Александра Ленель-Лавастин - Забытый фашизм: Ионеско, Элиаде, Чоран

Вождь этой «секты» приобретал ключевую роль для единения членов организации. Капитан Кодряну в партии стал объектом самого настоящего поклонения. Впрочем, его культ был довольно разнородным. В нем смешивались немецкий «принцип вождя» ( Führerprinzip ), идея христианского апостола и местный, балканский образ гайдука — разбойника с большой дороги, вставшего на защиту слабых и угнетенных (эти карпатские Робины Гуды пришли в западную литературу из романов писателя румынского происхождения Панайота Истрати). Кодряну не отличался высоким интеллектом и был неважным оратором. Однако у него нельзя было отнять ни тактической ловкости, ни режиссерских способностей. Вот, например, какой восторженный его портрет нарисовали члены Французской академии братья Жером и Жан Таро, посетившие Бухарест в 1938 г.: «Перед нами — еще нестарый человек, облаченный в грубую одежду румынских крестьян; у него волнистые волосы, высокий лоб, холодные голубые глаза, антично красивые черты лица, мирные и размеренные жесты... Позади него на стене был изображен святой Михаил огромных размеров с распростертыми крылами. Трудно сказать, случайно или преднамеренно тело молодого человека загораживало тело святого, и сияющие крылья, казалось, возникают прямо из его спины» [190] Tharaud Jean et Jérôme. L’Envoyé de l’Archange. P., 1939. P. 2-3. . Генри Сталь, сам неоднократно встречавшийся с Кодряну, описал его как весьма противоречивую личность: с одной стороны, это был «катастрофический дурак», объяснявшийся только короткими рублеными фразами, лозунгами, абсолютно неспособный развить какую-либо мысль. С другой стороны, он обладал впечатляющей внешностью, это был «высокий, массивный, мощный» человек, наделенный харизмой как никто из румынских политических деятелей со времен участников Революции 1848 г. Важное признание из уст стойкого социал-демократа! [191] Сталь Г. Монография как утопия. Как отмечал Генри Сталь, Элиаде также находился под обаянием Кодряну, «его подавляло само присутствие Капитана» [192] Там же. . «Капитан сказал, что... значит, так это и должно быть», — повторял он. «Странная, необъяснимая позиция Элиаде», — комментировал социолог [193] Там же. .

Постоянное присутствие в риторике и ритуалах движения религиозного аспекта, сочетающегося с ультранационалистской, воинственно окрашенной мистикой, несомненно, представляет одну из наиболее оригинальных характеристик Железной гвардии. Весьма характерно в этом отношении Предисловие к Памятке руководителю гнезда (гнездом называлась первичная ячейка организации, включавшая 10—13 членов). Оно гласит: «Легион — организация, основанная на порядке и дисциплине. Легион вдохновляется чистым национализмом, внушенным бесконечной любовью к нации и к родине. Легион намерен пробудить к борьбе всю творческую энергию нации. Легион защищает алтари, на которые покушаются наши враги. Легион преклоняет колена перед крестами на могилах храбрецов и святых, павших за родину. Легион стремится выковать сильные души, крепкие руки, мощную страну — новую Румынию» [194] Кодряну К. З. Памятка руководителю гнезда. С. 4. . Суровая дисциплина предусматривала прохождение каждым желающим вступить в организацию обряда посвящения. Он включал множество испытаний, конечной целью которых было превращение испытуемого в героя. Песни и молитвы после длинных конных или пеших переходов по сельской местности, которые предпочитали обычным средствам пропаганды, также играли первостепенную роль в политической борьбе организации. Считалось, что подобные ритуалы позволяют обращаться за помощью к предкам. «Не следует забывать, что мы, румынский народ, живем здесь, на этой земле, по воле Божьей и с благословения христианской Церкви», — напоминал в этой связи Кодряну. И продолжал далее, галлюцинируя: «Войны выигрывают те, кто смог привлечь на помощь таинственные силы невидимого мира. Эти таинственные силы — души наших предков, связанные с нашей почвой, которые умерли, защищая эту землю и ныне связаны с нами, их детьми, воспоминанием об их здешней жизни» [195] Codreanu C. Z. Le Livret du chef de nid, op. cit. P. 60. . Обращение к столь архаическим методам обеспечения победы объясняет, почему каждый посвященный легионер должен был носить на груди, как правило рядом с нательным крестом, кожаный мешочек, содержавший «святую землю, окропленную кровью предков».

