Руслан Скрынников - Россия накануне смутного времени

Литовский воевода С. Пац в письме к Радзивиллу от 1 января 1587 г. сообщил, что Борис Годунов в присутствии царя и думы обвинил «младшего» Шуйского в том, что тот тайно, под видом охоты, ездил на границу и вступил в соглашение с литовскими панами. Шуйскому удалось оправдаться, но разбирательство в думе будто бы закончилось дракой, в которой Годунов и Шуйский поранили друг друга [124] Письмо помечено 1 января 1586 г. Но эту дату следует признать опиской, так как в письме упомянуто о недавней смерти Батория в декабре 1586 г. (Краков. Архив Радзивиллов, V, № 11223). Текст письма разыскан в архиве Б. Н. Флорей. . Приведенное известие требует строгой проверки. Насколько компетентным в русских делах был автор письма? Чтобы ответить на этот вопрос, надо иметь в виду, что Станислав Пац служил воеводой в пограничной крепости Витебск, которая была одним из основных центров сбора разведывательных данных о России. Он постоянно направлял за рубеж лазутчиков и допрашивал купцов и перебежчиков. Свое письмо Пац адресовал одному из руководителей Литовской рады. Литовцы располагали реальными возможностями для получения информации из России, и поэтому их сообщения нельзя считать полностью недостоверными.

Литовские сведения можно сопоставить с австрийскими донесениями, более надежными по своему характеру. Австрийский посол Н. Варкоч в своем отчете приводит официальную версию опалы на Шуйских, услышанную им из уст самого Годунова: «…душеприказчики (Шуйские. — Р. С. ) хотели, по словам Бориса, тайно сговориться с Польшей и включить Россию в ее состав. Вообще есть основания предполагать, что это вовсе не выдумки, так как душеприказчики приобрели себе много тайных сообщников, особенно из горожан и купцов, для того чтобы внезапно напасть на Бориса и всех, кто стоит им поперек дороги, убрать, а в дальнейшем править по своей воле» [125] Реляция Н. Варкоча (1589 г.), fol. 63–63 об. .

Версия боярского заговора против Годунова получила отражение и в мемуарах Д. Горсея. По словам англичанина, правитель знал о замыслах дворян-заговорщиков, но был не в состоянии им помешать и только окружил себя хорошей стражей [126] Горсей Д. Путешествия (II), с. 68. .

Годунов не решился первым нанести удар и выжидал, когда заговорщики перейдут к открытым действиям. Судя по литовским известиям, развязка наступила в самом конце 1586 г. 1 января 1587 г. С. Пац сообщил К. Радзивиллу, будто Шуйский после раздора в думе напал на двор Годунова, но тот, обороняясь, побил более 800 человек. Спустя три дня С. Пац получил из России сведения о том, что Андрей Шуйский вступил в сговор со вторым правителем, А. Я. Щелкаловым, и мятеж увенчался полным успехом: заговорщики якобы убили Бориса Годунова и еще одного великого боярина [127] Archiwum glowny Akt Dawnych w Warszawie. Archiwum Radziwillow. dz. V, N 11223. Приношу глубокую благодарность Б. Н. Флоре за сообщение текста писем С. Паца, Л. Сапеги и А. Бараковского. . Литовцы, сочувствуя Шуйским, давно ждали известий об их успехе и поэтому легко поверили тому, что Годунов погиб, а Щелкалов примкнул к его противникам. Московские новости обросли фантастическими подробностями, пока путешествовали от столицы до кордона. Молва, по-видимому, невероятно преувеличила число жертв вооруженного столкновения у стен годуновского двора. Однако сопоставление литовских донесений с московскими источниками не дает основания считать их сплошным вымыслом. В те самые дни, когда сведения о московских происшествиях дошли до Литвы по разведывательным каналам, Посольский приказ выступил с официальным разъяснением. Прибывшие в Литву царские послы объявили, что боярин Андрей Шуйский, «который к бездельником приставал», сослан в деревню, а «с ним вместе поворовали были, не в свойское дело вступилися, к бездельником пристали» московские торговые мужики [128] Наказ послам был составлен в декабре 1586 г. — ЦГАДА, ф. 79, кн. 17, л. 142–142 об. . Разъяснения Посольского приказа совпадают с информацией австрийского посла, согласно которой Шуйские имели много сообщников среди горожан и купцов и готовили внезапное нападение на Бориса.

