Ю Мартов - Письма и документы (1917-1922)

Покончив с адресатами писем, перейдем к их содержанию. Тут прежде всего восприятие Мартовым Октябрьского переворота. Об этом обширное письмо Аксельроду от 19 ноября 1917 г. "Самое страшное, чего можно было ожидать, совершилось -- захват власти Лениным и Троцким", -- пишет Мартов. И тут же добавляет: "И, быть может, более ужасно то, что настал момент, когда нашему брату, марксисту, совесть не позволяет сделать то, что казалось бы для него обязательно: быть с пролетариатом даже когда он ошибается". С самого возникновения социал-демократического движения в России его основатели и их последователи утверждали, что экономическое развитие России не позволяет стремиться к социалистическому преобразованию страны, которой предстоит длительный путь капиталистического развития, и что задача предстоящей революции -- замена самодержавия демократической республикой. Но не только утопичность замыслов руководителей Октябрьского переворота отталкивала Мартова от их лагеря. Террор, подавление инакомыслящих, диктатура меньшинства и превращение граждан в рабов государства делали новый режим, несмотря на его революционное происхождение, неприемлемым для Мартова и его единомышленников. "Атмосфера у нас, разумеется, удушливая. По-моему, все люди стали глупее... Думаю, что лет 15 такого режима достаточно, чтобы люди покрылись шерстью и залаяли", -- значится в письме от 26 июня 1920 г. Все же Мартов далек от совершенного пессимизма. Ему представляется возможным добиться изменения политики господствующей партии посредством давления на нее рабочих масс. Искание путей к созданию такого давления проходит красной нитью в его письмах. Он ищет их и вне России -- в кругах западноевропейской социал-демократии. Он старается информировать ее представителей о том, что происходит в России. В письме от 27 июля 1920 г. читатель найдет рассказ о встрече с делегатами германской независимой социал-демократической партии Диттманом и Криспиным, приехавшими в Москву для переговоров с Коминтерном. Кстати, этот контакт, равно как и выступление Мартова на съезде этой партии в Галле в октябре 1920 г., содействовали отказу значительной ее части присоединиться к Коминтерну. Немалый интерес представляет также рассказ о посещении России делегацией английской Рабочей партии в письме от 30 мая 1920 г., когда меньшевикам удалось, несмотря на все преграды, показать англичанам действительное лицо большевистского режима. Визит английской делегации повел к многочисленным арестам и к ликвидации профессионального союза печатников, одного из немногих сохранивших до того свою независимость. Письма Мартова опровергают легенду о том, что советский террор обязан своим происхождением Сталину. Почти каждое письмо отмечает его проявления. Спору нет, Сталин усовершенствовал эту систему. Но ее отцом был Ленин.

Поиски контакта с западноевропейскими социалистами были также связаны с устремлением Мартова преодолеть кризис Социалистического Интернационала, вызванный Первой мировой войной, когда социал-демократические партии ряда стран стали на путь сотрудничества с правительствами своих стран в деле ведения войны. Интернационалист Мартов отверг эту политику. Он стремился объединить противников такой политики с целью утвердить в социалистическом движении принцип классовой борьбы и международной солидарности. Он ориентировался на те элементы социал-демократического движения, которые в ряде европейских стран выступали противниками политики "бургфридента" и боролись за прекращение войны. Он имел основания опасаться, что за отсутствием должной информации они увлекутся большевистским опытом, и ставил себе задачей снабжать их сведениями о советской действительности. Можно смело сказать, что возникновение в 1921 г. так называемого Венского Интернационала, объединившего социал-демократический центр, отвергавший, с одной стороны, оборончество, а с другой -- большевизм, обязано в значительной степени усилиям Мартова.

Само собой разумеется, что письма Мартова отражают историю партии меньшевиков за те трагические для нее годы: разногласия внутри партии, в частности, расхождения течения, представленного Мартовым, -- с Аксельродом757 и с правыми социал-демократами758; основание и распространение "Социалистического вестника", переход к большевикам нескольких видных меньшевиков, передряги кое-кого из них759 и т.д. Следует также упомянуть штрихи, имеющие общее значение, как, например, сообщение со слов Потресова, что Вера Ивановна Засулич умирала, проклиная свое революционное прошлое760.

В заключение -- о подходе Мартова к общественным проблемам. От предшествовавших ему поколений русских социалистов Мартов унаследовал убеждение, что революция -- благо и что ликвидация самодержавия возможна только на этом пути. Так мыслило огромное большинство деятелей русского освободительного движения. О том, что революция -- это война с вытекающими отсюда несправедливостью и жестокостью, они, выросшие на восхвалении французской революции 1789 г. и западноевропейских революций 1848 г., не думали. Отсюда восприятие Мартовым событий октября 1917 г. Иллюзий насчет происходящего у него не было. Он не уставал бороться против правительства Ленина. Но Октябрьский переворот оставался для него революцией. Это определяло его политическую линию. Противник вооруженного свержения большевиков, сторонник давления на них с целью демократизации их режима, Мартов надеялся на возможность эволюции системы. Что из нее вырастет то, что мы называем сталинизмом, ему не могло прийти в голову. Можно многое возразить Мартову. Но да учтут ее критики усложняющиеся изменения последних лет во всей Восточной Европе, включая советскую Россию.

Осенью 1920 г. Мартов отправился в Берлин, чтобы организовать заграничное представительство партии меньшевиков761. Приехал он туда больным человеком -- туберкулез легких. Через несколько месяцев ему пришлось слечь. Началась борьба с болезнью. Но Мартов не прекращал своей деятельности. Осенью 1922 г. этому приходит конец. Мартов подает в отставку. Он не в состоянии больше принимать участие в редактировании "Социалистического вестника"762. Наступил период умирания. Мартова не стало 4 апреля 1923 г.

Борис Сапир763

Голландия, ноябрь 1989

Послесловие

к российскому изданию

Многое, если не все, начинается в детстве. В детстве (в семье было семеро детей) Юлий Мартов придумал фантастический город Приличенск -- мир, построенный на началах правды, справедливости, добра. Всякий. кто считал себя жителем Приличенска, должен был жить по его законам. Юный Мартов безоговорочно и навсегда принял их. Приличенск остался для него моральным прибежищем на всю жизнь...