Николай Ачкасов - Засекреченные войны. 1950-2000

Все боевые действия на территории Чечни можно (конечно же, условно) разделить на 4 этапа: 1 этап — декабрь 1994 — февраль 1995 гг.; 2 этап — начало марта — конец апреля 1995 г.; 3 этап — май 1995 — август 1996 гг.; 4 этап — август 1996 г.

Итак, в 7.00 11 декабря 1994 г. федеральные силы вступили на территорию Чечни. Начался первый этап боевых действий. Основным содержанием первого этапа можно считать наступление федеральных сил по всей границе, т. е. на северном участке, и бои за столицу республики Ичкерия — город Грозный.

Примерно через десять дней после начала операции по наведению конституционного порядка на территории Чечни был проведен тщательный анализ действий ОГВ (объединенной группировки войск). Это позволило выявить существенные упущения и недостатки, а затем приступить и к их устранению.

Командующим ОГВ, после того как (по официальной версии) из-за болезни был снят генерал-полковник Матюхин, а генералы Воробьев, Кондратьев и Громов отказались принимать ОГВ под командование, был назначен первый заместитель начальника Главного оперативного управления Генерального штаба генерал-лейтенант А. Квашнин, что оказалось очень своевременным в сложившейся обстановке. [180] Хотя такое отношение к Квашнину характерно далеко не для всех военных.

Оказалось, что все подразделения в составе сводных отрядов были сборными (на 80 %), не прошли полный курс обучения и боевого слаживания, а офицеры и личный состав просто морально не готовы действовать в нестандартных ситуациях. На начальном этапе боевых действий командиры и штабы фактически недооценили противника и вели боевые действия без учета опыта сражений в локальных войнах и вооруженных конфликтах против иррегулярных формирований с развитым религиозно-экстремистским сознанием.

Одним из слабых звеньев оказалось управление разнородовыми и разноведомственными силами и средствами (МО, МВД, ФПС…). Сказались и традиционные наши беды, такие, как слабое использование возможностей боевой техники из-за постоянных поломок узлов и агрегатов: техника была просто старой — по 20–25 лет от роду (например, танк Т-62, БМП-1, БТР-70…). Сказались и погодные условия — в ноябре — декабре на Кавказе туманы и низкая облачность. Применение авиации оказалось затруднено, ведь готовились не к войне, а к «полицейской акции».

Командиры, прекрасно проявлявшие себя в мирных условиях, не всегда оказывались на высоте в нестандартной обстановке. Так, командир 19-й мотострелковой дивизии полковник Г. Кандалин даже не сделал попытки спасти пилотов сбитого чеченцами вертолета, которые, будучи ранеными, в течение около сорока минут вели бой после посадки поврежденной машины. У летчиков закончились патроны, бандиты окружили их и зверски добили, а комдив позже будет ссылаться на то, что дорога была блокирована женщинами-чеченками. Комментарии излишни! [181] В январе 1995 г. полковник Г. Кандалин был уволен в запас.

С первых же дней наступления экипажи столкнулись с хорошо организованным упорным сопротивлением. Укрепленные позиции дудаевцев были, как правило, усилены средствами ПВО, в результате чего уже 12 декабря получили боевые повреждения четыре Ми-24. Среди зенитных средств противника преобладали мобильные установки ЗУ-23–2, установленные на шасси КАМАЗов, и пулеметы ДШК на джипах «Чероки» или УАЗ-469. Применение ПЗРК носило эпизодический характер и легко преодолялось благодаря применению инфракрасных ловушек. Большую роль сыграла, по всей видимости, и неготовность боевиков применять столь сложное оружие.

Гораздо больше потерь вертолетчикам принесли выстрелы реактивных противотанковых гранатометов: РПГ-5 и РПГ-7.

В первый же день на подходах к Чечне со стороны Ингушетии и Дагестана боевиками были взяты в плен десятки солдат федеральных войск — женщины и дети из местных селений обступали и останавливали боевые машины, а затем рассредоточенные в толпе боевики разоружали солдат. С этим способом «боевых действий» еще предстоит столкнуться, и не раз. Невнятные распоряжения российского командования (приказов на открытие огня и применения оружия на поражение не было) не давали «право первого выстрела», а иначе стрелявшим предстояло тесное общение с работниками военной прокуратуры.

Попытки чеченских вооруженных формирований сдерживать наступление федеральных войск в ходе полевых боев оказались безуспешными, но благодаря им город был подготовлен к обороне. Были созданы завалы и баррикады на танкоопасных направлениях, построены ДОТы, заминированы подходы к важным объектам. Территория Грозного была разбита на секторы обороны, в каждом из которых были созданы запасы оружия, продовольствия и медикаментов.

Чеченцами было создано три оборонительных рубежа: внутренний — вокруг президентского дворца на удалении от 1 до 1,5 км, средний — на удалении от 1 до 5 км от первого и внешний, проходивший в основном по окраинам города. На вооружении боевиков было до 25 танков, 30 БМП и БТР, до 80 артиллерийских орудий (в основном 122-мм гаубицы Д-30) и минометов.

Город защищали более 10 тыс. боевиков, [182] По данным секретаря Совета безопасности России (в этот период О. Лобова), город обороняло 15 тыс. бойцов регулярной армии Ичкерии и до 2,5 тыс. иностранных наемников. вооруженных современным стрелковым оружием и имевших достаточное количество противотанковых средств. Интересен факт наличия у боевиков большого количества одноразовых противотанковых гранатометов (всего порядка 80 тыс. шт.) новейших отечественных конструкций.

72,5-мм РПГ-26 имел бронепробиваемость до 500 м, 105-мм РПГ-27 пробивал броню танка на расстоянии до 750 м. Из этого оружия, при его массированном применении, оказалось возможным поражение всех без исключения танков, стоящих на вооружении федеральных сил.

Наряду с применением этого вооружения, отмечались неоднократные факты использования чеченскими боевиками одного из новейших отечественных образцов пехотного оружия — 93-мм реактивных пехотных огнеметов РПО-А однократного применения, чей термобарический выстрел (объемного взрыва) по эффективности фугасного действия сравним со взрывом 122-мм фугасного гаубичного снаряда.