К.А. Иностранцев - Хунну и Гунны (разбор теорий о происхождении народа Хунну китайских летописей, о происхождении европейских Гуннов и о взаимных отношениях этих двух народов).

Сообщёнными этими учёными фактами, с добавлением многих других из китайских летописей, воспользовался французский учёный, профессор Французской коллегии, Дегинь (Deguignes). Он задался целью проследить исторический ход переселений народов с Востока на Запад, из Азии в Европу и дать полную историю этих движений. Сначала он высказался в «Mémoire sur l’origine des Huns et de Turcs» (Paris, 1748) [3] Мы к несчастью не могли воспользоваться этой работой, так как её нет ни в Публичной, ни в Университетской, ни в Академической библиотеках, а выписать оказалось невозможным, так как она библиографическая редкость. . Затем вышла его четырёхтомная «Histoire des Huns, des Turcs, des Mogols et des autres Tartares occidentaux» (1756–58). Главная его заслуга состоит в сопоставлении китайских известий с европейскими. Его отожествление народов, упоминаемых в китайских летописях, с народами так называемого «великого» переселения, за немногими исключениями, вполне удачно и признаётся до сих пор верным. Но Дегинь жил в XVIII–м веке, когда не существовало многих наук, с которыми в настоящее время история должна считаться. В его время не было ни науки о языке (лингвистики), ни этнографии, ни этнологии. Тогда история только и существовала как собрание летописных фактов, их сличение и критика. Из этого ясно, что Дегинь не мог решать некоторых исторических вопросов так, как мы решаем их теперь. В этом конечно, он не виноват — всё что он мог сделать, он сделал прекрасно.

Основой классификации народов Средней Азии [4] Под Средней Азией мы разумеем внутреннюю часть азиатского материка, ограниченную с севера Алтаем, с юга — Гималаями и китайской низменностью, с запада — Каспийским морем, с востока — Великим океаном. К таком значении мы и будем постоянно употреблять это имя в нашей работе. этот ученый берёт не принадлежность народа к известной этнографической группе, а политическое разделение. Поэтому Дегинь и не делает существенного различия между Турками и Монголами. Все обитатели этих частей Азии называются у него вообще Татарами (les Tartares) и разделяются на восточных и западных. Первые, по его мнению, тожественны с восточными варварами китайских летописей, а вторые с западными [5] Дегинь счёл, вероятно, это разделение чисто–географическим. Впрочем он нигде в своём сочинении не высказался по этому поводу. . Восточные Татары по Дегиню те народы, которых мы теперь называем народами тунгузского и корейского племён, как–то: То–ба (Toba), Сянь–би (Sien–pi) и др. (т. I, ч. I, стр. 179–212). За ними он признаёт гораздо менее важную роль, чем за Татарами западными, которые и служат главным предметом его сочинения. К ним то и относятся занимающие нас Хунну. На этом основании мы остановимся на них дольше и рассмотрим то, что сообщил Дегинь.

«Римские историки», говорит он, «знали их (т.е. западных Татар) под именем Гуннов и рассказали много басен о происхождении этого народа, не говоря о том, откуда он пришёл. В Татарии они назывались Хун–ну (Hiong–nou) и основали большое государство, которое было разрушено китайцами. Тогда они рассеялись. Одни пошли на Запад и впоследствии вступили в Римскую империю. Все знают нашествие знаменитого Аттилы. Другие остались на границах Китая и были разбиты только татарами Жу–жеиь (Geou–gen). Некоторые поселились в Китае, где образовали много государств. Они были совершенно обессилены или, по крайней мере, не имели никакого значения в Татарии, когда один вождь этого народа, но имени Ту–мынь (Tou–muen) стал во главе многих орд и образовал новое государство. Эти народы назывались тогда Турками. Они завладели всей Татарией». Далее он говорит, что «Чингиз–хан происходил из монгольского народа, составлявшего часть народа турецкого». Вышеприведённые строки, взятые нами из первой части первого тома (стр. 213–215), которая посвящена генеалогическим таблицам государей, правивших в Азии, выражают, по нашему мнению, достаточно ясно точку зрения Дегиня. Мы видим, что он строго придерживался политической классификации. При этом Дегинь совершенно верно понял политическую историю кочевых народов Средней Азии. Вот что он сообщил, напр., на стр. 224 I части I тома: «Турецкая орда, получив власть, дала своё имя всему остальному народу, или скорее другие пароды знали Гуннов только под именем Турок, как впоследствии Чингиз–хал из орды Монголов был причиной того, что имя Монгол сделалось именем почти всех Татар», или на стр. 367 II части I тома: «Имя Гуннов совсем исчезло, как это обыкновенно бывает у Татар, у которых орда, достигшая власти, всегда даёт своё имя всему народу».

Подобные превращения одного народа в другой встречаются там сплошь да рядом. Не зная этого обычая, совершенно нельзя понять истории этих народов. Тогда придётся согласиться с тем, что в какие иибудь десять лет народ, занимавший большое пространство, был стёрт с лица земли, а на его место водворился новый, до тех пор совершенно неизвестный. Дегинь, первый писавший по этому вопросу, прекрасно понял эти политические превращения, которые остались неизвестны некоторым, значительно позже его писавшим, учёным. Однако, при решении вопроса о происхождении какого нибудь народа невозможно руководствоваться одной политической историей. Поясним это на примере. Мы знаем, что в конце I века по P.X. северные Хунну были разбиты народом Сянь–би, и с тех пор государство их перестало существовать, а возникло государство сяньбийское. Несомненно, что все бывшие хуннуские подданные стали теперь подданными сяньбийскпмн; но значит–ли это, что всё население этого государства принадлежало по происхождению к тому же племена, что и народ–победитель? Конечно, нет. Оставшиеся в новом государстве, бывшие властители, северные Хунну принадлежали к другому племени. В политическом отношении т.е. в отношении подданства — они из Хунну сделались Сянь–би, а в этнографическом отношении т.е. в отношении происхождения — они оставались тем же, чем были. Вопрос, который нам нужно решить, бесспорно этнографический: требуется выяснить происхождение парода Хунну, всё равно будет ли он победителем или побеждённым, господствующим или покорённым. Нам придётся говорить ещё дальше об этой системе политической классификации. Teперь же вернёмся к Дегиню.

Раз мы установили, что этот автор излагает только политическую историю, то очевидно, что он не был ни сторонником монголизма, ни турчизма, ни финнизма. Для него не существует этнографических различий. Это мнение высказывается им неоднократно. Он признаёт Хунну тожественными и с Турками, и с Монголами [6] Приведём некоторые примеры: «Гунны впоследствии носили имя Турок» (т. I, ч. I, стр. 5) «Турки Татарии происходили от древних Хунну» (т. I, ч. I, стр. 225). «История сохранила нам только известие о времени некоторых вторжений этих народов (т.е. Гуннов) или скорее Татар вообще» (т. I, ч. II, стр. 16). «Монголы, по словам всех писателей, особая орда, происшедшая от турецкого парода» (т. I. ч. I, стр. 272) и т.д., см. т. I, ч. II, стр. 18, т. I, ч. II, стр. 368, т. II, стр. 2 и др. .