Коллектив авторов - Новая история стран Европы и Америки XVI-XIX вв. Часть 3: учебник для вузов

Наряду с мануфактурным производством в североевропейских странах сохранялись прочные традиции разнообразных ремесел. Государство предпринимало меры по унификации цехового строя, видя в бюргерской верхушке важного политического союзника. В Швеции в 1621 г. был введен всеобщий цеховой устав. В соответствии с ним устанавливалось минимально необходимое для образования цеха количество ремесленников, а также вводился запрет на проживание ремесленников вне городов. За цехами закреплялось монопольное право на изготовление своей продукции в «своем» городе.

Особым направлением меркантилистской политики стало развитие торговли, в том числе борьба против торговой монополии ганзейских городов на Балтике. Основными статьями экспорта в Швеции были железо и медь, продукты земледелия, древесина, оружие. Причем доля железа на протяжении XVI–XVII вв. выросла с 28 до 73 % от общего объема экспорта. В составе импорта первое место занимали ткани – полотно, сукно, шелк (30–40 % всего ввоза). Датская внешняя торговля носила более традиционный характер и включала, преимущественно, сельскохозяйственные товары. В норвежском экспорте особую роль играла рыба.

Для поощрения развития торговли использовалась практика создания крупных купеческих кампаний. В Дании еще в 1520 г. было создано первое такое товарищество, построенное по принципу акционерной компании. Но особенно активно такая форма предпринимательства начала развиваться с XVI в. Кристиан IV в 1619 г. предоставил купцам Копенгагена исключительное право торговли с Исландией. В 1625 г. была основана датская Вест-Индская торговая компания, в 1636 г. – Африканская компания. В Швеции крупнейшей купеческой монополией стала медная компания (1619). Постепенно росли и масштабы внутренней торговли. Однако ее развитие сковывалось разнообразными цеховыми ограничениями. К тому же крестьянам запрещалось торговать в каких-либо иных местах, кроме ближайшего городского рынка. Этим широко пользовались скупщики. Для покупки у крестьян сельскохозяйственной продукции близ городов возникали торговые местечки, где лавки могли держать лишь выходцы из этого города. Иностранным же купцам было вообще запрещено вести розничную торговлю.

В XVIII в. экономическое развитие североевропейского региона приобрело новую динамику. После окончания Великой Северной войны политическая ситуация в регионе стабилизировалась, а сами североевропейские государства отказались от экспансионистской политики. Это привело к новому подъему внешней торговли. Дания и Швеция упрочили свои позиции в международном транзитном и фрахтовом судоходстве. Огромные доходы приносила торговля колониальными товарами. Так, например, датские Вест-Индская и Азиатская кампании в середине XVIII в. приносили прибыль до 40–50 % в год.

Внешняя торговля стала основным источником накопления капитала и позволила вывести на новый уровень развития мануфактурное производство. Характерной особенностью этого процесса в Швеции стало быстрое распространение рассеянной мануфактуры. Такая форма предпринимательства обеспечивала максимизацию прибыли при относительно небольших вложениях капитала. Достаточно широко начал использоваться женский и детский труд. Нередко к шведским мануфактурам приписывались тюрьмы и исправительные учреждения. В Дании развитие мануфактурного капитала не было столь масштабным, но с середины XVIII в. именно здесь начали развиваться новые виды производства, основанные на завезенных из Англии технических нововведениях. Копенгаген превратился в это время в региональный центр текстильного производства. Технические новшества коснулись даже традиционных видов ремесла и промыслов, например норвежского рыболовства.

Таким образом, заметно уступая по темпам экономического роста ведущим державам континента, североевропейские страны переживали длительный период стабильного социально-экономического развития. Процесс первоначального накопления капитала здесь был сопряжен преимущественно с внешними источниками и протекционистской политикой государства, а потому не сопровождался обострением социальных противоречий. К тому же доля дворянства в структуре населения изначально была очень незначительной, и многие представители аристократии с успехом включались в предпринимательскую деятельность. Влиятельная прослойка духовенства после королевской Реформации так и не сложилась. Все эти факторы вызвали ускоренное формирование буржуазных слоев, органически включавшихся в общую социальную структуру населения. Элементы феодальных отношений сохранялись в положении безземельных крестьян-арендаторов и цеховой организации традиционного ремесла. Но это не препятствовало упрочению капиталистического уклада. Еще до развертывания промышленного переворота общество практически утратило сословный характер, а активный генезис капитализма приближал североевропейский регион по характеру социальных процессов к странам «первого эшелона».

После стабильного правления Фредерика IV, сумевшего сохранить внутреннее спокойствие в стране даже в период Великой Северной войны, датский престол наследовали монархи совершенно иного склада. Кристиан VI (1730–1746) был человеком религиозным и склонным к аскетизму. При его дворе большое влияние приобрели представители радикального протестантского движения пиетистов, которые настаивали на более строгом соблюдении нравственных норм и борьбе против религиозного инакомыслия. Подобные настроения встречали неоднозначную реакцию в обществе, но настойчиво поощрялись королевской властью. Впрочем, столь же последовательно Кристиан VI утверждал и принципы миролюбивой внешней политики, получившие известность как политика «северного спокойствия». Его преемник Фредерик V (1746–1766), напротив, мало интересовался вопросами политики и был равнодушен к религиозным проблемам. Он с молодости испытал тягу к алкоголю и вел распутный образ жизни. Ситуация стала еще более острой, когда на престол взошел слабоумный Кристиан VII (1766–1808). Тем не менее, Дания не только не оказалась в состоянии политического кризиса, но и, напротив, вступила в один из наиболее динамичных периодов своего развития.

Придворная группировка, лидером которой был королевский врач Иоганн Фридрих Струэнзе, добилась уже в первые годы правления Кристиана VII проведения реформ в духе «просвещенного абсолютизма». Были снижены расходы на королевский двор и армию, упразднен аристократический тайный совет, провозглашены независимость и гласность судопроизводства, свобода вероисповедания и печати, промыслов и хлебной торговли. Кроме того, были ограничены размеры феодальных повинностей и сокращен возрастной предел для крепостного состояния. Однако эти меры сопровождались попытками укоренить в обществе немецкий язык и все большим разгулом чиновничества. В 1772 г. в результате придворного заговора Струэнзе был арестован и казнен. Пришедшая к власти дворянская группировка под руководством профессора богословия О. Гульдберга начала проводить более консервативную политику, представляя ее как национально ориентированный курс. Большинство предыдущих реформ были отменены. В начале 80-х годов власть перешла к представителям либерально настроенного дворянства, объединившимся вокруг молодого кронпринца Фредерика. Ими был возобновлен «просвещенный курс». Наиболее важными мерами нового поколения реформаторов стали отмена крепостного права, поощрение выкупа крестьянами земельных участков и развития хуторского хозяйства, отказ от поддержки купеческих монополий и переход к либеральной торговой политике, запрет участия в работорговле и принятие закона о бедных (одного из первых социальных законов в истории Европы). Политика «просвещенного абсолютизма» способствовала укреплению позиций национального чиновничества в Норвегии и Исландии, либерализации экономического развития этих регионов, формированию первых национальных культурно-просветительских движений.