Олег Соловьёв - Русские масоны. От Романовых до Березовского

Последовавшие после французского катаклизма события в Западной Европе, серия войн и революций на почве острых столкновений между феодализмом и буржуазией при участии масонов с их политизацией, особенно во Франции, Бельгии, Испании, Пьемонте, Неаполе, послужили новым фактором мировой политики. Возникавшие тайные общества стремились использовать и конспиративный опыт «вольных каменщиков», которых правящие монархии отождествляли с революционерами, тем более что среди их лидеров попадались масоны. Значительную известность приобрела подпольная итальянская организация карбонариев (угольщиков), которая в борьбе за освобождение и воссоединение страны взяла на вооружение основательно переработанный масонский устав, наполнив его новым содержанием по части конкретных установок, в отличие от аполитичных целей Ордена, освещенных выше.

Образованный для подавления революционных движений при активном участии России монархический священный союз разработал и систему пропагандистских средств по компрометации противников. Вдруг вспомнили обвинения Ватикана, преследования инквизицией иллюминатов Баварии. Нашлись и ренегаты среди масонов, к которым в России принадлежал дворянин польского происхождения М.Л. Магницкий, член ложи «Полярная Звезда», бездарный литератор. Попутно он был вице-губернато-ром Воронежа, затем Симбирска, отличаясь крайними мистическими наклонностями. К тому же чиновник был нечист на руку, растрата казенных средств привела к его удалению с государственной службы. Крайне недовольный оборотом дела, он попытался исправить положение изданием периодики, а карьеру возобновить разоблачением масонства, которое начал считать первопричиной своего фиаско.

В 1824 г. он подал в Министерство внутренних дел записку о тайных организациях и неких иллюминатских обществах «Бас-сус» и «Иоахим», а также о способах «заражения» немецкой философией всех наук, даже тех, которые с ней никакой связи не имели. В дополнение он утверждал, будто закрытие тайных обществ двумя годами ранее не возымело желанных последствий, ибо главари продолжали орудовать окольными путями. Конкретные факты в доносе, конечно, отсутствовали, и он не получил хода. Через шесть лет отставник решил возвратиться к любимой тематике и в письме на имя царя Николая I от 3 февраля 1831 г. глубокомысленно изрекал: «Сей предмет так непрост, обширен и сложен, что без пособий (библиотеку свою я уже давно продал) весьма трудно было не только изложить, но даже и свести все мои о нем сведения». Заговор он видел лишь со стороны и не мог наблюдать за ним так пристально, как прежде, «всех ведомостей читать мне не было возможно», не говоря уже о приобретении новых книг. Словом, доносчик не располагал собственными данными и должен был опираться на существующую литералуру, очевидно, антимасонскую и иностранную.

На самом деле далее перелагалась с комментариями известная книжка аббата Баррюэля об инспирации Французской революции масонами и иллюминатами в обличии якобинцев. К ордену иллюминатов он одним росчерком нера отнес почти всех российских «вольных каменщиков» с конца XVIII в., причем ничего конкретного не сообщил об их деятельности. Чувствуя слабость и беспочвенность обвинений, Магницкий другое письмо монарху всецело посвятил России, масонство которой отождествил с ил-люминатством, подразделяемым на политическое, духовное, академическое и народное. Но и подобные утверждения не. прибавили ничего нового к сведениям, давно имевшимся в распоряжении правительства. Em откровения снова были оставлены без последствий 9 9 ГА РФ, ф. 1165, оп. 3, д. 59, л. 42; Русская старина. 1889. № 1. С. 67. 68, 73, 77. . К тому же власти уже мало интересовались иллюминатами, их главным противником все более становилась разночинная интеллигенция.

Тем временем антимасонская волна накатилась и на США, где рьяные приверженцы католицизма обратились к старым папским энцикликам против «вольных каменщиков», обвиняя их прежде всего во вражде к христианству, намерении захватить власть и даже в прислужничестве неизвестным иностранным дер жавам. Кампания началась в Нью-Йорке и перекинулась в 1826 г. на другие штаты. Героем сделали мелкого издателя из г. Батавия У. Моргана, адепта местной ложи, которого отказались посвятить в высокую степень «королевской арки». Тут произошло нечто из ряда вон выходящее: типография незадачливого адепта сгорела, он нонал в долговую тюрьму, откуда его при невыясненных обстоятельствах похитили и увезли в неизвестном направлении ка кие- го лица. Человек сгинул навсегда, масонов обвинили в содеянном. Появилась даже новая партия, окрещенная в народе ан тимасонской, куда вошли и крупные политические фигуры вроде бывшего президента США Дж. Адамса, будущего президента М. Филмора, Т. Уида и др. Им даже удалось выдвинуть на очередных президентских выборах собственного, кандидата, который, разумеется, провалился. Все же в законодательном порядке партия реализовала требование о предоставлении Великими Ложами своих документов специальному чиновнику для контроля и ряд похожих решений, впоследствии отмененных 1. В бурной истории Ордена это остается одним из случаев относительно широкого выступления против масонов.

Эстафету обличения «всемирного заговора» против алтарей и трона подхватил у Магницкого генерал-майор Андрей Б. Голицын, который по дороге к месту службы в Тифлис в 1831 г. сочинил военному министру Чернышеву «секретное» письмо о злоумышленном заговоре против «престола, самодержавия и славы России», корни которого уходят за рубеж, к иллюминатам во главе с Вейсгауптом. Под их влиянием оказались, дескать, многие Здешние иностранцы, вкупе с влиятельными, русскими сановниками. Автор не скрывал и собственного членства в масонстве в 1812 г., но с единственной целью познать «все ужасы иллюми-натства». Николай I наложил мудрую резолюцию: «У меня есть донос на всю Россию кн. А.Б. Голицына; он ужаснул меня. Нет пощады никому». Император все-таки решил негласно проверить кляузу с помощью преданных лиц из ближайшего окружения, главным образом Чернышева. От генерала потребовали уточнить сведения о злоумышленниках, и тсугзаявил об измене известного реформалора Сперанского, а равно и собственного родственника, всецело преданного монарху А.Н. Голицына. Расследование установило полную абсурдность доноса офицера, которого выслали сначала в Прибалтику, затем в свои деревни с предписанием находиться там безвыездно. А тот не унимался, продолжая досаждать монарху очередными доносами. Через пять лет самодержец разрешил опальному въезд в Москву, но не в Петербург, ибо «не раз был им обманут» 10 10 Гордин Я. А. Мистики и охранители. Дело о масонском заговоре. СПб., 1999. С. 9—10, 270 -285. . Тем самым Николай I принял верное решение в назидание пасквилянту и его присным.