Владимир Малов - Рыцари

О том, что такое рыцарский герб, наверняка каждый имеет представление — хотя бы по книгам и фильмам. Доблестный рыцарь Уильфред Айвенго из романа Вальтера Скотта, например, выехал на арену турнира в Ашби с нарисованным на щите молодым дубом, вырванным с корнем. Была под таким рисунком и короткая надпись на испанском языке — «Desdishado», — что означало «Лишенный наследства».

У каждого из его противников тоже, разумеется, был собственный герб. Рисунки на их щитах были самыми разными: у барона Фрон де Бефа — черная бычья голова, а у Бриана де Буагильбера даже два герба на двух разных щитах: один представлял собой обычный герб рыцарей Ордена Храма, к которому принадлежал де Буагильбер — два рыцаря, едущих на одном коне, что символизировало бедность и смирение, а на втором щите — ворон, держащий в когтях череп.

Напомним, время действия романа относится к концу XII века. К этому времени рыцарские гербы прочно вошли в обиход. Причиной их распространения стали крестовые походы с их битвами невиданными доселе масштаба. Яркие отличительные рисунки на щитах должны были помогать закованным в железо воинам узнавать друг друга на далеком расстоянии, отличать соратников от врагов.

Правда, сам такой обычай родился, разумеется, не на пустом месте. И за века до крестовых походов древние народы выбирали себе какие-либо символы, как отличительные знаки. У готов, скажем, таким символом был полумесяц или крест. У франков — крест над кругом. У англов — мифический дракон или опять-таки крест в сопровождении птиц, шаров. У датчан — ворон, у саксов — лев или роза.

Однако именно рыцарские крестовые походы положили начало созданию особой геральдической символики, все более усложнявшейся и и превратившейся в конце концов в особый своеобразный язык, понятный многим, пожалуй, побольше, чем обыкновенная грамота, если учесть, что далеко не каждый в эпоху средневековья, включая и знатнейших сеньоров, мог бы похвастаться тем, что умеет читать и писать.

В эпоху крестовых походов рисунки-символы стали подбираться так, чтобы был в них определенный смысл, связанный с личностью или жизненными вехами каждого из носителей герба.

Так, например, рыцари, только отправляющиеся на Восток, включали в свой герб изображения маленьких перелетных птиц, показывая этим, что и они сами, подобно птицам, странствуют и не имеют дома. Если же птицы были показаны на гербе без клюва или лапок, это означало, что рыцарь получил в битвах за освобождение Гроба Господня тяжелые раны. На участие в крестовых походах указывали и кресты самых замысловатых форм, и раковины, которые составляли непременную принадлежность одежды пилигримов, отправляющихся в Святую Землю.

Такими символами на своих гербах знать гордилась и многие века спустя. Они указывали на древность рода и героические деяния предков.

Во времена крестовых походах на рыцарских гербах появились и различные цвета. Например, голубой. Голубые красители до этого в Европе были неизвестны, привезли их с Востока. Да и происхождение самого геральдического термина — эмаль, — которым стали обозначать вообще любой цвет на гербе, тоже связано с Востоком. Дело в том, что цвета в самом деле наносились на щит посредством эмалевых красок, а такой вид росписи применяли в ту пору только в Персии, Византии и Аравии. Да и само слово «эмаль» персидское; правда, поначалу оно обозначало только один синий цвет и лишь потом стало относиться и к любому другому.

С течением времени герб обретал все большее значение и для самого его владельца, и для всех окружающих. Гербовые знаки появились не только на щитах, но и на рыцарских шлемах. Герб заменял визитную карточку, удостоверение личности. По гербу можно было судить о знатности рода, о поколениях предков. Гербы уже нельзя было избирать произвольно: они специально составлялись с учетом всех заслуг и даровались своим подданным королями и владетельными сеньорами. Они стали наследственными, переходили от отца к сыну. В конце концов гербами стали украшать не только щит и шлем, но и гобелены, одежды, стены домов, причем, раз поначалу они были только на настоящих щитах и шлемах, то и в рисунок любого герба обязательно входил рыцарский щит, а позже и шлем, и наконец появились дополнительные геральдические украшения — щитодержатели, гербовые мантии, девизы.

Повсеместное распространение гербов требовало, конечно, какого-то упорядочения, специального свода правил для составления гербов, их применения и толкования. Так появилась геральдика или, как иначе называли ее в средневековье — блазон, особая научная дисциплина, описывающая и изучающая гербы.

Нужны были и люди, специалисты, владеющие геральдическими знаниями и применяющие их на практике. Такими стали в средние века герольды. По-сути, они были церемониймейстерами, стоящими, правда, на разных ступенях иерархической лестницы, при дворах королей и крупных феодалов, распорядителями на всевозможных торжествах и рыцарских турнирах.

Очень непростой, даже головоломной наукой все больше и больше становилась геральдика.

Усложнялись фигуры на щитах, самым разнообразным способом делилось поле щита, знаки сочетались между собой в бесконечном числе вариантов, так что со временем, в XV веке, появились и специальные трактаты по геральдике, порой весьма запутанные и туманные. Но до сих пор наука о гербах служит немалым подспорьем историкам, помогая датировать какие-либо предметы или рукописи, снабженные гербами, удостоверять их подлинность, географическую принадлежность.

И особенно тесно развитие геральдики оказалось связанным с рыцарскими турнирами, их торжественным, строго соблюдавшимся регламентом и этикетом. Даже само слово «блазон» — помните? — второе название геральдики, ведет происхождение от немецкого глагола, обозначающего «трубить в рог», потому что каждый рыцарь именно так возвещал о своем прибытии на турнир.

Сами же турниры стали одной из самых главных составных частей рыцарских времен, наряду с поклонением Прекрасной Даме, строительством укрепленных замков, крестовыми походами и рыцарскими Орденами. Они были и развлечением для их участников и зрителей, и звеном, соединяющим мирную и военную жизнь рыцаря. Турниры становились важнейшими событиями, которые запечатлевались в хрониках, и о которых слагались стихи, воспевающие рыцарскую доблесть и мастерство владения оружием.

Состязания рыцарей в конном и пешем единоборстве, а также всеобщей турнирной битве, устраивали постоянно и повсеместно и короли, и крупные сеньоры, и простые бароны. Сам же обычай показательных военных состязаний относится еще к до рыцарским временам.