А Кабацков - «Включен в операцию». Массовый террор в Прикамье в 1937–1938 гг.

13 сентября виновные начальники были осуждены по ст. 58-7 и 58–14 на 6 и 10 лет. Рабочий Лузин был приговорен к расстрелу. Судьба, однако, распорядилась по-другому. Все остались живы и не досидели положенного им срока. Судебно-надзорная коллегия Верховного Суда СССР 25 июня 1938 г. переквалифицировала дела на ст. Ill [284] «Бездействие власти, т. е. невыполнение должностным лицом действий, которые оно по обязанности своей службы должно было выполнить, при наличии признаков, предусмотренных ст. 109, а равно халатное отношение к службе, т. е. небрежное или недобросовестное отношение к возложенным по службе обязанностям, повлекшее за собой волокиту, медленность в производстве дел и отчетности и иные упущения по службе, при наличии тех же признаков, — лишение свободы на срок до трех лет». , после этого «расстрельному» Лузину дали три года, остальным — по два [285] Архивно-уголовные дела на лиц, снятых с оперативного учета ИЦ УВД. Дело Гудкова Алексея Андреевича // ГОПАПО. Ф. 641/1. On. 1. Д. 1284. Л. 268. .

Финал этой истории на первый взгляд кажется необычным. Период с сентября по декабрь 1937 г. был наиболее опасным на территории Прикамья. Осуществляя приказ № 00447, НКВД выбивался из сил в творческой работе по конструированию контрреволюционных дел [286] О механизме осуществления приказа № 00447 подробнее см.: «…Включен в операцию». Массовый террор в Прикамье в 1937-38 гг. ПГТУ. Пермь, 2006. . Затопление парома должно было стать настоящим подарком, вскрывающим новые связи и агентурную работу вражеского подполья. Это было бы действительно так, если бы дело вели «синие канты». Обвиняемым повезло. Следствие вела прокуратура.

В трагической пьесе 1937–1938 гг. главную роль исполняли органы НКВД. Выполнение приказа № 00447 наделило это ведомство исключительными полномочиями. Несмотря на то, что формально в состав внесудебной тройки входили начальник областного НКВД, первый секретарь обкома и прокурор области, роль последних лиц была скорее формальной. Между тем для понимания механизма террора необходимо рассмотреть террор и со стороны советских структур. Особый интерес представляют те ведомства, которые в силу своей специфики непосредственно примыкали к проведению «кулацкой» операции. К ним следует отнести прокуратуру и отделы найма и увольнения на промышленных предприятиях. Эти инстанции были слабо связаны друг с другом, просто проводимая НКВД операция ставила заводских кадровиков и прокуроров в положение хоть и не основных, но все же участников террора. Так, областной прокурор входил в состав «тройки». Само же ведомство в силу официально закрепленных за ним следственных и надзорных функций было «заклятым другом» НКВД. Отделы найма и увольнения (ОНУ) были созданы в 1934 г. с целью очистки заводов от социально чуждых элементов. Эти структуры имели двойное подчинение. С одной стороны, ОНУ были частью администрации предприятия, с другой — подчинялись НКВД. Кадровик, как правило, был чекистом. В Прикамье самой многочисленной категорией репрессированных во время массовой операции оказались рабочие промышленных предприятий. Резонно в этой связи поставить вопрос о роли заводских кадровиков в осуществлении приказа № 00447.

Руководство генеральной прокуратуры СССР самым тесным образом сотрудничало с главой НКВД в проведении большой чистки, что было надлежащим образом отмечено комиссией ЦК ВКП(б), принимавшей дела у наркома Н. И. Ежова.

«Считаем необходимым отметить, — утверждалось в последнем абзаце сопроводительного письма к акту приема-сдачи дел в НКВД СССР, — что все указанные выше безобразия, извращения и перегибы (в деле арестов и ведения следствия) проводились с санкции и ведома органов прокуратуры СССР (т.т. Вышинский и Рогинский). В особенности в этом деле усердствовал зам. прокурора СССР Рогинский» [287] Сопроводительное письмо наркома внутренних дел СССР Л. П. Берии, секретаря ЦК ВКП(б) А. А. Андреева и заведующего отделом организационно-партийной работы ЦК ВКП(б) Г. М. Маленкова И. В. Сталину к акту приема-сдачи дел в НКВД СССР. 29.01.1939 г. // Петров Н., Янсен М. «Сталинский питомец» — Николай Ежов. М.: РОССПЭН, 2008. С. 363. .

«Выкорчевывать врагов народа» Генеральная прокуратура поручала прокуратурам областным. «По нашим делам санкции на арест давались только облпрокурором, а не окрпрокурором», — докладывал начальник окружного отдела НКВД [288] Хозяшев — прокурору военного трибунала УРАЛВО «Об/прокуроре Коми-Пермяцкого округа Юркине А. Д.» 30.12.1940 г. // ГОПАПО. Ф. 641/1. On. 1. Д. 14362. Л. 173. . Впрочем, в те годы прокуратура не была островком безопасности.

Областное управление НКВД Свердловска, основательно погромившее обком партии, приступило к последовательной чистке всех остальных ведомств. В августе 1937 г. был арестован Густав Иванович Лейман — прокурор области, которого обвинили в том, что он

«…являлся участником террористической и диверсионно-вредительской организации правых, существовавшей в Свердловской области, ставившей целью реставрацию капитализма в стране путем вооруженных восстаний и подрыва экономической и политической мощи Советского Союза».

19 января 1938 г. выездной сессией Военной коллегии Верховного суда СССР Г. И. Лейман был приговорен к расстрелу. Реабилитировали его спустя 17 лет «…за отсутствием состава преступления» [289] См.: Обзорная справка по архивно-следственному делу № 29467 на Лейман Г. И. 19.07.1977 г. // ГОПАПО. Ф. 641. On. 1. Д. 16800. Т. 2. Л. 34. .

Вместе с прокурором взяли и несколько его ближайших сотрудников: начальника следственного отдела, помощника прокурора, следователей. Аппарат областной прокуратуры основательно почистили: кого-то просто уволили, кого-то предварительно выгнали из партии. «В октябре 1937 года, — рассказывал следователю через сорок лет после всех этих событий бывший начальник отдела кадров и спецотдела прокуратуры А. И. Бородин, — я в числе других семи работников областной прокуратуры был исключен из членов ВКП(б), а за что, лично мне даже и не поясняли. В феврале 1938 года я в партии был восстановлен, но больше в органах прокуратуры уже не работал, так как не хотел там работать» [290] Протокол допроса свидетеля Бородина Анатолия Ивановича. 29.07.1977 г.// ГОПАПО. Ф. 641. On. 1. Д. 16800. Т. 2. Л. 29. .

Работники прокуратуры не были наивными людьми, не подозревавшими о «квадратно-гнездовом» методе посадки, практикуемом вконец распоясавшимися на Урале органами НКВД. Если взяли областного прокурора, то на очереди представленные им на должность прокуроры городские и районные. И совсем не важно, какова дистанция между ними, или как часто и при каких обстоятельствах они встречались друг с другом. Прокурор города Перми М. И. Волнушкин, например, встречался со своим большим начальством всего три-четыре раза: