Гевин Мензис - 1421 - год, когда Китай открыл мир

В принципе дон Педру был прекрасным партнером своего младшего брата и отлично его дополнял. Генрих был человек практический, или, как тогда говорили, человек действия; что же касается дона Педру, то он был, скорее, мечтатель, человек не от мира сего, который думал о том, чтобы все христиане в мире объединились против Оттоманской империи. При всем том он отлично (за двенадцать-то лет странствий!) узнал, что такое реальная жизнь, познал свет и привез с собой множество любопытных и даже уникальных вещей. Несомненно, самой большой ценностью из всего того, что он привез из своих путешествий, была карта мира 1428 г. с изображением всех частей света и даже тех земель, о которых в тогдашней Европе не имели и представления [275] Antonio Galvao, The Discoveries of the World , Hakluyt Society, 1862. See p. 107 [Антониу Галван. «Открытие мира»]. .

Эти карты с изображением Магелланова пролива и мыса Доброй Надежды, вычерченные за 60 лет до того, как Диаш прошел мысом Доброй Надежды, и почти за 100 лет до того, как Ф. Магеллан прошел проливом (впоследствии названным в его честь), считались чуть ли не магическими, и многие думали, что они волшебные. Были, конечно, слухи, что их не так давно вычертили китайцы, ходившие в большой морской поход, но в них никто не верил. Признаться, тогда простые люди в Европе и в существование китайцев-то мало верили.

Дон Педру, человек умный и тонкий, получил образование ничуть не хуже, чем его брат Генрих Мореплаватель. Дона Педру учили те же самые венецианские учителя, что и Генриха. Когда Педру был совсем еще юным принцем, его втянули в сложные теологические споры вокруг проблемы папства. Очередной спор на эту тему затеял Ученый совет Пизы в 1409 г. из желания угодить странствующему принцу, которого все считали большим разумником. Вообще-то в то время вопрос, где и какому папе жить, был вовсе не праздным, и большинство теологов уделяло ему огромное внимание. В конце концов надо было разрешить проблему, связанную с двумя папами. В результате этого «симпозиума» появилась на свет громадная книга, именовавшаяся «Великая схизма», которая, к сожалению, проблемы, где жить и править римскому папе — в Риме или в Авиньоне, — не разрешила. Зато монахи из португальского представительства, лазая по полкам монастырских библиотек, неожиданно обнаружили на одной из них тысячелетний список книги Птолемея «География». Надо сказать, «География» пришлась принцам Педру и Генриху куда больше по душе, нежели то мудреное богословие, которое им пытались вколотить в головы святые отцы. По этой причине португальские принцы, получив латинский перевод этой удивительной книги, повели себя не совсем корректно и, почти сразу же забыв о третьем папе Александре V, только что избранном на очередном конклаве, с головой ушли в пожелтевшие от времени страницы драгоценной книги.

По большому счету, появление «Географии» Птолемея было в Европе ничуть не меньшей сенсацией, чем появление «дополнительного», третьего папы (один, как известно, жил в Авиньоне, а другой — в Риме). «География» Птолемея, к большой радости принцев, вообще не упоминала о папах, зато рассуждала обо всем подлунном мире. Изучая «Географию» Птолемея, принцы узнали, что Земля вовсе не плоская, а имеет форму шара, что вращается она вокруг Солнца. Они также получили начальные сведения о том, что представляет собой географическая широта и долгота. Появление древнего списка «Географии» активизировало научную мысль тогдашней Европы. Как-то вдруг стремление к исследованию окружающего мира захватило умы множества людей. В «Географии» карт, однако, не было, а содержались лишь указания на то, как правильно снимать планы местности. Так что книга оказалась без иллюстраций. Но и этот недостаток в скором времени был устранен. В 1415 г. в Венецию приехали Лаппачино и Бонисеньи (Lappacino, Bonnisegni) — византийские картографы, бежавшие из Константинополя от ужасов турецкого нашествия.

