Валерий Сойфер - Власть и наука

23 Обратим внимание на замечание Прянишникова, касающееся проблемы азотфиксации микроорганизмами. В этом вопросе он выказал себя провидцем, предвосхитившем будущее развитие биологической науки на несколько десятилетий вперед. В наши дни эта проблема стала одной из центральных в биологии.

24 Еще в январе 1935 года Д.А.Сабинин выступил против Лысенко в Институте генетики АН СССР после его доклада, заявив, что говорить о каких-либо "требованиях к условиям среды обитания" со стороны неодушевленных растений, как это постоянно делал Лысенко, нелепо. Затем вместе с М.Х.Чайлахяном Сабинин посетил лысенковский институт, пытаясь на месте разобраться в экспериментальной стороне лысенковских построений, но убедился лишь в антинаучной постановке его опытов, о чем вспоминает акад. Чайлахян в статье в сборнике, посвященном памяти Д.А.Сабинина, вышедшем в 1981 году (158). Редактор сборника Ф.Реймерс и авторы статей по цензурным соображениям даже не намекнули ни на то, что Сабинин застрелился, ни на обстоятельства, приведшие к его гибели. Член-корреспондент АН СССР М.В.Волькенштейн в связи с этим вспоминал, как Реймерс часто при личных встречах с ним ругал Лысенко, но однажды Волькенштейн застал Реймерса в академической столовой на Ленинском проспекте за дружескими рукопожатиями с Лысенко. Увидев входящего Волькенштейна, Реймерс поспешил ретироваться, а вечером позвонил ему домой и сказал: "Но я хорошо вымыл руки с мылом". Вот так люди пасовали перед сильным характером Лысенко даже в 70-е годы.

25 Политиканство Н.И.Шапиро проявилось особенно ярко в 1977 году во время обсуждения на заседании Оргкомитета XIV Международного генетического конгресса в Москве кандидатуры будущего Президента Конгресса. Заместитель Генерального секретаря Конгресса профессор Л.И.Корочкин предложил в качестве будущего Президента кандидатуру профессора Калифорнийского университета США Мэлвина Грина тогдашнего Президента Американского генетического общества. М.Грин не раз бывал в Москве и других научных центрах СССР, знал многих из русских генетиков лично. Однако Н.И.Шапиро неожиданно выступил на заседании против этой кандидатуры, сказав, что Грин хороший ученый, но... антисоветчик. С последним утверждением можно было бы поспорить, однако Шапиро в чрезвычайно резкой форме отвел все реплики, настаивая на самом убойном в советских условиях обвинении. При поддержке академиков Беляева и Дубинина и молчании большинства других членов Оргкомитета Грина забаллотировали.

26 Процесс обмена участками ДНК в ходе конъюгации был на самом деле открыт американцем Джошуа Ледербергом в 1951 году задолго до работы Алиханяна. Ледерберг был удостоен за эту работу Нобелевской премии. Затем в 1953 году англичанин Уильям Хейс и французы Эли Вольман и Франсуа Жакоб изучили конъюгацию и связанные с нею особенности поведения клеток на модели кишечной палочки. Если что и было нового на самом деле в работе Алиханяна (конечно, если он не фальсифицировал данные, как он это не раз делал позже), так это обнаружение тех же закономерностей на новом объекте - микроскопических грибах. Но и это открытие пустяком назвать было бы нельзя. Поэтому неизбежен вывод, что как бы ни относиться к человеческим слабостям Алиханяна, но надо признать, что он упустил верный шанс войти в число первых исследователей важного генетического феномена. Предав генетику и отказавшись от генов, он наказал самого себя, захлопнул перед собой дверь в коридор, который только и мог привести его к грандиозному успеху, которого он так алкал всю жизнь. Урок, преподанный Алиханяном самому себе, был жестоким.

1 По другой версии якобы услышанного сталинсого заявления, он сказал: "Надо научить товарища Лысенко полюбить критику!"

2 На его кафедре много лет пытались опровергнуть фундаментальные правила генетики. Сотрудники Турбина стремились, например, доказать, что вовсе не специальные хромосомы половые определяют соотношение полов (13), и что распределение особей в скрещиваниях не подчиняется правилам Менделя (14). Позже В.П.Эфроимсон показал, что эти работы проводились на недопустимо низком методическом уровне (15).

3 К моменту раскрытия подлога Карапетяна Есаян работал милиционером в Дилижане. Он принял активное участие в разоблачении "выпотеваний", и, как сообщил член комиссии проф. А.А.Яценко-Хмелевский, Есаян "подал президенту АН Арм ССР акад. В.А.Амбарцумяну заявление, в котором сообщал о ... произведенной им около 30 лет тому назад прививке ... двух деревьев" (36).

4 20 апреля 1954 года в "Литературной газете" появилось сообщение о фальсификации армянским академиком С.К.Карапетяном научных данных о самопрививках. Однако нашелся в среде лысенкоистов человек И.А.Халифман, взявшийся оспорить это утверждение (37) и обвинивший автора статьи в "Литературной газете" в клеветнических измышлениях (сделано это было в недопустимых тонах). Халифман продолжал утверждать, что и в Дилижане и в Олайне были обнаружены превращения видов, а не самопрививки.

5 Ранее Станков работал в Горьковском университете и дружил с заведующим кафедрой генетики и селекции С.С.Четвериковым и с членом-корреспондентом АН СССР А.Д.Некрасовым.

6 Еще до утверждения Дмитриева доктором наук лысенкоисты, видимо, твердо надеясь на то, что лысенковских диссертантов никто не осмелится провалить, стали величать Дмитриева не только доктором биологических наук, но и профессором (48).

7 В рассматриваемом случае, как, впрочем, и во многих других, коллегия биологов оказалась более уступчивой нажиму Лысенко, чем коллегия неспециалистов. Первые искали возможность, как бы отодвинуть решение вопроса о протеже САМОГО Лысенко и переложить его на плечи более высокого органа, а вторые сразу решили отказать, так как дело-то было ясное.

8 Все названные лица были близки к Лысенко: с Опариным их связывали контакты и в Отделении биологических наук АН СССР и во многих комиссиях, Бушинского и Яковлева Лысенко вполне мог считать своими людьми (их обоих он вставил в список тех, кого Сталин росчерком пера произвел в васхниловские академики). О Бушинском и его уникальном невежестве я уже упоминал (см. главу XIII). Таким же грамотеем был и Яковлев садовод, ученик Мичурина.

9 В 1987 году проф. А.М.Смирнов, работавший в те годы в Отделе науки ЦК партии, подтвердил в беседе с проф. В.Я.Александровым, что команда напечатать письмо Станкова в "Правде" поступила от Н.С.Хрущева, который относился резко отрицательно к В.С.Дмитриеву (51).

10 После публикации письма Станкова в "Правде" он получил по почте письмо от незнакомого человека врача из Карловки, где родился Т.Д. Лысенко. Этот врач, немолодой уже человек, благодарил Станкова за долгожданное разоблачение Лысенко-младшего и писал о том, как не любили односельчане старшего Лысенко Дениса Никаноровича, прославившегося еще в царские времена своим невероятным холуйством перед власть придержащими (53).