Джеймс Миченер - Гавайи Дети солнца

Я боюсь, что боги пришлют радугу для тебя, -зашептал Таматоа.

Мы смогли выстоять против них уже стольковремени! Выстоим и на этот раз.

Но раньше у них были каноэ и копья. Теперьони заменили их на планы и заговоры. Я не оченьнадеюсь на успех.

Тебе страшно? - в упор спросил Тероро.

Да, - признался король. - Новые идеи пришли в движение, и я пока что никак не могу понятьих. Каким же образом верховному жрецу удалосьтак успешно справиться с нашими людьми?

Наверное, это случилось потому, что новые боги всегда привлекают к себе внимание и быстро становятся популярными, - отважился высказать своепредположение Тероро. - Когда люди видят многожертв, они знают, что бог прислушивается к ихмольбам. И от этого начинает казаться, что островобретает большую безопасность.

Король внимательно посмотрел на своего младшего брата и осторожно спросил:

Возможно ли, что ты тоже примешь их новогобога?

Нет, такого не произойдет, - решительно произнес Тероро. - Я был рожден и благословен Тэйном.Мой отец погиб, защищая Тэйна, так же, как и егоотец. Я никогда не стану поклоняться другому богу.

Король сделал глубокий вдох и продолжал:

Мои мысли полностью совпадают с твоими. Ноя боюсь, что верховный жрец разделается с намиобоими, Тероро.

Как же ему это удастся? - дерзко бросил молодой воин.

Путем обмана, уловок и хитрости.

Я сам обману его! - в отчаянии воскликнул Тероро. Ударив ребром ладони себя по колену, он негромко добавил: - Я превращу его голову в кокосовую кашу.

Вот поэтому-то ты и не должен присутствоватьна собрании, - заметил Таматоа.

Тероро смиренно встал перед королем, однако в голосе его звучало упрямство.

Любимый брат мой, именно поэтому я обязательно должен быть там. Затем, пройдясь по циновкам, он пророчески добавил: - Верховному жрецу не удастся расправиться с нами. Если же мы будем побеждены, он погибнет вместе с нами. И тогданаступит конец для всего острова. Брат, я дал клятву нашему отцу в том, что всегда буду защищать иохранять тебя. И я отправляюсь на собрание, чтобыобеспечить твою безопасность. Но я обещаю тебе, чтоне буду поднимать мятеж, если только они не нападут на тебя.

Они не тронут меня, Тероро. Они нападут натебя.

- Тогда им придется действовать со скоростьюголодной акулы, рассмеялся Тероро и с этими

словами вышел в знойный полдень. А снаружи солнце беспощадно палило в небе и, пробиваясь через листья пальм и хлебных деревьев, бросало на пыльную траву затейливые узорчатые рисунки. Нагие дети шумно играли, беспрестанно бегая то туда, то сюда, а рыбаки втаскивали свои каноэ на берег. Усыпляющая полуденная дымка, сотканная из солнечного света и пыли, нависла над островом, и все вокруг казалось сейчас особенно красивым.

Каким мирным и безмятежным был этот миг, когда солнце застыло в небе, и тени исчезли! Лениво жужжали сонные мухи, дремали в тени пожилые женщины.

Тероро неспешно продвигался по жаре к тому самому месту, где располагалось сейчас церемониальное каноэ острова Бора-Бора. Дойдя до него, он громко выкрикнул: "В воду! В воду!".

По его сигналу из разных хижин стали появляться мужчины, на ходу стряхивая с себя сон, облачаясь в одежду из тапы, а кое-кто при этом доедал последние кусочки кокосовых орехов.

- Ступайте за жрецами. Необходимо освятить наше каноэ, - велел Тероро, и скоро к лодке явились четверо святых людей. Лица их светились от удовольствия, ибо нельзя было найти на острове более приятного занятия, чем возвращать церемониальное каноэ в его родную стихию. Тут же были убраны пальмовые ветви, закрывавшие часть навеса, которая выходила к морю, и огромное двухкорпус-ное судно было аккуратно подведено к самой кромке воды. Затем за дело взялся старец-жрец по имени Тупуна. Голову его украшала целая копна белоснежных волос, а длинная борода была разделена специальными заколками надвое. Смотря в сторону лагуны и бескрайнего океана, открывавшегося за ней, он нараспев произнес:

О Таароа, владыка темного моря,

О Таароа, бог бури и штиля,

О Таароа, оберегающий людей

от опасных рифов,

О Таароа! Прими "Ждущего Западного Ветра"

на грудь свою,

И отнеси его на Гавайки, и к Мурее,

и к земле Нуку-Хива,

Пронеси его по спокойному сверкающему морю,

По черной блестящей дороге Тэйна,

По пути Паука,

По начертанному тобой пути, Таароа.

О владыка темного моря,

Ты прими, как дар, эту лодку.

Наступила тишина, и в душевном порыве Тероро убрал последнюю опору, которая удерживала каноэ на суше. Лодка медленно коснулась воды, ее высокая корма в несколько ярусов стала понемногу погружаться в ласковые волны. Постепенно все судно оказалось "на груди Таароа", которая и являлась его родным домом.

Молодые вожди, которым предстояло выполнять роль гребцов в эту ночь, заняли места на обоих корпусах каноэ, устанавливая скользящие сиденья, двигавшиеся в специально вырезанных пазах. Тероро, схватив свое собственное, украшенное изображениями богов, весло и свесив ноги в зеленую воду, мощным толчком отправил каноэ в лагуну.

- Поднять парус! - распорядился он. - Проверим, насколько силен ветер.

Полуденный бриз, дувший с нагретых утесов, наполнил полотнище, и огромная двухкорпусная лодка пришла в движение. Гребцы навалились на весла, и "Ждущий Западного Ветра", ускоряя ход, стрелой понесся по волнам.

Подобно стремительному альбатросу, он, разрезая воду, летел вперед. Каноэ двигалось, словно подхваченный ветром лист хлебного дерева, как молодая женщина, спешащая на встречу с любимым. Казалось, сам Таароа решил проверить бег своих валов. Лодка, уподобившись душе погибшего в сражении воина, отправившейся в путешествие к бесконечным чертогам Тэйна, парила над волнами. Сверкая, как драгоценность, каковой она, в сущности, и являлась, самая быстрая и прекрасная лодка из всех известных к тому времени бороздила морской простор. Огромное, массивное судно в семьдесят девять футов длиной на короткой дистанции могло выдерживать скорость до тридцати узлов и несколько дней двигаться на десяти. С высокой, двадцатидвухфутовой многоярусной кормой, с крепким просторным настилом между корпусами, "Ждущий Западного Ветра" мог с легкостью нести сорок гребцов, сорок статуй богов, запасы пандануса, еды, воды и свиней, надежно укрытых в его чреве.

Название каноэ получило по совету его строителей: "Западный ветер дует стремительно и ровно из самого сердца урагана". На северный ветер полагаться нельзя. Восточный, что дует постоянно, не представляет никакой ценности. А от северного, кроме коротких злых штормов, ожидать нечего. Слишком уж они скоротечны, и трудно надеяться, что, в отличие от тех, что несет западный ветер, они смогут долгие недели нести каноэ к самым далеким берегам земли. Жди западного ветра! Только он дует из сердца урагана. Именно этот ветер достоин столь великолепного судна.