К.А. Иностранцев - Хунну и Гунны (разбор теорий о происхождении народа Хунну китайских летописей, о происхождении европейских Гуннов и о взаимных отношениях этих двух народов).

Прежде чем представить разбор главного сочинения Клапрота, мы должны сказать ещё несколько слов о его мнениях, выраженных ранее в «Asia polyglotta». Мы уже говорили о разных именах Хунну при изложении и разборе мнений Ремюза. Здесь повторим, что считаем гипотезу его и Клапрота весьма правдоподобной. Мнение о происхождении имени народа Хунь–ю от основателя царствующего дома мы сочли бы весьма возможным, если бы это известие подтвердилось сообщениями других писателей. Однако никто не говорит, что Шунь–вэй (Шün–wy у Клапрота) иначе назывался бы ещё Хунь–ю, и что народ назывался по его имени, а сам Клапрот не указал источника, из которого почерпнул это известие, и ни в одном из последовавших сочинений не упомянул о нём. В этом же сочинении он видел причину движения Хунну на Запад, во–первых, в падения северных Хунну (конец I века по Р.X.) и, во–вторых, в разрушении государства южных Хунну (в III веке по Р.X.). Однако о переходе Хунну на Запад в III веке ничего не сообщается у китайских историков. Мы допускаем, что это переселение было возможно, но, не имея точных данных, не можем считать несомненным. О тожестве Ту–гю и Турков, равно как и о возражениях против теории Шмидта, мы уже говорили. Поэтому теперь обратимся к главному сочинению.

Клапрот не точно изложил историю Хунну. Он совершенно не упомянул об откочевании шаньюя Чжи–чжи. Какое бы значение ни придавать этому движению, несомненно о нём необходимо упомянуть. При изложении истории части северных Хунну после их откочевания на Запад он сообщил, что этот народ остановился на севере от Куча, где и жил под именем Юе–бо или Юе–бань [44] По мнению Вивьен де Сен Мартена, высказанному в статье «Sur les Huns Blancs ou Ephtalites» (в Nouvelles Annales des voyages, t. III, 1849, стр. 39, np. 4) при Ханях Кан–гюем называлась не Согдиана, а киргиз–казацкая степь, вопреки мнениям Клапрота и Ремюза (Nouveaux mélanges asiatiques, стр. 225). . Здесь мы сталкиваемся с каким то недоразумением, которое более склонны приписать просто ошибке Клапрота. Мы выше говорили, что Нейман предполагал видеть в стране Юе–бань или Юе–бо Эйлюзия древних или Угорский край. Дегинь (т. I, ч. II, стр. 278) тоже сообщил, основываясь на китайском сочинении Вэнь–сянь–дун–гао (Ven–hian–tung–kao), что шань–юй (или как он говорит «таньжу», tanjou) северных Хунну, перейдя страну Кан–гюй, прибыл в страну, называемую Юе–бань (по мнению этого учёного — область, соответствующая нынешней Уфимской губернии). Иакинф высказал мнение, что страна Юе–бань была, вероятно, расположена по бассейну Зайсана и занята Хунну на их пути в Кан–гюй. Часть их там и осталась. Слово Юе–бань, по его мнению, название династии, правившей над этими отсталыми [45] Вот текст перевода с китайского: «Владение Юе–бань лежит от Усуня на северо–запад… это есть аймак, прежде принадлежавший северному хуннускому шаньюю, прогнанному китайским полководцем Дэу–хянь. Северный шаньюй, перешед через хребет Гинь–вэй–шань (Тарбагатай), ушёл на запад, в Кангюй; а малосильные, которые не в состоянии были следовать за ним, остались по северную сторону Кучи» (Собр. свед. о нар. Ср. Азии, т. III, стр. 163–5); а вот собственное мнение Иакинфа: «Юе–бань есть название владения, занимавшего земли от Усуня на северо–запад. Это был один из аймаков, принадлежавших северному хуннускому шаньюю… Слабосильные заняли нынешний Тарбагатайский округ под названием дома Юе–бань» (ibid., указатель имён географических, стр. 109). . Таким образом все эти учёные утверждают вопреки мнению Клапрота, что Юе–бань имя страны, при чём один высказывает мнение, что страна получила имя от династии, оставшейся там после ухода Хунну далее на запад. Что касается до известия, сообщённого Клапротом, об отправлении посольства от народа Юе–бань в Китай, то об этом подробнее сообщил Дегинь на стр. 342 II части I тома. Основываясь на известиях, сообщённых в Ган–му (Kam–mo), Ли–дай–цзи–су (Lie–tai–ki–su) и Вэнь–сянь–дун гао (Ven–hian–tung–kao), он рассказал следующее: «Более всего беспокоило жужанского Чу–ло–хана посольство, которое Гунны, жившие в Юе–бане или стране Башкиров, отправили к императору Вэй, чтобы предложить ему заключить договор, по которому они обязывались напасть на Жу–жань со стороны запада, тогда как Вэй сделали бы то же самое с другой стороны Азии; кажется, это посольство было отправлено Аттилой, который только что подчинил все народы северной Европы и государство, примыкавшее к Жужанам». Дегинь, как и Клапрот, относил это событие к 448 году по Р.X. Таким образом, этот факт нисколько не противоречит существованию Гуннов в Юе–бане. Так как Гунны в 448 году, т.е. за три года до Каталаунской битвы, подвинулись на Запад очень далеко от пределов Восточной Европы, то, быть может, посольство не было снаряжено самим Аттилой, а какой нибудь оставшейся позади ордой, которая и вступила в сношения с далёким Востоком. Может быть также, что, когда Гунны ушли из Юе–баня, имя их осталось там памятным и перешло на другой народ, ничего общего с ними не имевший. Наконец, если принять мнение Иакинфа, то и в таком случае ничто не будет противоречить тожеству Хунну и Гуннов — ведь тогда Юе–бапь являются отсталыми Хунну, далее на Запад не пошедшими.

