Жозеф Мишо - История крестовых походов

Людовик VII, чтобы ободрить упавших духом и предупредить несчастья, утешал их, как мог, и доставлял денежные пособия. Для начальствования над теми, для кого не нашлось места на судах, он избрал Тьерри, графа Фландрского и Аршамбо Бурбонского; он доставил правителю Атталии 50 серебряных марок для содержания больных, оставшихся в городе, и для провода сухопутного войска до берегов Киликии. Когда в сопровождении королевы Элеоноры, знатнейших рыцарей и остатков своей конницы он отъезжал от берега, он не мог смотреть без слез на крестоносцев, оставшихся на берегу. Эти несчастные крестоносцы, которые должны были сухим путем добраться до Тарса, напрасно ждали обещанных им конвоя и проводников - жестокий правитель Атталии изменил своему честному слову, и этот бедный народ, прибывший из Франции, весь перемер от болезней и голода под стенами или за оградой христианского города. Те же из них, кто были помоложе и посильнее, не захотели умереть жалкой смертью в своих палатках; мусульмане были недалеко, и эти доблестные крестоносцы погибли славной смертью в битвах с ними за Крест. Волны Цестия и Эвримедона принесли в Караманское море тысячи христианских трупов.

После трехнедельного плавания флот Людовика VII приплыл к устью Оронта, в гавань св. Симеона. Раймунд Пуатьерский, правитель Антиохии, радостно приветствовал короля Французского. Он устроил несколько праздников, на которых блистала королева Элеонора. Ее побуждения к паломничеству были не совсем благочестивого и смиренного свойства. Много европейских дам знатного происхождения было тогда в Антиохии; между ними отличались графиня Тулузская, графиня Блуаская, Сибилла Фландрская, Маврила, графиня де Росси, Талькерия, герцогиня Бульонская.

Раймунд Пуатьерский, не теряя из виду своих интересов как властителя, пожелал присоединить французских крестоносцев к своим предприятиям против тигрских и евфратских мусульман; он предложил Людовику VII осаду городов Алеппо и Шайзара. Обладание этими двумя крепостями должно было предупредить вторжение мусульман и обеспечить продолжительность существования христианских колоний. Главной заботой антиохийского правителя было ослабить могущество Нуреддина. Но воины, прибывшие с Запада, не знакомые ни с латинскими колониями, ни с могуществом их неприятелей, не способны были понять значение политических соображений Раймунда Пуатьерского. Вообще, Людовик VII приехал на Восток исключительно вследствие религиозных побуждений; прежде всего он желал посетить Святые места и отказался от участия в предлагаемой войне.

Князь Антиохийский, восхваляемый в летописях как человек сладкоречивый и чрезвычайно любезный, решил, чтобы удовольствия послужили в пользу его планов; он задумал убедить королеву Элеонору продолжить свое пребывание на берегах Оронта. В это время была весна; вид полей Антиохийской долины дополнил действие красноречия Раймунда. Королева Элеонора, упоенная поклонением изнеженного двора, начала упрашивать Людовика отложить путешествие в священный город. Настояния Элеоноры возбудили подозрение короля, который, наконец, чувствуя себя оскорбленным и как монарх, и как супруг, ускорил свой отъезд и, принужденный увезти жену свою тайным образом, в ночное время возвратился с нею в свой лагерь. Людовик VII не мог забыть поведения Элеоноры, опозорившего ее и в глазах христиан, и в глазах неверных; позже он отказался от нее, и она вышла замуж за Генриха II. Этот брак, посредством которого герцогство Гиень присоединилось к Англии, был одним из несчастнейших последствий Второго Крестового похода.

Людовик VII, уступая желаниям короля и иерусалимских баронов, поспешил отправиться в Палестину и был принят в священном городе с величайшим восторгом. Около того же времени прибыл в Палестину император Конрад, в качестве простого пилигрима и в сопровождении только нескольких баронов. Оба европейских монарха, встретясь в Иерусалиме, оплакивали бедствия своего похода. Молодой Балдуин III, горя нетерпением увеличить пределы своего королевства, воспользовался присутствием европейских крестоносцев, чтобы начать войну. В Птолемаиде состоялось собрание; тут были король Французский, император Конрад, молодой король Иерусалимский, бароны, рыцари и высшие духовные чины. Во время этого многолюдного собрания решено было начать осаду Дамаска, овладение которым обещало победителю богатую военную добычу. Завоевание этой крепости должно было также составить надежную защиту для королевства Иерусалимского. Здесь следует заметить, что хотя поводом к соединению сил Запада под знаменами Людовика VII и Конрада и являлось благочестивое желание возмездия за бедствия Эдессы, но об Эдессе не было и помину во все продолжение этого Крестового похода.

* * *

В мае 1148 г. христианские отряды соединились в Тивериаде. Они отправились в Панеаде, перешли через Антиливанский хребет и прибыли на Дамасскую равнину. Но тут их встретили препятствия и опасности. Чтобы достигнуть города, который они намеревались осаждать, нужно было перейти через густые сады, перерезанные земляными стенами, разделенными между собой узкими проходами. Неприятель овладел уже всеми этими проходами и выходами. Увеселительные домики, рассеянные в садах Дамаска, были заняты мусульманскими воинами, и со всех сторон сада летели стрелы и метательные снаряды. И другие смертельные опасности разного рода угрожали христианскому войску. На протяжении всего пути в земляных стенах имелись маленькие отверстия, откуда поражали воинов копья мусульман, засевших за стенами; но все эти изгороди были опрокинуты, отовсюду неприятель был выгнан и обращен в бегство или смертельно поражен.

Многочисленный корпус мусульманской конницы подоспел на помощь беглецам; он хотел воспрепятствовать христианам занять берега реки Барради или Баррада, против самых укреплений Дамаска, с западной стороны; но мужество и энергия короля Французского и императора Германского принудили мусульманскую конницу отступить обратно в город. В этой битве Конрад одним взмахом меча перерубил надвое одного гиганта, который вызвал его на борьбу.

Крестоносцы могли тогда расположиться свободно по берегам Барради, частью в садах, частью на лугу, называемом ныне Эль-Мержи, а в древних арабских летописях - Мейдан-Альхадар (Зеленая площадь).

Ввиду такой позиции христианского войска Дамаск не мог долее сопротивляться, тем более, что с западной стороны город был слабо защищен, и потому торжество франков казалось обеспеченным, и жители страшно встревожились. Коран халифа Османа, выставленный в большой мечети, привлекал унылую толпу, которая последнюю свою надежду возложила на Божье милосердие. Но бедствие, угрожавшее Дамаску, миновало этот город: несогласия, возникшие между христианами, послужили к его спасению. С западной стороны город был почти открыт для крестоносцев, достаточно было самого ничтожного нападения, чтобы захватить крепость; сверх того, осаждающие имели в своем распоряжении реку Барради и сады с созревшими уже в то время плодами. С восточной же стороны тянулось большое бесплодное пространство, без деревьев, без воды, не представляющее никакой поддержки; с этой стороны защищали город толстые стены и высокие башни, и сюда-то неожиданно решили крестоносцы перенести свой лагерь.