Сличение источников различного происхождения позволяет предположить, что после неудачной попытки развести царя Федора бояре Шуйские спровоцировали в Москве новые беспорядки и с помощью посадских людей хотели разгромить двор Годуновых.

Если бы заговорщикам удалось застать правителя врасплох, участь его была бы решена. Но Борис собрал на своем дворе внушительные силы и сумел отразить нападение. Правительство жестоко расправилось с вождями столичного посада, поддержавшими мятеж Шуйских. Москва стала свидетельницей кровавых казней. Шесть сообщников Андрея Шуйского из числа торговых мужиков были обезглавлены «на пожаре», у стен города, сразу после подавления беспорядков [129] Там же, л. 142 об. . В числе казненных были столичные «гости» и купцы Федор Нагай, Голуб, Русин Синеус [130] Пискаревский летописец, с. 88; Псковские летописи, вып. 2, с. 264. . Многих посадских людей власти подвергли пыткам и отправили в ссылку [131] ПСРЛ, т. XIV, с. 37. . В числе их был торговый человек Березовский с сыновьями. Его сослали в Сибирь и продержали три года в тюрьме [132] Беселовский С. Б. К вопросу о пересмотре и подтверждении жалованных грамот в 1620–1630 гг. М., 1907. . В источниках имеются сведения «о московских веденцах» С. Мартынове и семерых его товарищах, сосланных еще раньше в Каргополь, а затем в Пелым [133] Корецкий В. И. Из истории заселения Сибири накануне и во время Смуты (конец XVI — начало XVII в.). — Русское население Поморья и Сибири. М., 1973, с. 38. .

Мятеж Шуйских повлек за собой широкие репрессии против боярской и удельно-княжеской знати.

В обстановке народных волнений и резкого ослабления центральной власти правительство было вынуждено пойти на самую большую уступку в пользу недовольной земской знати и дворянства. Оно ликвидировало «двор» — последыш ненавистной опричнины.

Почти нет сведений о том, как протекала ликвидация «двора» при Федоре. По всей вероятности, этот процесс потребовал известного времени, в течение которого часть бывших «дворовых» чинов в думе и приказах подверглась чистке, а оставшиеся утратили прежние привилегии вследствие слияния «дворовой» и земской чиновных лестниц и восстановления единого «государева двора».

После падения А. Ф. Нагого и Б. Я. Вельского из Кремлевского дворца один за другим исчезали думные дворяне. Дольше других в думе оставался бывший воспитатель царевича Федора М. А. Безнин. Именно он выходил к восставшему народу в дни апрельских волнений в Москве. Популярность Безнина в столице объяснялась прежде всего его военными заслугами. В конце Ливонской войны он разгромил войска курляндского герцога, помешав им принять участие в осаде Пскова. Через несколько месяцев после коронации Федора он нанес поражение крымским татарам под Калугой [134] ГБЛ, собр. Горского, № 16, л. 197 об. . Немного времени спустя М. А. Безнин ездил с важным дипломатическим поручением в Литву и еще в апреле 1586 г. заседал в думе в качестве думного дворянина [135] Список думных чинов на приеме М. Гарабурды 26 апреля 1586 г. — ЦГАДА, ф. 79, кн. 16, л. 98. . Однако ранее августа того же года влиятельного думного дворянина, сделавшего некогда карьеру в опричнине, принудили постричься в монахи и сослали в Иосифо-Волоколамский монастырь [136] Вкладные книги Иосифо-Волоколамского монастыря. — ЦГАДА, ф. 181, № 141, л. 50; Родословная книга. — ЦГАДА, ф. 181, № 176, л. 647. См. также: Кобрин В. Б . Состав опричного двора Ивана Грозного. — АЕ за 1959 г. М, 1960, с. 52. .