Они привезли с собой множество карт, основанных на тексте «Географии» Птолемея, где, в частности, Африка и Индия занимали правильное по отношению друг к другу положение. Дон Педру увидел эти карты самое позднее в 1428 г., когда приезжал в Венецию с официальным визитом, хотя я готов поклясться, что он видел правильные изображения и Африки и Индии гораздо раньше, в 1424 г., когда из дальних странствий вернулся Никколо да Конти. У меня есть две версии относительно того, каким путем Никколо да Конти вернулся в страну, которую ныне мы именуем Италией. Одна из научных школ считает, что он вернулся в Италию с Востока в 1424 г.; говорят, он очень опасался за свою жизнь, ходил, прикрывая лицо, и даже называл себя Бартоломеу Флорентийским (Bartholomew of Florence) — вымышленным именем, которое принял, чтобы избежать преследований за то, что когда-то отрекся от христианской веры. За отступничество полагалась смертная казнь: в те исполненные религиозной нетерпимости годы отступника или еретика по обыкновению сжигали. Например, девятью годами раньше чешского философа-реформатора Яна Гуса объявили еретиком и сожгли на костре в городе Констанце [276] О том, что Никколо да Конти вынужден был из соображений безопасности назваться Бартоломеу Флорентийским, см. F. М. Rogers, стр. 42 и 264. Более подробно то время описывается в книгах Gustavo Uzielli, Paolo dal Pozzo Toscanelli: Iniziatore della Scoperta d'America, Florence, 1892; Sidney Welch, Europe's Discovery of South Africa, Arnold J. Pomerans, The Great Age of Discovery, New York, 1958, p. 18, and P. Kermann, Zeigt Mir Adams Testament. Подробности взаимоотношений между Тосканелли и принцем Педру см. Uzielli, Toscanelli: Iniziatore, p. 76. История Бартоломеу Флорентийского и Мартина Бехайма см. F.M. Rogers, The Quest for Eastern Christians, University of Minnesota Press, 1962, pp. 42 and 95. . Другая научная школа утверждает, что дон Педру послал францисканского монаха Альберту де Сартеаиу (Alberto de Sarteano) в Каир, где скрывался тогда Никколо да Конти, чтобы монах объявил тому о прощении всех его грехов и привез бы с собой на родину. Далее события якобы развивались следующим образом: Фра Сартеану исполнил свою миссию, нашел да Конти в Каире и вручил ему индульгенцию [277] О Никколо да Конти можно прочесть в следующих книгах: (i) G. Uzielli, La Vita e i Tempi di Paolo dal Pozzo Toscanelli, Rome, 1894, pp. 10, 11,63, 90, 122, 141, 154–175, 189–192,228, 246, 386,566–567; (ii) «The Travels of Niccolo da Conti», partial translation in R.H. Major (ed?), India in the Fifteenth Century, Hakluyt Society, 1857; (iii) W. Heyd, Histoire, Vol. 1, 1885, pp. 378, 380; (iv) V. Bellemo, Nicolo da Conti, 1882, pp. 331–347; C. Desimoni, Pero Tafur, 1882, pp. 331–347; (vi) F. Kunstman, Afrika vor den Entdeckungen der Portugiesen, Aufrosten derAcademie, Munich, 1853. О Бартоломеу Флорентийском см.: (i) Uzielli, La Vita e i Tempi, pp. 63, 165–166; (ii) T. de Mura, M. Behaim, Treutel et Wurz, Strasbourg, 1802, pp. 33–35; (iii) p. Amat (cd.),StudiBibliograftchi in Italia, Pt 1, Ed. 2, Rome, 1882, p. 123. О Папе Римском Евгении IV (Eugenius IV [Gabriele Condulmaro]) см.: Uzielli, La Vita e i Tempi, p. 166: «Gabriele Condulmaro poteva essere a Venezia nel 1424, ma non era ancora Papa, essendo stato assunto alea tiara soltantonel 1431». О путешествиях Бартоломеу Флорентийского см.: Uzielli, La Vita e i Tempi, p. 63: «Ecco cio che ne dice maestro Bartolomeo Florentine che torno dalle Indie nel 1424 e che accompagno a Venezia il Papa Eugenio IV, e al quale raffonto cio aveva veduto e osservato in un soggiorno di venti-quattro anni in oriente». . После этого они с да Конти переехали сначала во Флоренцию, а уже оттуда в составе португальской миссии перебрались в Португалию, где дон Педру подробно расспросил да Конти обо всех его приключениях во время плавания на китайском джонке в составе Золотого флота.