Ричард Пайпс - Коммунизм

Эти уступки пришли слишком поздно, и им не удалось предотвратить ужасающий голод, худший из всех, который когда-либо до этого знала европейская страна. Вызванный засухой, он унес 5,2 миллиона человеческих жизней и имел бы еще более опустошительные последствия, если бы не помощь АРА, американской организации, которую возглавлял будущий президент США Герберт Гувер; ей удалось накормить 25 миллионов человек.

Восстановление при НЭПе шло удивительно быстрыми темпами. К 1928 году производство зерна в России достигло наивысшего после 1913 года уровня.

Многие как внутри России, так и за ее пределами, полагали, что НЭП знаменует собой отказ от коммунизма. Начались разговоры о «русском термидоре», намеки на события 1794 года во Франции, которые привели к падению и казни якобинских лидеров. Но аналогия хромала: во-первых, русские якобинцы прочно удерживали власть; во-вторых, они рассматривали сделанные ими уступки как временную передышку. Так оно и произошло.

Большевики захватили власть в России только потому, что им подвернулся такой шанс. Они не собирались замыкаться в границах страны, будучи уверенными, что их революция погибнет под ударами объединенных сил мирового капитализма, если не распространится на индустриальные страны Запада. Ленин говорил вполне откровенно: «Мы все время знали, что в одной стране нельзя совершить такое дело, как социалистическая революция» [9] 9. А. Г. Латышев , Рассекреченный Ленин (Москва, 1996), с. 40. Этот текст не был включен в Полное собрание сочинений Ленина. . В речи, произнесенной в 1920 году, он недвусмысленно охарактеризовал международный аспект российской революции:

(в ноябре 1917 года) мы знали, что наша победа будет прочной только тогда, когда наше дело победит весь мир [10] 10. В. И. Ленин, Полное собрание сочинений, том 42, с. 1. .

Так случилось, что коммунистическое государство, которое внутри собственных границ отличалось исключительной консервативностью и не терпело никакой инициативы снизу, за рубежом — и только за рубежом — действовало радикальным образом, возбуждая те самые массы, которым дома оно заткнуло рот.

Попытки распространить коммунизм за границу всерьез начались в конце первой мировой войны в побежденных странах Центральной Европы. В январе 1919 года Москва организовала восстание в Германии, которое было быстро подавлено. Несколько больших успехов коммунисты добились в Венгрии, где их правительству удалось удерживаться у власти половину 1919 года только потому, что советская Россия обещала защитить Венгрию от румынской армии. Когда Москва не выполнила своего обещания, послушный ей марионеточный режим рухнул. Подобные попытки предпринимались и в других местах, например, в Вене, где они выдохлись, едва начавшись.

Величайшее разочарование, связанное с распространением коммунизма за рубежом, Ленин пережил летом 1920 года. В апреле этого года Польша, желая предотвратить возрождение сильной империалистической России, объединилась с украинскими националистами и вторглась в советскую Украину с целью отторгнуть ее от России. Ожидавшегося восстания на Украине вторжение не вызвало, и польским армиям вскоре пришлось трубить отступление.

Когда Красная армия приблизилась к границам этнической Польши, политбюро должно было решить: остановиться или продолжать наступление на запад. Мнения разделились, но Ленин настоял на наступательных действиях и, как всегда, добился своего. Он был уверен, что Германия и Англия созрели для революции, и вторжение коммунистических вооруженных сил спровоцирует ее начало. Летом 1920 года Красная армия, сопровождаемая советскими комиссарами польского происхождения, вступила в Польшу. Она обратилась с призывом к польским рабочим и крестьянам захватывать собственность буржуазии и помещиков — эти лозунги доказали свою эффективность в России. Но поляки всех классов поднялись на защиту только что обретенной независимости Польши. В сражении под Варшавой, одном из решающих в современной истории, они разгромили и отбросили армию коммунистов.

Ленин не мог скрыть горечи в связи с таким исходом. «В Красной армии поляки видели врага, а не братьев и освободителей», — сожалел он.

В своих чувствах, мыслях и действиях они показали себя не социалистами, революционерами, а националистами, империалистами. Революция в Польше, на которую мы рассчитывали, не произошла. Рабочие и крестьяне… защищали своего классового врага, они заставляли наших храбрых красноармейцев голодать, устраивали на них засады, избивали до смерти [11] 11. Clara Zetkin , Reminiscences of Lenin (London, 1929), 20. .

Среди выводов, которые он сделал из этого опыта, было: никогда больше Красная армия не должна использоваться за рубежом как инструмент революции. Вместо этого надо оказывать местным коммунистам финансовую и иную помощь.

Другой, еще более важный урок, извлеченный Лениным из польской катастрофы, заключался в том, что лучший способ распространения революции за пределы России — спровоцировать новую мировую войну. В этой войне советская Россия будет держать нейтралитет и вступит в нее лишь тогда, когда воюющие стороны измотают друг друга. С этой целью в 1921 году Москва вступила в тайное военное сотрудничество с Германией.

Здоровье Ленина пошатнулось в мае 1922 года, когда он перенес первый удар. Хотя его лечила группа специалистов из Германии, лучше ему не становилось и ему пришлось постепенно отказываться от своих политических обязанностей. В последние дни его преследовало ощущение провала: он гневался на своих соратников и, более того, на русский народ тоже, что они не показали себя достойными великой миссии, предначертанной им историей.

В таком настроении он искал врагов, спутавших его замыслы. Одного из них он нашел в интеллигенции, которая решительно отвергала его диктатуру, хотя и не прибегала к активным подрывным действиям. В июле 1922 года он поручил Сталину «решительно "искоренить" всех энесов… Всех их — вон из России… Арестовать несколько сотен и без объявления мотивов — выезжайте, господа!». Действуя по его указаниям, полиция задержала сотни экономистов, философов и других ученых, принадлежавших к партиям меньшевиков и эсеров и либеральным партиям, погрузила их на пароходы и отправила в принудительное изгнание в Западную Европу.

Затем пришел черед православной церкви. Весной 1922 года, когда советскую Россию терзал голод, Ленин решил, что ему предоставляется уникальная возможность достичь двух целей: под предлогом борьбы с голодом экспроприировать церковные ценности и, в вероятном случае противодействия со стороны церкви, показать всему народу ее бездушие. В памятной записке для политбюро он писал: