Ирина Филатова - Россия и Южная Африка: три века связей

В 1780 г. вышла книга «Похождение готтентота, или дикого африканца, писанное им самим; переведено с немецкого в Санктпетербурге».

«Родился я в средине самого дикого и варварского народа, какой только в свете сыскать можно, в средине народа, который от других просвещенных едва в число людей причесться может… народом кафрским, обитающим в южной части Африки, и коего владение на несколько только дней езды от находящихся на мысе Доброй Надежды голландских селений отдалено… Мать моя была одна только дочь у короля… я узнал, что отец мой был белый… зверство сего народа никак не могло терпеть между собой чужестранца». Отца убили, сына белые взяли лакеем, но «госпожа фон Марвик» решила «испытать, не можно ли сделать готтентота также разумным и ученым, как и лучшего европейца, дабы тем доказать философам нашего отечества, что душа в готтентоте имеет равную способность как и их, если только будет она иметь заблаговременно такое же наставление. Мало-помалу позабыл я совсем мое начало, происхождение, воспитание и рабство и приметил также, что и голландцы живущие на мысе об оном забыли».

И счастливый конец: «готтентот» стал «в роте прапорщиком 4 года», женился на дочери губернатора, и теща купила ему «недалеко от Бурдо весьма прекрасную дачу».

Рецензенту «Санктпетербургского вестника» (апрель 1780 г.) книга не понравилась: «Изрядная любовная повесть, из числа тех, коих на чужестранных языках сотнями считать можно. Содержание ее мало соответствует заглавию, в рассуждении которого, казалось бы, надобно было ожидать другого чего, а не обыкновенных любовных дел. Сей готтентот только что родился между дикими африканцами и от европейского любовного витязя ничем не отличается».

Только вот почему издатели выбрали для перевода именно эту повесть? Расчет был, верно, на интерес читателя к жизни далеких народов. Заголовок привлекал, книгу покупали.

Но были публикации и неизмеримо более интересных произведений. В 1788 г. в Москве вышел перевод поэмы «Луизиада» классика португальской литературы Луиcа Камоэнса. Перевел ее Александр Иванович Дмитриев (1759–1798), известный поэт и переводчик, друг Карамзина. Поэма вышла отдельной книгой: «Луизияда, ироическая поэма Лудовика Камоэнса. Перевод с французского де-ла-Гарпова переводу Александром Дмитриевым». Поэма действительно информативна: говорилось в ней и о плавании Васко да Гамы, и о том, как у мыса Доброй Надежды перед ним и его спутниками предстал Адамастор, грозный дух этого мыса.

Появлялись и интересные журнальные статьи. Конечно, далеко не все южноафриканские события находили отражение в русской печати. Этому не приходится удивляться. Удивительнее другое.

О том, что Англия захватила Капскую колонию в ходе войны против революционной Франции, русские читатели получили подробную информацию уже через три месяца — 20-страничную журнальную статью «Описание мыса Доброй Надежды. Драгоценность его. Важность. Завоевание англичанами». Ею открывался «Политический журнал на 1795 год, перевод с немецкого. Часть IV, книжка 3, месяц декабрь. Москва, в Университетской типографии».

Смене господства на мысе Доброй Надежды в статье придавалось большое международное значение. «Так Великобритания, 16-го сентября, нашего отличного по достопамятностям своим года, взяла в свое владение мыс… В капитуляции, по которой отдан оный превосходный и важный мыс англичанам, нет ни одного благоприятного пункта для нещастной Голландии… По справедливости завоевание англичанами мыса Доброй Надежды названо в “Ведомостях” важнейшим происшествием во всей нынешней войне… делает совсем новую эпоху европейской торговле в Азию. Этот мыс, как известно, есть обыкновенное и большей частию необходимое место отдохновения для всех едущих в Ост-Индию и Китай европейцев».

Об окончании полуторастолетнего господства Голландской Ост-Индской компании в статье нет никаких сожалений. «Известно также, что на сем мысе есть благоприятные металлы и жилы с рудами. Но Голландская компания, по правилам политики, всевозможно препятствовала открытию таких руд и вообще всякому обработанию той земли. Главная причина была та, что земля сия, при удобном ее удобрении, могла бы сделаться чрезвычайно населенной и сильною и не осталась бы долго под угнетающим господством торговой компании». В статье давалась развернутая характеристика хозяйства Капской колонии, природных условий, истории колонизации, описание самого Капштадта, в котором «считается по крайней мере выше 10 000 жителей».

Понятие «готтентот» еще не отделено от понятия «кафр», хотя в самой Капской колонии кафрами уже тогда называли только представителей народов банту, с которыми колония еще только начинала знакомиться. Но говорится о готтентотах много. Делаются даже попытки разоблачить некоторые из бытовавших тогда представлений: они названы «баснословными вымыслами».

О мысе Доброй Надежды писал и Ломоносов. Он считал, что надо искать путь к Индии через Северный Ледовитый океан — уж очень далека и трудна дорога вокруг Африки.

«По изобретении южного ходу около мыса Добрая Надежда в Ост-Индию… старались разные морские державы сыскать проезд севером в те же стороны для избежания толь далекого по разным морям плавания и для избытия многообразных в нем случающихся противностей и опасностей…» [30].

Не обошли Южную Африку и составители четырехтомного «Сравнительного словаря всех языков и наречий по азбучному порядку расположенных» (СПб., 1790–1791), который составлялся по повелению Екатерины II академиком Петром Симоном Палласом, а завершен был Ф.И. Янковичем де Мириево. Один из основателей отечественной африканистики Д.А. Ольдерогге писал впоследствии: «Внимательный просмотр материалов второго издания “Сравнительного словаря” дает возможность установить, что в него были включены сведения по 33 языкам народов Африки… Шесть языков банту и один готтентотский» [31].

Самое подробное и верное представление о Южной Африке дала россиянам книга «Путешествие г. Вальяна во внутренность Африки, чрез мыс Доброй Надежды в 1780, 1781, 1782, 1783, 1784 и 1785 годах». Два тома, больше девятисот страниц. Вышли в Москве в 1793 г. Автор — французский натуралист Франсуа Ле Вайян (1753–1824). В русских переводах — Вальян. Это было тогда последнее слово западной литературы о Южной Африке. Труд Ле Вайяна был издан в Париже и Лондоне в 1790 г. Так что русский перевод вышел очень быстро.

И еще до издания перевода, в 1791 г., в «Московском журнале» появилась обширная рецензия (35 страниц) на труд Вайяна — перепечатка из «Меркюр де Франс» со своим комментарием.

Вайян путешествовал по Южной Африке четыре года, с 1781 по 1785-й, уходил далеко за пределы Капской колонии, побывал и в местах, где до него не ступала нога европейца. И описал это очень подробно. Начав с изучения птиц, насекомых и бабочек, он перешел к наблюдениям над всем богатым животным миром тех краев. А живя среди готтентотов, приглядывался к ним и рассказывал о них читателям. Писал о них с уважением, любовью, подчас даже с любованием. «…Я жил довольно долгое время с ними, жил у них, жил в недрах мирных их пустыней, с сими неустрашимыми человеками предпринимал я путешествия в отдаленные страны…»