому что проявил не меньшую жестокость и беспощадность к людям, завоевывая их страну. И все же я не мог отделаться от впечатления, что здесь что-то не так, недаром же Ланда намекал на разные версии о том, когда явился Кукулкан — до жителей Ицы, после или вместе с ними.