Клапрот привёл не много доказательств в пользу турчизма Хунну. Это, вероятно, объясняется тем, что он уже не первый писал об этом, а только повторял и распространял то, что до него сказал Ремюза. Дальше мы приведём свои дополнительные соображения по поводу турчизма Хунну.

Такое же недоразумение, как и с Юе–бань, мы встречаем у Клапрота и в другой раз, именно в изложении истории Гуннов. Сообщив, что первыми известиями о Гуннах обязаны мы Дионисию Периегету, он старался сопоставить эти сообщения с тем, что передал нам Эратосфен (по Страбону). Нужно сказать, что это сопоставление первый сделал не Клапрот, а гораздо раньше его Тунман (Untersuchungen über die Geschichte der östlichen, europäischen Völker, 1774, Erster Theil). Приведём его слова: «Дионисий Периегет располагает Гуннов у Каспийского моря, там, где впадает в него Волга,.. Уже по словам Страбона сидел здесь, у Каспийского моря народ Уитиев, к северу от Каспиев, тогда как эти последние жили к северу от Албанов. В таком же порядке поместил Дионисий Гуннов, всего далее на север, потом к югу Каспиев и Албанов» (стр. 24–25). Поэтому, в данном случае Клапрот только повторил то, что сказали уже до него. Посмотрим теперь, насколько возможно подобное отожествление. Против него восстал уже Нейман (см. стр. 39 его сочинения). Действительно, неужели достаточно одного этого порядка для того, чтобы утверждать, что два народа, не имеющие никакого сходства в имени, как Гунны и Уитии (Ουίτιοι или Κουίτιοι, Utii) одно и то же? Разве не мог Дионисий, который, как и все писатели греко–римского мира, плохо знал географию Средней и Северной Азии, прямо списать из Страбона перечень народов, живших на запад от Каспийского моря, заменив только менее всех других в этом перечне известный ему народ Уитиев — Гуннами, которые в его время настолько усилились на границах Европы и Азии, что неясные слухи о них стали доходить и на Запад? Итак, принимая отожествление Гуннов с Уитиями произвольным, мы считаем Дионисия Периегета и Птолемея, сохранившими нам древнейшие известия о Гуннах. Остальные известия древних о Гуннах, по нашему мнению, переданы у Клапрота правильно.