Михаил Никитин - Воспоминания о революционном Новониколаевске (1904-1920 гг.)

В это время из объезда прискакал конник и сообщил, что по волчанской дороге сюда двигается какая-то конная группа. Павел приказал узнать, кто они.

Через несколько минут, поднимая по улице пыль, показалась небольшая конная группа. Впереди ехал человек в шинели защитного цвета, ловко облегавшей его небольшую плотную фигуру. Руководитель группы подъехал к Павлу и отрекомендовался:

— Командир Волчанского отряда Учайкин Кузьма!

Тут мы встретились глазами. Учайкин соскочил с коня и обнял меня. Вот и встретились снова, но в другой обстановке.

Это был тот самый случайный мой спутник, ехавший «по нуждишке житейской под Славгород».

С Учайкиным приехал представитель деревни Шагалки. Теперь общими силами мы добились решения ильинцев выйти из подчинения колчаковской власти. Организовали там ревком, комиссаром избрали Ровинского. В отряд к нам записалось 8 человек. Создали дружину для охраны села.

Тов. Учайкин попрощался и со своей группой отбыл в с. Волчанку, а мы расквартировались в Ильинке на ночлег. С утра нам предстояло двинуться дальше — организовывать села на восстание.

Утром 15 августа в Ильинку прискакал вестовой от Суздальского ревкома с пакетом. Ревком сообщил, что в д. Утянку входит карательный отряд. Быстро делаем сбор и выезжаем.

Не доезжая пяти верст до Утянки, остановились. Деревня стояла на степной возвышенности, лишь в одном месте кусты, но и они в полверсте от деревни. Численность и вооружение противника мы не знали, произвести разведку днем не представлялось возможности.

Что делать? А спасти людей от гибели и деревню от пожара необходимо. По неопытности нашей, мы пришли к заключению, что карательные отряды из местной волостной милиции, знающие расположение сел, всегда разъезжают человек по двадцать-тридцать, вооруженные винтовками, ручными гранатами и холодным оружием. Карательные же отряды чехов, поляков, литовцев вдалеке от железной дороги были не так-то смелы. И мы решили, не ожидая ночи, ворваться в село и смять колчаковцев.

Отряд разделился на две группы. Первая должна была наступать в лоб и войти на площадь села, где находился противник, а вторая — пойдет в обход. Первую группу повел я, а вторую Павел.

До деревни мы скакали во весь опор, с криками «Ура!» ворвались в ближайшую улицу. Только выскочил я из-за горки, каратели открыли огонь из двух пулеметов. Не видавший боев, конь мой взвился на дыбы и отскочил назад. Я дал команду спешиться. Коней отвели вниз к плетням, а сами залегли на гребне горки.

Тогда Павел повернул свою группу, вышел из низины и, оставив коней, влился в нашу цепь, приняв на себя командование. Каратели, как видно, не знали наших сил и, к нашему удивлению, снялись и, отстреливаясь, поскакали в направлении села Ярки.

Из Утянки мы отправились в с. Довольное. Там находился небольшой отряд, который возглавлял П. Твердохлебов.

Приехал Павел. О совместных действиях или слиянии отрядов с Твердохлебовым мы не договорились. У того зрела думка: иметь свой маленький летучий отряд, не связанный с населением через ревкомы.

Ярки — красивое волостное село. Договорились общими силами собрать больше подвод, посадить на них людей и поднять вокруг села как можно больше дорожной пыли. А небольшими группами кавалеристов демонстрировать обход села.

В телеги, брички посадили больше трехсот человек. В общем небоеспособный отряд оказался полезным нам. Поднялась такая пыль и блеск от вил, кос, пик, что можно было подумать — едет не меньше двух батальонов пехоты. Каратели, даже не отстреливаясь, спешно выехали из Ярков в с. Каргат.

Но хуже сложились дела в дер. Кротово. Туда пошла группа наших людей и группа Учайкина. При подходе беляков партизаны обстреляли их, но держаться было нечем, и пришлось отступать вброд через реку Чулым. В наших рядах произошло замешательство. Некоторые товарищи не успели отойти… На другой день нашли замученными Дорожкова, Емельяна Рековского и Григория Семенова. Гурьян Нечеухин больной лежал в доме крестьянина, его сильно избили шомполами, но он остался жив.

После этих первых неудач встал вопрос об объединении всех мелких отрядов в один, с установлением твердой дисциплины, организацией учебных заведений и т. д.

Для помощи при слиянии отрядов приезжали к нам два представителя от Новониколаевской подпольной организации, фамилий я их не помню.

Слились отряды: наш, Измайловский, Волчанский и тов. Учайкина. Присоединились к нам и люди из отряда Твердохлебова. Создали районный партизанский штаб с отделами: комиссариат с функциями управления отрядом, политического воспитания его, контроля и прочее, судебный отдел: по рассмотрению контрреволюционных и гражданских дел; отдел помощи семьям погибших партизан. Отдел сам занимался изысканием необходимых средств для этой цели путем обложения хозяйств зажиточной части населения через сельские ревкомы; хозяйственный отдел — в его ведении находились все мастерские: ружейная, сапожная, пошивочная, пимокатная, обозоремонтная (кузница), шорно-седельная. Тут же склады продовольствия и фуража. Был организован отдел пропусков для проезда по территории партизанского района.

Командиром объединенного отряда назначили Королева Поликарпа Ивановича, тов. Учайкина — начальником штаба. Брат Павел ведал разведкой в тылу врага.

Булдакову Тарасу из с. Ильинки и мне вменили в обязанность работу по расширению района партизанских действий.

Вскоре мы создали сельские ревкомы, принимали и направляли добровольцев в отряд, организовывали местные дружины для охраны сел. Оружие и боеприпасы, какие находились в селах, собирал Карсаков Виктор Брониславович из Волчанки и посылал в районный штаб.

Перед отрядом стояла задача — не допускать колчаковцев в пределы нашего района, расширять свою территорию, выводя село за селом из-под власти Колчака.

Так стал расти наш отряд, разбивая и отгоняя мелкие группы колчаковцев, уничтожая белогвардейскую милицию. Отряд креп и вооружением. Случайные люди из отряда отсеивались, мародеров расстреливали, и отряд день ото дня становился все дисциплинированнее и крепче. Занятия вырабатывали у бойцов ловкость и военные знания.

Разведка работала, и врасплох колчаковцы захватить нас не могли. Численность и вооружение врага мы узнавали своевременно, народ был за нас, и наша разведка довольно свободно оказывалась в тылу у врага.

Так, мы узнали, что со стороны Каинска движется отряд белых примерно до тысячи штыков с пулеметами. Отряд наш залег в кустах: пехота — по р. Баган, кавалерия укрылась за березовой рощей.

Беляки шли осторожно.

Обстановка напряженная. Броситься нам в атаку при таких огневых средствах противника было нельзя, и мы ждали подхода противника, чтобы вступить в рукопашную и своей людской силой его смять.