Сергей Павлюченков - Военный коммунизм в России: власть и массы

Одновременно с этим проходила демобилизация. Демобилизованные красноармейцы, возвращаясь на родину, находили свои деревни в полной нищете и отчаянии и прямиком направлялись в отряды восставших. Потом, на X съезде партии, Ленин признает, что демобилизация Красной армии дала повстанческий элемент в «невероятном» количестве.

1 марта 1921 года московские газеты внезапно аршинными заголовками заверещали о подъеме на борьбу с какой-то «новой» контрреволюцией. Слово «Кронштадт» появилось с 3 числа. Восстание гарнизона морской крепости Кронштадт и экипажей некоторых кораблей Балтийского флота, по заключению самой следственной комиссии ВЧК, «явилось непосредственным логическим развитием волнений и забастовок на некоторых заводах и фабриках Петербурга, вспыхнувших в 20-х числах февраля» [199] Там же. Ф. 17. Оп. 84. Д. 229. Л. 1. . В петроградском гарнизоне тоже сложилось критическое положение, голодные обмороки солдат приняли массовый характер. «Очень часто красноармейцы просят милостыню по дворам», — сообщал 11 февраля в РВСР и ЦК партии секретарь губкома Зорин [200] Там же. Д. 198. Л. 1. .

Кронштадтское восстание представляло собой самую серьезную опасность. Оно могло сыграть роль детонатора к тому горючему материалу, который представляла из себя Россия к весне. Многочисленные корреспонденты сообщали в то время в ЦК из разных мест, что обстановка поразительно похожа на ситуацию весной 1918 года, перед самым началом чехословацкого мятежа. Сохранились сведения о том, что как только просочились слухи о событиях в Кронштадте, повсеместно стал наблюдаться массовый отъезд чиновной партийно-советской бюрократии. Очевидец из Екатеринослава вспоминал, что публика произносила слова: «Кронштадт восстал!», созвучно словам: «Христос воскресе!» Базарные спекулянты стали дерзко разговаривать с милицией, а большевики начали откуда-то доставать хлеб и распределять среди рабочих наиболее опасных заводов [201] Архив Русской революции. Т. 12. М, 1991. С. 128. .

Петроградские и московские волнения докатились и до Поволжья. В Саратове по инициативе оживших меньшевиков и эсеров рабочие заводов и железнодорожных мастерских стали проводить митинги, на которых обсуждалась и одобрялась переданная им резолюция собрания рабочих и служащих московского участка Рязано-Уральской железной дороги, в которой содержался призыв к всеобщей политической стачке за замену большевистской власти коалиционным правительством и последующим созывом Учредительного собрания [202] РЦХИДНИ. Ф. 5. Оп. 2. Д. 50. Л. 107. . В Башкирии из секретных источников ЧК стало известно, что местные националисты во главе с башкирским наркомом по военным делам Муртазином после сообщений о Кронштадте приготовились к выступлению и ждут сигнала из Москвы.

«План адский — предварительно вырезать группу ответственных работников» [203] Там же. Ф. 17. Оп. 84. Д. 184. Л. 3. .

Однако политический кризис в стране в начале 1921 года не приобрел достаточной силы, способной свалить партию большевиков. Почти за месяц до Кронштадта, в первых числах февраля, ленинское руководство сумело стряхнуть с себя гипноз военно-коммунистических установок и осознало необходимость радикального изменения политики. К февралю же относятся и первые практические мероприятия по свертыванию продовольственной диктатуры и отмене продразверстки, которые получили свое официальное подтверждение в резолюции X съезда РКП (б) от 15 марта «О замене разверстки натуральным налогом», ознаменовавшей переход общества от военного коммунизма к новой экономической политике.

За исключением новоиспеченных комиссаров и их окружения, единственной непосредственно и немедленно выигравшей от Октябрьской революции общественной силой было крестьянство. Осуществились его вековые чаяния о земле, о том, что право пользования землей принадлежит только тем, кто обрабатывает ее собственным трудом, как декларировалось в утвержденном ВЦИКом 27 января (9 февраля) 1918 года Основном законе о социализации земли. Деревенский мир, взбудораженный хлынувшими с фронта солдатами, немедленно принялся за дележ помещичьей и «мироедской» земли, попутно занимаясь грабежом и разорением старинных дворянских гнезд.

Собственно еще до Октября в 1917 году по России прокатилась волна погромов помещичьих усадеб. В Самарской губернии, где площадь помещичьих земель составляла 2/з всей площади губернии, погромы распространились и достигли своей кульминации осенью 17-го года. И дело не в том, что крестьяне не понимали своего вандализма по отношению к историческим и культурным памятникам помещичьей архитектуры. На опыте 1905–1906 годов у крестьянского мира сложилось твердое убеждение в том, что помещика не выживешь, а если выживешь, то он опять вернется, если не стереть с лица земли его имение. По свидетельству левоэсеровской газеты «Знамя труда», когда в 1917 году в Усманском уезде Тамбовской губернии земельный комитет предписал волостным комитетам взять на учет имения помещиков, оставив их прежним владельцам, крестьяне очень встревожились и решили разграбить имения дотла, говоря, что иначе помещиков не выкурить [204] Знамя труда. 1918. 20 апреля. . Разорение имений и передел земли зачастую сопровождались просто уничтожением помещиков.

Так, например, в Черниговском уезде была зверски убита целая семья, 12 человек. Когда раненые, еще недобитые жертвы умоляли дать им воды, крестьяне отвечали:

«Подохнешь и так!» [205] Архив Русской революции. Т. И. М., 1991. С. 87.

Возможно, впервые за всю свою историю российское крестьянство весной 1918 года занималось своим трудом без какого бы то ни было контроля и нажима со стороны государства и частного капитала. Большевистская власть, поглощенная политической борьбой и разрухой в городе, не имела сил для какого-либо существенного влияния на деревню. Деревня была предоставлена самой себе и жила по своим законам и обычаям. Революция многое дала крестьянству. Практически исчезла деревенская беднота, в селах началось массовое строительство новых избяных хором из бесконтрольно срубленного леса, которые порой бывали нелепо украшены новыми меценатами награбленной бронзой и фарфором. Заводились мелкие предприятия. М. Горький отмечал, что после раздела помещичьего имущества в деревне стал развиваться особый хищный тип мелкого хозяйчика.

Деревня сторонилась политической борьбы, происходившей в городах, и пользовалась возможностью нажиться на продовольственном кризисе. В красных углах, за образами стали скапливаться огромные связки николаевских и керенок. Деревня пресыщалась городской разрухой, не нужно было даже и товаров. Завелась изнеженность нравов; рассказывали, что иные сельские общества в ту пору не соглашались менять хлеб ни на что другое, как только на серебряные оклады к иконам.