Ричард Пайпс - Коммунизм
- Название:Коммунизм
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:ISBN 5-93895-038-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Ричард Пайпс - Коммунизм краткое содержание
Эта книга представляет собой введение в коммунизм и одновременно его некролог.
Коммунизм - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
То были прекрасные намерения, но для Ленина каждое из них звучало бы анафемой. Поэтому абсолютно некорректно характеризовать это движение «умеренной версией коммунизма»: недолговечные и безуспешные попытки ввести коммунизм в главное русло политической жизни реально означали отказ от всего, за что ратовал коммунизм.
Еврокоммунизм оказался мимолетной вспышкой. В 1980-е годы коммунистические партии по всей Европе вновь оказались на обочине. Их звездным часом были парламентские выборы в Италии и Франции в 1978-79 годах, когда они получили соответственно 30,4 и 20,6 процента голосов. Однако в наиболее индустриально развитых странах Европы доля их избирателей оставалась ничтожной: 0,05 процента в Великобритании и 0,3 процента в Западной Германии [15] 15. David Childs, ed ., The Changing Face of Western Communism (London, 1980), 276.
. Тенденция к снижению продолжалась.
После развала Советского Союза европейские коммунисты пережили множество перемен и расколов. Твердолобые партии и фракции приписывали этот развал горбачевским компромиссам с капитализмом и продолжали придерживаться сталинского курса. Другие повернулись спиной к традиционному коммунизму. Так, итальянская коммунистическая партия, самая многочисленная и наименее доктринерская, тихо сменила название на «Демократическая партия левых». Большинство других точно так же расстались с коммунистическими лозунгами и символами.
Коммунизм оказался безнадежной идеей: западная политическая культура сплотилась против жестокой идеологии, хотя и западной по происхождению, но получившей свой законченный вид в незападной среде. Коммунизм на Западе растворился в демократическом обществе и затем тихо сошел со сцены.
V
Третий мир
Каждая коммунистическая страна, каждая компартия имеет свою историю и свои региональные, местные особенности, но всегда можно заметить, что так или иначе они следуют образцу, созданному в Москве в ноябре 1917 года. Эта родственная связь заключает в себе своего рода генетический код коммунизма [1] 1. Courtois in The Black Book of Communism, 754.
.
Родственная связь, упоминаемая в приведенной цитате, определяется тем фактом, что коммунизм повсюду приходил в жизнь одним из двух путей: либо его навязывала советская армия (как в Восточной Европе), либо он появлялся, обычно с советской помощью, в странах, чья политическая культура (отсутствие устоявшихся традиций частной собственности и власти закона, наследие самодержавия и так далее), как и социальная структура (преобладание крестьянства, недостаточное развитие среднего класса) напоминали положение в России до 1917 года. Хотя коммунизм был скроен для передовых промышленных обществ, на практике он пустил корни только в отсталых аграрных странах. Там он и следовал установившемуся образцу.
Из рецептуры марксизма-ленинизма такие страны брали:
1) единоличное правление партии, монополизирующей власть, организованной на армейских началах и требующей беспрекословного себе подчинения;
2) отсутствие для этого режима правления каких бы то ни было ограничений;
3) отмена частной собственности на средства производства и сопровождающая ее национализация всех людских и материальных ресурсов;
4) пренебрежение к правам человека. Такие режимы представляли партию всемогущей и всезнающей, настаивали, что она всегда права, и не признавали ни каких пределов ее власти. Почти неизменно воплощением «партии» становился вождь, который олицетворял партийное дело и превращался в некое божество.
Существует расхожее мнение, что коммунизм рождается из бедности. В действительности дело обстоит иначе: бедные страны не делают выбора в пользу коммунизма. Нигде в мире большинство бедняков, или вообще какое-либо большинство, не отдавало своих голосов за передачу власти коммунистам. Скорее дело обстоит так, что у бедных стран понижена сопротивляемость коммунистическим захватам власти, потому что у них отсутствуют институты, которые в более богатых и продвинутых обществах преграждают путь честолюбивым диктаторам-радикалам. При отсутствии институтов, обеспечивающих богатство, особенно прав собственности и власти закона, страны остаются бедными и в то же время уязвимыми для воцарения самовластных правителей правого или левого толка. Говоря словами одного исследователя, изучавшего наиболее крайний из известных коммунистических режимов, камбоджийский, «отсутствие эффективных структур, связывавших между собой население и его сменявших друг друга лидеров, предрасположило общество к безудержному применению власти» [2] 2. Francois Ponchaud in Karl D. Jackson, ed., Cambodia 1975–1978: Rendezvous with Death (Princeton, 1989), 152.
. Таким образом, те самые факторы, прежде всего беззаконие, которые удерживают страны в бедности, содействуют и коммунистическим переворотам.
Действие этих факторов имело и другие последствия. На Востоке с древнейших времен отсутствие частной собственности на землю означало, что выдвинуться и разбогатеть можно было одним-единственным способом — обратить на себя внимание верховного властителя. (В государственных должностях, соответственно, видели не службу, а средство личного обогащения). Естественно, поэтому, что на соучастие в делах коммунистических режимов, державших в своих руках всю власть и все богатство, смотрели, как на основной способ обеспечить себе общественное положение, как равным образом и благосостояние. (Это относится, конечно, и к России).
На заре двадцатого столетия европейские коммунисты недоумевали, почему это не происходит крах капитализма, предсказанный Марксом и Энгельсом. Ревизионисты решали эту проблему признанием, что в данном конкретном вопросе Маркс и Энгельс допустили ошибку. Однако для ортодоксальных марксистов такое решение было неприемлемо, потому что их учение, объявленное наукой, не позволяло мириться с какими бы то ни было отклонениями или исключениями, существовать оно могло только в своей нерушимой целостности.
Столкнувшись с этой проблемой, Ленин воспользовался работой английского экономиста Дж. А. Гобсона «Империализм», где колониальные захваты толковались как результат погони капиталистов за новыми экспортными рынками и сферами приложения капитала. Ленин развил этот тезис в книге «Империализм как высшая стадия капитализма» (1916-17), где он доказывал, что колонии играют важную роль в спасении капитализма от гибели, поддерживая его больную экономику и предоставляя возможности подкупа рабочего класса. Поэтому удар по имперским владениям великих держав становится важной составной частью современной революционной стратегии.
Трудность на пути выполнения этой задачи состояла в том, что в азиатских, африканских, латиноамериканских колониях и полуколониях капиталистических государств было мало либо вовсе не было промышленности и, соответственно, не было сколько-нибудь численно значительного промышленного пролетариата. Из затруднительного положения, когда разжигать пролетарские революции приходилось в странах, лишенных собственной индустриальной базы, Ленин стремился выйти с помощью предложенной им Второму конгрессу Коминтерна программы по колониальному вопросу, исходившей из двух посылок: 1) у этих стран есть возможность непосредственно перейти от «феодализма» к социализму, минуя капиталистическую стадию развития; 2) действующие там коммунисты могут в борьбе против иностранных империалистов вступать в союз (временный, конечно) с местной «национальной буржуазией».
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: