Николай Батюшин - Тайная военная разведка и борьба с ней

Продуктивность работы подслушивающих австрийских радиостанций была огромная.

В целях подтверждения блестящей работы австрийских радиостанций генерал Ронге приводит из «Corriere della Sera» oT 19-го августа 1919 г. следующее мнение следственной комиссии о битве при Корфрейте. «Достаточно будет указать на чрезвычайно высокую степень развития службы подслушивания, которая дополнялась достойной удивления дешифровальной службой, благодаря которым удавалось, между прочим, во время отступления находить наши радиостанции и расшифровывать наши радиограммы для определения направления нашего отступления. Захваченные после перемирия в качестве добычи материалы доказали, что противник расшифровал почти все наши шифры, включая самые секретные и самые трудные».

В заключение генерал Ронге не без заслуженной гордости говорит, что как на русском, так и на итальянском фронтах служба подслушивания была верным помощником своего главнокомандования в деле распознания оперативных замыслов своего противника, для чего она умело пользовалась всякой его оплошностью, главнейшие из которых необходимо привести, дабы избежать повторения подобных ошибок в будущем.

До 14-го сентября 1914 года русские радиограммы передавались не сплошь в зашифрованном виде, почему путем сопоставления зашифрованной и не зашифрованной частей радиограммы являлась возможность догадаться о смысле первой части ее, что могло облегчить разыскание шифра. Распоряжение же Ставки от 14-го сентября 1914 года о передаче радиограмм в сплошь зашифрованном виде можно считать запоздалым, ибо 19-го сентября русский шифр был уже разгадан.

Во второй половине октября 1914 года одна из русских радиостанций не получила нового шифра и продолжала работать старым. Сопоставление одной и той же радиограммы, зашифрованной старым и новым шифром, облегчало разгадывание последнего.

То же имело место в момент введения нами 17 июня 1916 года нового, очень сложного шифра с 300 шифровальными группами, что настолько затрудняло пользование им. Но некоторые штабы продолжали работать старым шифром, а это значительно облегчало разгадку нового шифра, особенно если принять во внимание, что расположенный в районе 8-й армии гвардейский отряд позволил себе даже скрытой радиограммой сообщить цифровой ключ к этому шифру. 23 ноября 1917 года итальянцами было отдано распоряжение по радио, чтобы каждая радиостанция сообщила центральной радиостанции свое местонахождение, а равно и штаба, к коему она приписана, если она расположена не в одном с ним пункте, что по словам генерала Ронге, дало австрийцам возможность быстро и точно установить распределение всех войсковых частей, а равно и артиллерии среднего и тяжелого калибров.

Из вышеизложенного видно, что новое средство связи — радиография — принесло нам больше вреда, чем пользы, донельзя облегчив противникам проникновение в наши оперативные планы. Не имей мы радиотелеграфии, наши действия были бы несравнимо более успешными, доказательством чему могут служить разгром австрийцев в августе-сентябре 1914 года и успех 1-й армии генерала Рен-ненкампфа в августе того же год в Восточной Пруссии. Эти успешные наши действия совпали по времени с тем периодом, когда австрийцы не умели еще расшифровывать наши радиограммы, а у немцев дело это только еще налаживалось. Отсутствие у нас радиотелеграфии могло иметь последствием тактические неудачи, что несравнимо слабее отразилось бы на общем ходе кампании, чем систематическое проникновение в сокровенные наши стратегические планы.

У нас дело расшифровки неприятельских радиограмм на сухопутном фронте было организовано неудовлетворительно, а потому это новое могучее средство тайной разведки совершенно не играло роли в деле осведомления об оперативных замыслах наших противников. Нельзя сказать, что не было сделано попыток в этом отношении. В конце 1915 года на Северном фронте перехватывались неприятельские шифрованные радиограммы, которые отправлялись затем в Петроград в специальное бюро Главного управления Генерального штаба, в работе коего принимали участие и наши союзники, у которых, как мы это увидим ниже, дело это было поставлено, по крайней мере во флоте, очень хорошо. Ощутительных однако результатов работа этого бюро нам не дала.

Несравнимо лучше и шире было поставлено дело расшифровки неприятельских радиограмм в нашем флоте, что явствует из помещенной в морском журнале «La Revue maritime» от ноября 1932 года, страницы 597-626-е статьи старшего лейтенанта Стеблин-Каменского «La guerre de mines dans Mer Noire» («Минная война в Черном море»), выдержки из коей приводятся ниже.

Расшифровка немецких морских радиограмм ведет начало, говорит старший лейтенант Стеблин-Каменский, со времени извлечения нашими водолазами секретных документов, в том числе и радиотелеграфных шифров, с погибшего осенью 1914 года вблизи Оденхольмского маяка в Балтийском море немецкого крейсера «Магдебург». В 1914 же году по просьбе англичан были командированы для связи с ними капитан I ранга Кедров и капитан II ранга Смирнов, так как у англичан в то время была мысль проникнуть с частью своего флота в Балтийское море. Этим офицерам было поручено передать англичанам и этот морской шифр, который они лично вручили Первому лорду адмиралтейства (морскому министру) Уинстону Черчиллю в присутствии Первого морского лорда (начальника Морского Генерального штаба) принца Людвига Баттенбергского и начальника штаба контр-адмирала Оливера. С этого времени расшифровка немецких морских радиограмм была поставлена рациональным образом, причем мы работали в полной связи с англичанами. Для этого и в Балтийском море, и в Севастополе были построены специальные подслушивающие станции. Следует заметить, что турки во флоте пользовались тем же германским шифром. По словам старшего лейтенанта Стеблин-Каменского, несколько раз немцы и турки меняли свой шифр, не трогая его системы, и всякий раз мы его разгадывали.

Благодаря расшифровке немецких радиограмм в Балтийском море мы были точно осведомлены о составе неприятельских сил и даже часе форсирования Рижского залива.

Не менее поразительны были результаты расшифровки и в Черном море. Так одна из расшифрованных неприятельских радиограмм извещала ночью, что на заре, то есть через несколько часов, две турецкие моторные канонерки, идя из Бургаса в Константинополь, подойдут к европейскому мысу Карабурну. В восемь часов утра бывший в море крейсер «Память Меркурия» сообщил: «Потопил две турецких канонерки».

Так как турки продолжали делать все оперативные распоряжения по радиотелеграфу, то этим же путем мы узнали о гибели на наших минах немецких лодок у Босфора и Варны.