Владимир Соловьев - Древние славяне. Таинственные и увлекательные истории о славянском мире. I-X века

И, глядя на князя, от души веселившегося на этих пирах, трудно было распознать в нем большого государственного мужа, усилиями и стараниями которого в немалой мере Русь прочно заняла положение одной из крупных и сильных европейских держав.

Безусловно, в летописном портрете Владимира (в крещении Василия) после принятия им православной веры сразу бросается в глаза разительная перемена, которая с ним внезапно произошла. Из грубого, мстительного, заносчивого и завистливого человека он вдруг чудесным образом превратился в кроткого, незлобивого апостола смирения с благостными мыслями и поступками. Конечно, подобное разительное преображение варвара-язычника в полусвятого – миф, и удивительная метаморфоза князя – факт не столько исторический, сколько литературный.

Как ни странно, Ярослав Мудрый, которого любой школьник знает как радетеля за единство Руси, начал свою «политическую карьеру» как борец за обособление своего удела (земли) и типичный сепаратист, вызвавший тем самым немалую смуту. Правда, тогда его еще не называли Мудрым. Он княжил в Новгороде и был подвластен державному отцу – великому князю Киевскому Владимиру Святославичу.

И вдруг в 1014 году Ярослав демонстративно отказывается прислать в стольный Киев положенные 2 тысячи гривен – ежегодный взнос новгородцев в великокняжескую казну.

Почему молодой князь бросил отцу такой вызов, что заставило его пойти на обострение отношений с могущественным родителем – можно догадаться: Ярослав был старшим сыном Владимира после Святополка, но, поскольку тот злоумышлял против отца и даже готовил против него восстание, он не только лишился расположения отца, но и был на какое-то время заключен в темницу.

Следующим по старшинству был Ярослав, и он рассчитывал, что Владимир приблизит его к себе, выделит из других сыновей и проявит к нему особую благосклонность. Тот, однако, оказал предпочтение младшему по годам Борису. И Ярослав не стерпел несправедливости, не захотел мириться с нарушением древнего обычая, согласно которому первое место среди сыновей, будь то семья простого мужика или великого князя, всегда принадлежит старшему по возрасту.

Непокорство Ярослава вызвало сильный гнев Владимира. Он начал было снаряжать поход на Новгород, чтобы проучить своевольника и ослушника, но внезапно заболел и умер, не успев даже решить, кому из детей быть его наследником.

На Руси настает период разброда и шатаний. Великим князем, руководствуясь тем же принципом старшинства, объявляет себя Святополк. А для верности, чтобы братья не оспаривали его первенство и право на киевский стол, он подсылает убийц сначала к Борису, затем к самому младшему из Владимировичей – Глебу и, наконец, к Святославу. Все трое были убиты. За братоубийцей прочно закрепилось злое прозвище Окаянный.

В единоборство с пролившим родную кровь Святополком вступает Ярослав. Не один год продолжалась меж ними усобица. Победителем из нее вышел Ярослав, а Святополк Окаянный, по одним сведениям, умер от ран, полученных во время сражения с войском брата, по другим – погиб в безлюдном, пустынном месте на границе Польши и Богемии, где вынужден был скрываться.

М. Микешин, И. Шредер, В. Гартман. Ярослав Мудрый на памятнике «Тысячелетие России». 1862. Новгород Великий

На этом распри между сыновьями Владимира кончились. Вспыхнувший было конфликт Ярослава и Мстислава Удалого по обоюдному согласию разрешился полюбовно. Говоря современным языком, они пришли к консенсусу. Ярослав княжил в Киеве с 1019 по 1054 год, находясь в полном ладу и в миру и с Мстиславом, и с последним из двенадцати оставшихся в живых (своей смертью от болезни умер только Вышеслав – все остальные Владимировичи полегли в междоусобной борьбе!) братом – Судиславом.

Летописец отмечает, что, став единодержавным правителем, Ярослав показал себя опытным, не знавшим поражений полководцем. Он твердо отстаивал интересы Руси в Прибалтике, успешно воевал с чудью (финскими племенами), ходил в землю Литовскую и Мазовецкую (Польскую), нанес сокрушительное поражение печенегам.

Причем князь был не только талантливым воеводой, но и настоящим ратных дел мастером. В нем чувствовалось семя легендарного князя Святослава Игоревича. Несмотря на врожденную или приобретенную хромоту (мы этого точно не знаем), он был необычайно быстр и сноровист в бою, что в сочетании с редкой храбростью делало его воином исключительным.

Хорошие отношения с зарубежными монархами Ярослав стремится закрепить выгодными для Руси брачными союзами. Эту новую дипломатию он начал проводить, сыграв свадьбу с дочерью шведского короля Олафа Шётконунга Ингегердой (в крещении Ириной), получив в качестве приданого от тестя земли в районе Ладожского озера, известные как Ингерманландия, или Ингрия. Сестру он выдал замуж за польского князя Казимира, свою старшую дочь Елизавету – за норвежского принца Гаральда Сурового, среднюю Анну – за французского короля Генриха I, младшую Анастасию – за венгерского короля Андроша I. Всеволод Ярославин был женат на дочери византийского императора Константина Мономаха, а двое других сыновей киевского князя – Вячеслав и Святослав – на немецких принцессах. Таким образом династические связи с царственными домами Европы позволили еще более упрочить международное положение Русского государства.

Ярослав дорожил добрососедскими отношениями, но никогда не шел у них на поводу и в международных делах превыше всего ставил русские интересы.

Узнав, что во время пребывания в Царьграде один из русских купцов был убит, повздорив с греками, великий князь отправляет в Византию большое войско во главе со старшим сыном Владимиром. Он идет на прямое столкновение с могущественной державой, ибо не может и не хочет допустить, чтобы страдал престиж Руси и чтобы кто-либо мог безнаказанно не только убивать, но и обижать или притеснять его подданных.

Столь же решительно Ярослав без согласования с константинопольским патриархом поставил митрополитом не грека, как раньше, а человека славянского происхождения по имени Илларион. Он поражал современников своей ученостью и красноречием, а позднее прославился как автор сочинения «О законе и благодати». Пусть русская церковь тогда еще не стала автокефальной (независимой и самоуправляющейся), но и учреждение собственной митрополии – событие, которое трудно переоценить.

Историки справедливо называют Ярослава неутомимым строителем Руси и создателем новой христианской культуры. Его старания водворить в стране тишину и спокойствие не пропали даром. Он понял, в чем заключается корень раздоров и неурядиц, и неукоснительно и твердо отстаивал принцип единовластия. Механизм его действия был достаточно прост по замыслу, но куда труднее было его осуществить! И тем не менее Ярослав добился своего, заставив младших родичей повиноваться ему так же, как дети в тогдашней семье слушались отца. Тех же, кто посмел пойти против воли великого князя, ждало лишение удела. В итоге Ярослав стал непререкаемым авторитетом, хозяином в Русском государстве, с которым прочие князья находили нужным считаться и советоваться, прежде чем предпринять какие-то ответственные самостоятельные шаги.