Неизвестен Автор - Особое задание (сборник)

- На сахарный завод, значит, - понимающе отозвался сосед. - Мне туда же.

"Шпик? - подумал Черненко, - нет, непохоже".

Задержанных стали уводить по одному. Сосед Черненко подошел к стражу и что-то сказал ему по-польски. Страж ушел, а вернувшись, поманил рыжего парня. Тот потянул за рукав Черненко:

- Идем.

Они пришли в караульное помещение.

- Меня и этого пана, - сказал рыжий караульному начальнику, - проше пана направить на цукровню.

Караульный начальник понимающе кивнул. Прошло часа два, и их привели на погранзаставу.

Рыжего на допрос вызвали первым. Вернувшись, он сказал Черненко:

- Заходи.

За письменным столом под портретом Пилсудского сидел пожилой польский офицер.

- Кто пан будет? - офицер с любопытством рассматривал Черненко.

- Я повстанец с Украины.

Офицер вопросительно взглянул на него.

- Пароль 484, - произнес Черненко.

Офицер открыл дверцу несгораемого шкафа и вынул толстую конторскую книгу. Полистав ее, он, видимо, нашел то, что нужно, и, подойдя к двери, позвал рыжего парня:

- Я направляю вас обоих в жандармерию. Жандармерия отправит вас в Ровно в экспозитуру [Экспозитура - низовой орган охранки панской Польши], а оттуда вы поедете во Львов.

В Ровно Черненко принял щеголеватый офицер в английском френче, бриджах и крагах. На этот раз одного пароля оказалось недостаточно. Офицер подробно расспросил, как и где Черненко переходил границу, попросил показать маршрут по карте. Потом он вручил Черненко запечатанный конверт.

- Сдадите в штабе.

- А как я найду во Львове штаб? - спросил Черненко.

- Сойдете с поезда на станции Подзамче - это в черте города. Перейдете насыпь и увидите слева большое серое здание. Это и есть штаб.

...Уже совсем стемнело, когда Черненко и рыжий, перекусив в какой-то харчевне, пришли на вокзал. Рыжий пошел за билетами, а Черненко, отойдя в сторону, развернул свежую газету. В глаза ему бросился заголовок: "Аресты на большевистской Украине". Черненко впился глазами в газетный лист. "В Киеве большевистская ЧК раскрыла подпольную украинскую организацию, существовавшую в червонной школе старшин. Произведены большие аресты.

Подпольная организация ставила своей целью свержение большевистского правительства".

Сообщение газеты не могло не насторожить Черненко.

Он принимал непосредственное участие в раскрытии этого контрреволюционного заговора.

"Как они узнали об этом, когда аресты держались в тайне? - недоумевал чекист. - Неужели успел пробраться в Польшу кто-либо из заговорщиков? Может быть, это тот самый Дума, которому удалось скрыться? Но ведь он мог видеть меня".

Черненко оторвал глаза от газеты и замер: на него смотрела пани Братецкая из Елисаветграда, хорошо знакомая с его квартирной хозяйкой. Совсем недавно Братецкая, получив документы на выезд в Польшу, приходила прощаться.

Она стояла рядом с дочерьми и сыном, видимо ожидая поезда на Львов. Черненко вышел из зала. Став за дверью, он наблюдал за Братецкой.

Так удачно начавшаяся операция могла сорваться из-за случайной встречи! "Но надо взять себя в руки. Вряд ли Братецкая меня узнала, - решил Черненко. - Ведь ей и в голову не могло прийти, что здесь, в Польше, можно встретить сотрудника ЧК".

Понаблюдав некоторое время за Братецкой, Черненко подошел к кассе.

- Билетов еще не дают, - сказал рыжий, - иди погуляй.

Черненко направился вдоль перрона. Ему хотелось еще раз обдумать свое положение в связи с неожиданным появлением Братецких. Из полумрака к нему подошла какая-то женщина.

"Неужели Братецкая? Или ее дочь Геля? Что я им скажу?" - подумал Черненко.

- Кеды пан едзе? - по-польски спросила женщина.

Ее лицо было незнакомо Черненко. Он облегченно вздохнул.

- Я не понимаю по-польски. - И быстрыми шагами направился к вокзалу.

Зайдя за угол, он осторожно выглянул. Женщина медленно шла по перрону. Вдруг из вагона выскочил человек, за ним другой. Они подхватили женщину под руки и помогли ей взобраться в вагон.

"Неужели слежка? - думал чекист. - Значит, меня подозревают. Но в чем?" Тут он вспомнил о пакете, который ему вручили в Ровно. Быть может, пакет что-нибудь раскроет? Конверт был запечатан сургучной печатью. Чуть приподняв перочинным ножом край печати, он без труда вскрыл конверт и прочел:

"В III отдел штаба генерального.

При этом направляется пан Черненко для доклада о положении на Херсонщине.

Начальник ровенской экспозитуры сотник Левицкий".

"Все в порядке!" - обрадовался Черненко. Заклеил конверт и пошел разыскивать рыжего.

Проснулся Черненко от сильного толчка вагона.

- Ну и спишь ты здорово! - горланил его рыжий спутник. - Скоро Львов. На Подзамче мы расстанемся, - продолжал он. - Попадешь в мои края, пошукай мепя.

Я написал тебе мой адрес.

Глаза у рыжего блестели - видно, он уже успел приложиться к бутылке.

- Хоть ты мне ничего о себе не говоришь, - откровенничал он, - а я тебе скажу. Я не впервые перехожу границу. Мой участок Житомир - Коростень. Там я имею верных людей.

- Как это ты не боишься? - разыграл Черненко восхищение. - Мне пришлось только раз перейти и то душа в пятках.

- Чепуха! - тряхнул чубом рыжий. - Поймают - выкручусь. Это вот чекист не выкрутится, если его пошлют сюда.

- Это почему же?

- Во Львове есть атаман Ангел. Как только к нему попадет человек с той стороны, он его посадит против себя и загипнотизирует. Ну, понятно, тот сразу и выкладывает правду, кто его послал - ЧК или наши.

Черненко слыхал про петлюровского контрразведчика

Ангела, отличавшегося особой жестокостью. Поезд остановился.

- Ну, будь здоров, Степан.

- Будь здоров, Никодим.

В штабе повторилась та же процедура, что в Корце после перехода границы и в Ровно, с той лишь разницей, что здесь он впервые назвал фамилию "своего" атамана Новицкого. После опроса его отвели в комнату, заставленную кроватями.

- Занимайте вот эту койку - она свободна. До получения удостоверения личности никуда не выходите. А пока отдыхайте.

Едва только провожатый ушел, из соседней комнаты вышел человек в нижней рубашке и направился к Черненко.

- Давайте знакомиться, я - Соколовский с Киевщины, - проговорил он, протягивая руку.

Черненко назвал себя. Присев на край кровати, Соколовский за полчаса выложил все, что он знал о порядках в штабе и в общежитии, как называли эти комнаты.

- Доложил я одному, другому, как обстоят у нас дела, а они спрашивают: какие воинские части стоят в нашем районе, какие гарнизоны в Белой Церкви, Василькове?

Наверное, и вас будут о том же спрашивать.

Весь день Черненко провел в обществе Соколовского и узнал от него немало ценных сведений. К вечеру начали сходиться и другие "жильцы". На Черненко никто не обратил особого внимания - видно, появление нови-чков было здесь делом привычным.