Владимир Соловьев - Русские на чужбине. Неизвестные страницы истории жизни русских людей за пределами Отечества X–XX вв.

Рано проявившийся талант к рисованию и горячее желание стать художником привели Федора в Санкт-Петербург. Юного провинциала, убедившись в его способностях, взял в ученики за кров, еду и одежду хозяин гравировальной мастерской. Это были не впустую потраченные годы – Бронников прошел отличную профессиональную школу, освоил тонкости ксилографии, постиг секреты графики, свел полезные знакомства.

Гимн пифагорейцев восходящему солнцу. Ф.А. Бронников. 1869 г.

Со временем ему удалось осуществить давнюю мечту – поступить в Академию художеств. Природное дарование плюс необыкновенные работоспособность и усердие помогают ему успешно справляться с творческими заданиями и участвовать в конкурсах, занимая первые места. Он пишет портреты с натуры, увлекается церковной живописью и постоянно совершенствует мастерство, выполняя множество этюдов. За картину «Божья Матерь всех скорбящих» для одноименной церкви в Петербурге Бронников удостоился похвалы самого императора Николая I. Но высочайший отзыв, как говорится, на хлеб не намажешь. А Бронников отчаянно материально нуждается, бедствует и недоедает. Профессор А.Т. Марков, который руководит занятиями одаренного юноши, доволен успехами своего питомца и оказывает ему всяческую поддержку: помогает деньгами, содействует в назначении ежемесячной стипендии в 10 рублей, что было большим подспорьем.

По всем академическим показателям Бронников заслуживал пенсионерства за границей, но таких претендентов было несколько. Однако он вытягивает счастливый билет – его отправляют в Италию. Ему все хочется посмотреть. Он много путешествует по стране, делает зарисовки с натуры, копирует шедевры гениев Возрождения. Но работа работой, а молодая кровь играет, и Федор с товарищами по академии отдает должное местному вину, переходя из одной таверны в другую. Их веселые кутежи и пирушки всякий раз заканчивались громогласным пением «Вниз по матушке по Волге» и лихой камаринской с молодецким посвистом. Однажды в Сорренто они раскрасили белого пуделя местного аббата под «кардинала» и еле унесли ноги от разгневанных служек.

По завершении трехгодичной командировки Бронников представил на суд академии, как это было положено, свою большую картину – итог практики за рубежом. При ее одобрении он мог бы рассчитывать на продление своего пребывания в Италии. Однако внушительное полотно «Гладиатор-славянин, умирающий на арене цирка» (1857) не понравилось, и Бронникову предстояло возвращаться на родину, что в его планы вовсе не входило. Поэтому он с готовностью принимает предложение – выполнить роспись церкви при русском посольстве в Париже, и деликатный вопрос с новым сроком пенсионерства улаживается сам собой.

После девяти лет отсутствия Бронников привозит в Россию на суд академии картину «Квестор читает смертный приговор римскому сенатору Тразею Пету». На этот раз высокая комиссия благосклонна к художнику. Еще лучше принята его следующая работа – «Гораций читает свои сатиры меценату» (1864).

Но Бронников далек от того, чтобы почивать на лаврах. На родине он приходит к выводу, что его искусство должно быть ближе к жизни. В 1865 году художник снова уезжает в Италию с намерением параллельно с античной темой разрабатывать в дальнейшем и жанровое направление. С тех пор произведения, выдержанные в прежней академической традиции, чередуются у него с реалистическими мотивами и сюжетами. Он пишет «Мозаичистов перед судом трех в Венеции» и «Бедное семейство, выгоняемое с квартиры», «Гимн пифогорейцев восходящему солнцу» и «Старика нищего», «Алкивиада и Аспазию перед архонтом» и «Раздачу пищи бедным перед монастырскими воротами». Впрочем, и в картины на античные темы Бронников все чаще привносит правду жизни, как, например, в «Освящение гермы» (1874) и «Проклятое место» (1878). Еще острее получается у него современность: «Больной у стен католического монастыря», «Покинутая», «Сторож на железной дороге», «Бродяга на площади Пополо в Риме», «Художники в приемной богача». Последняя картина – одна из лучших по уровню мастерства работ художника.

В Россию Бронников так и не вернулся. Он женился на итальянке и окончательно поселился в Риме. Русская тема все реже встречается в его произведениях, да и то как историческая ретроспектива. Это «Крещение великого князя Владимира» или «Встреча греческой царевны Софьи Палеолог» (обе 1883).

Прах Ф.А. Бронникова покоится на Русском кладбище в Риме. По его завещанию около 40 тысяч рублей и более 300 полотен художника поступили в распоряжение Шадринской городской управы. Сейчас картины знаменитого земляка – основное ядро художественной экспозиции местного краеведческого музея.

Знаменитый русский художник Александр Иванов прожил в Италии почти 30 лет (1831–1858), двадцать из которых (1837–1857) посвятил созданию многофигурных композиций, портретов, жанровых акварелей, пейзажей, бесчисленных рисунков и этюдов, ставших основой для величайшего монументального полотна «Явление Христа народу». Наиболее известные работы художника на итальянскую тему: «Эскиз в венецианских тонах», «Октябрьский праздник в Риме», «Аппиева дорога», «Неаполитанский залив у Кастелламаре».

Явление Христа народу. А.А. Иванов. 1837–1857 гг.

Третьяковская галерея, Москва

Поэт В.А. Жуковский каждое свое путешествие по Италии воспринимает как странствие по садам живописи, поэзии и быстрых страстей. В одном из его частных писем за 1833 год содержится такой отзыв: «…видел чудесный… сон – Италию». Другой поэт Е.А. Баратынский, внезапно умерший в Неаполе, незадолго до смерти посвятил Италии последнее стихотворение.

Н.В. Гоголем под небом Вечного города написаны «Мертвые души», а Ф.М. Достоевский находит во Флоренции вдохновение, чтобы завершить роман «Идиот».

А сколько было безвестных русских, которые после странствий по дорогам Европы почти безвыездно жили в Италии! Они покидали дворянские гнезда на родине, становились вечными постояльцами отелей, пансионов, съемных квартир, втягивались в здешний образ жизни и уже не желали менять его ни на какой другой.

Говорить о полной эмиграции было бы не всегда правильно, потому что многие сохраняли российское подданство и не помышляли о перемене гражданства. И все же немало людей и формально, de jure, de lege lata (по праву, с точки зрения действующего закона), и de facto (фактически) подпадали под статус эмигрантов. Наплыв русских в Италию в XIX веке не прекращался. И всегда находились благовидные предлоги (дела, обстоятельства, состояние здоровья, учеба, церковная надобность и т. п.), чтобы задержаться, если позволяли средства, сверх первоначально запланированного времени, а позднее снова перенести срок отъезда и остаться еще. И так могло тянуться достаточно долго.