Ю Мартов - Письма и документы (1917-1922)

Здесь говорили о большевистских рабочих, с которыми надо искать сближения. К сожалению, приходится выбирать не только между партией и большевистскими рабочими, но и между большевистскими и меньшевистскими рабочими. Но на этих скамьях (направо) сидит все, что вы, тов. Мартов, воспитывали в течение полутора десятков лет. Это весь наш партийный капитал.

Ни в одной стране вопрос о расколе не решался так легкомысленно, как у нас. Я готов подчиниться какой угодно линии партии, но может повториться то, что было после августовского съезда. Будет принята резолюция и останется на бумаге. Чтобы не случилось этого, должны быть приняты во внимание все оттенки мнений, проявившиеся на съезде. Всем, кто дорожит будущим партии, я рекомендую учесть это обстоятельство. Мы должны быть едины даже в том случае, если будем существовать как партийные группы.

Мартынов считает нужным отбросить в сторону демагогические по существу рассуждения о рабочих и интеллигентах. Мы знаем, что сотни и тысячи рабочих, поддерживающих террором меры Ленина678. То, что на стороне Потресова цвет рабочей интеллигенции -- верно. Но ведь и Шейдеман, и Гендерсон -- тоже рабочие. Это не доказательство. По существу же [положение] безнадежно. Слеп тот, кто думает, что война не изменила положение Интернационала, что после войны мы вернемся к старому. Это невозможно не потому, что крови много пролито, а потому что война создала совершенно новую обстановку. В социальную революцию наподобие большевиков мы не верим, но знаем, что неизбежно придут крупные социальные бури, и здесь мы не сможем идти по одному пути с теми, кто в лагере Шейдемана и Потресова, потому что, как теперь ясно, у них совершенно иной подход679 к этим вопросам.

Переходя к группировкам внутри партии, оратор отмечает, что, по его мнению, сейчас происходит эволюция партийного центра по пути к III Интернационалу; это дает уверенность, что вместе с центром интернационалисты идти могут. Из этого следует, что между ними может быть выработана средняя линия, -- у центра линии нет. Что же касается до Потресова, то по отношению к нему оратор бросает: "Лед и пламень, вода и камень не могут быть так различны, как мы с Вами".

Зарецкая заявляет, что она хотела спорить с Голиковым, доказывать возможность единства с точки зрения оставшихся в меньшинстве. Теперь речи Ерманского и Мартынова убедили оратора в непригодности нового большинства съезда к роли большинства партии. Отстаивать возможность для меньшинства оставаться в партии можно только тогда, когда большинство не хочет изгонять меньшинство. Тов. Зарецкая предостерегает от этого пути и заявляет, что если до этого дойдет, то она, во всяком случае, не будет в числе тех, кто держится за ручку двери, не давая вышвырнуть себя из партии.

Но среди интернационалистов, кроме Ерманского и Мартынова, есть Давдариани и Астров, с которыми работать можно, и поэтому оратор все же против позиции Голикова. Но, возражая против ухода из партии, оратор одновременно и против создания центральных учреждений на основе пропорционального представительства; центр должен быть не дискуссионным клубом, а политическим вождем, поэтому он должен обладать сплоченным большинством из числа представителей большинства съезда. Пусть последнее покажет и свое политическое лицо, и свою работоспособность. Оратор желает только, чтобы интернационалисты не сделали со всей партией того, что они сделали с петроградской организацией.

Югов наибольшую угрозу единству партии видит в той сектантской психологии, которая охватила руководящие круги партии. То, что сейчас идет на съезде, -- это единоборство между руководителями петроградских партийных крыльев. Совершенно не чувствуется в дебатах отражения той тяжести, которая лежит на провинциальных работниках благодаря разрухе в центре. Ведь у нас была не единая партия, а масса партийных республик -- в каждом городе самостоятельная.

Оратор на прошлом съезде был в числе группы интернационалистов, которая осудила раскольническое выступление "двадцати семи"680, но воспрепятствовала их исключению. Практика убедила его, что так дальше продолжаться не может; это была практика санкционирования фактического раскола. Теперь единство должно быть создано на основе прочной партийной дисциплины.

Экстренный Всероссийский съезд РСДРП (объединенной)

Заседание 4 декабря

Заседание открывается в 12 часов дня. По вопросу об единстве партии слово предоставляется Ежову.

Речь Ежова

Ежов объясняет, почему он вышел из ЦК: потому что ЦК отказался напечатать его заявление, а не потому, что он настолько расходился с линией ЦК, хотя обычно он и оставался в меньшинстве.

В вопросах организационных были неправы обе фракции. Такие вещи, как выставление двух параллельных списков, как выступление в качестве особой фракции в Сов[ете] республики и т.п. -- недопустимы.

Когда выяснилось, что ЦК неспособен охранить единство партии -- я вышел из ЦК. ЦК оказался в цепях даже в таком ясном вопросе, как вопрос о недопустимости наряду с партийным параллельного списка.

Трудно сказать, кто более виноват, но фракции чувствовали себя в ЦК не представителями единой партии, а представителями враждующих сторон. Теперь на съезде есть большинство, но я видел его представителей в петроградской организации. Там они были сектантами, и потому я боюсь за будущее.

В Петрограде у нас нет организации, ибо руководящими являются не партийные, а кружковые интересы. Это лишь разрушает партию. Мы должны помнить об этой болезни.

Речь Дана

От имени ЦК слово для объяснения берет тов. Дан. Дан разъясняет, что в таких, казалось бы, ясных вопросах, как вопрос о недопустимости параллельных списков на выборах, ЦК должен был воздержаться не потому, что он не сознавал недопустимости этого, а потому, что августовский съезд допустил не только свободу мнений внутри партии, но и свободу действий и право иметь особые организации внутри партии. Это делало единство партии лишь фиктивным. Чуть [ли] не 2--3 раза в неделю то одна сторона, то другая выступала в ЦК с ультимативными заявлениями, грозя расколом. ЦК считал своей обязанностью довести партию не усеченною до съезда, и теперь съезд должен сказать, был ли прав ЦК в своей тактике.

Речь Мартова

Заключительное слово предоставляется тов. Мартову. Мартов заявляет, что интернационалисты никогда не грозили уходом из партии, как сказал Дан. Они даже не уходили из ЦК. Было недоразумение, немедленно разъясненное, когда интернационалисты решили отозвать своих представителей из числа представителей ЦК в Комитете спасения681, а Абрамович ошибочно сообщил, что отозваны представители из ЦК.

А вот оборонцы, 11 человек, действительно уходили.