Несмотря на то что в Легионерском движении имелись и более современные составляющие, благодаря этому архаическому стилю легионеры в сравнении с членами других европейских фашистских движений напоминали средневековых крестоносцев. Остается добавить, что их излюбленными методами, неизменно опиравшимися на «жертвенность» деятельности, до последнего момента их существования оставались терроризм и физическое устранение противников. Ведь Кодряну — процитируем опять-таки Элиаде — «верил в необходимость жертвы». Несомненно, именно эта странная смесь даже в начале 1980-х годов заставляла историка религий представлять Железную гвардию как «единственное румынское политическое движение, которое серьезно относилось к христианству и к Церкви» [196] Eliade M. Mémoire II. P. 35. . Железная гвардия ввела в политическую жизнь Румынии элемент, прежде совершенно здесь не употреблявшийся: систематическую практику убийств как средства борьбы с противником.

Именно с этой целью Капитан создавал, начиная с 1933 г., свои знаменитые «эскадроны смерти» ( echipele morţii ). Им были даны очень точные инструкции. Легионер должен был быть готовым отдать жизнь за великую идею. То, что Кодряну в книге «Для легионеров» называл «смертным решением», предполагало готовность к убийству и к собственной смерти» [197] Codreanu C. Z. Pour les légionnaires. P. 457. . «Легионер любит смерть, ведь его кровь скрепляет ряды легионерской Румынии», — писал он в 1933 г. [198] Codreanu C. Z. Le Livret du chef de nid, op. cit. P. 86. Трагедия заключалась в том, что у этих идей нашлись последователи. Среди многочисленных жертв их смертоубийственных вылазок назовем, в частности, Манчу, префекта полиции г. Яссы. Он был застрелен еще в 1924 г. прямо посреди улицы самим Кодряну, которого впоследствии оправдали; премьер-министра-демократа И. Г. Дуку, о котором уже говорилось, застреленного тремя легионерами на перроне железнодорожного вокзала в 1933 г.; министра внутренних дел Армана Калинеску (сентябрь 1939 г.); экономиста и политика Виргила Мадьяру и знаменитого историка Николае Йорга (оба были зверски убиты в лесу в ноябре 1940 г.). В соответствии с рекомендацией их Капитана большинство убийц-фанатиков после совершения преступления добровольно сдавались полиции. Сотни молодых легионеров, в свою очередь, были казнены. Нае Ионеску, который всегда носил с собой фото Капитана и поддерживал постоянную связь с руководством Движения [199] Свидетельство М. Вулканеску позволяет внести очень ценные уточнения по поводу близости Ионеску и вождем Легиона: «Нет никаких сомнений в том, что он был прямым вдохновителем нескольких акций, проведенных некоторыми членами Железной гвардии... Правда состоит в том, что интеллектуальная фракция движения имела постоянные контакты с Н. Ионеску, что они часто обращались к нему за советом и просили его указать им темы для размышления и для борьбы». Вулканеску М. Нае Ионеску каким я его знал. С. 78, 101. , использует все имеющиеся у него в запасе аргументы, чтобы подобные акции продолжались и впредь. «Я старше этих молодых, которые учатся летать вокруг меня, — восклицал он, например, в феврале 1938 г., — я говорю им, какое им выпало счастье жить в эпоху, когда вера столь сильна, что может привести к экстатической радости самопожертвования» [200] Ionescu N. Par-delà le marchandage // Cuvântul, 1938,5 февр. . С такими же речами выступал и Элиаде. На съезде легионеров в Тыргу-Муреше (1935) было решено провести новые акции легионеров-камикадзе против многих известных политиков и другой «сволочи». Полиция не вмешивалась. В это время Легион снова, после периода репрессий, попал в милость ко Дворцу. По предложению председателя съезда для убийства каждой отдельной «сволочи» создавался особый эскадрон смерти. Счастливые избранники должны были принести следующую клятву: «Мы клянемся защищать честь и наказывать изменников и сволочей ценой нашей крови. Да обрушится на нас проклятие всего народа, если дрогнет наша рука» [201] События этого съезда восстановлены историком Z. Ornea. Les Années 30. L’extrême droite roumaine. P. 304-305. .