А. Щербаков - 1905 год. Прелюдия катастрофы

Делать было нечего, пришлось властям вступить в переговоры с бастующими. Рабочие добились 9–часового рабочего дня, а для ночных смен и буровых партий — 8–часового, 4–дневного ежемесячного оплаченного отдыха (напомню, что в тогдашней России ни о каком отпуске для рабочих речь не шла). Но что самое главное: рабочие заключили первый в России коллективный трудовой договор.

Забастовки в Закавказье известны в числе прочего и тем, что в их организации принимал активное участие будущий «вождь народов», а тогда Иосиф Джугашвили. Он «зажигал» в Батуме, за что и отправился в ссылку в Восточную Сибирь — откуда благополучно бежал.

В 1903 году произошло еще одно знаковое событие — знаменитый II съезд РСДРП, после которого и появились понятия «большевики» и «меньшевики».

Фактически этот съезд был первым реальнымсобранием партии. Первый, как мы помним, закончился ничем. До 1900 года партией никто не руководил, а позже фактическое руководство осуществляла редколлегия «Искры». Еще бы — вокруг нее, собственно, партия и возникла. Сторонников РСДРП так и называли: «искровцы», в отличие от «экономистов». Многие полагали такое положение ненормальным — ведь у эсдеков не имелось ни программы, ни устава, ни прочих партийных атрибутов. II съезд открылся 7 июля 1903 года в Брюсселе, а затем продолжился в Лондоне.

И ознаменовался грандиозным скандалом. Камнем преткновения стал устав. Точнее, один его пункт — о членстве в партии. Ленинская формулировка была жесткой: членом партии может быть толькотот, кто работает в конкретной организации.

Это понравилось не всем. Павел Борисович Аксельрод, впоследствии известный меньшевик, заявил: «Возьмем, например, профессора, который считает себя социал — демократом и заявляет об этом. Если мы примем формулу Ленина, то мы выбросим за борт часть людей, хотя и не могущих быть принятыми непосредственно в организацию, но являющихся тем не менее членами партии».

Как известно, читая или слушая политика (это относится и к сегодняшнему дню), надо разбираться, не чтоон говорит, а почемуон так говорит. Тогда сразу отпадет необходимость копаться в аргументах — и так всё ясно. К примеру, когда нам в 1991 году говорили о суверенитете России от самой себя, это означало всего лишь одно — стремление Ельцина «вышибить стул» из‑под Горбачева.

Вот и в случае с РСДРП конфликт отражал две принципиально разныежизненные позиции. Ленин хотел получить эффективный механизм для захвата власти — и был готов идти в этом деле до конца. Спорный пункт устава выталкивал за рамки партии любителей подискутировать за рюмкой чая. Вступил — так работай, куда пошлют. Социал — демократам «вообще», по ленинской идее, места в партии не было.

А вот его противники были не столь упорны. Как показали дальнейшие события, их вполне устраивала роль «оппозиции его величества». Разумеется, вслух об этом не говорилось — чай, не «экономисты». Но суть расхождений именно в этом, а не в различном понимании марксизма. Характерно, что на сторону противников Ленина встал его старый соратник и тоже пламенный революционер Ю. О. Мартов, который в свое время, не жалея сил, бегал по мятежным заводам. Его жесткие ленинские рамки тоже не слишком устраивали. Разумеется, обе стороны, следуя правилам игры, принятым среди марксистов, обвинили друг друга в «мелкобуржуазности», а Ленина еще и в «якобинстве». Впрочем, Владимира Ильича тоже поддержали многие — под лозунгом: «Надо не болтать, а дело делать!».

А столь же многие в партии просто не понимали, почему этот, в общем‑то частный вопрос, вызвал такую яростную полемику. В эмиграции все эти теоретические моменты казались очень важными, а вот тем, кто работал «на земле» — не слишком. Например, технократ Красин довольно долго метался между двумя группировками.

Отсюда и пошло разделение на большевиков и меньшевиков — хотя первых оказалось больше только на съезде. В народных массах до сентября 1917 года было больше вторых. Формального раскола не произошло, он случился только в 1912 году, но реально в РСДРП образовались две группировки.

1 ноября 1903 года Ленин вышел из редколлегии «Искры». Точнее, его ненавязчиво вытеснили Мартов и Троцкий (последний пребывал в меньшевиках аж до июля 1917 года). Издание перешло в руки Плеханова, с которым Ленин к тому моменту насмерть поругался (как до этого — с Петром Струве). Вообще Владимир Ильич никогда не отличался терпимостью к чужим политическим взглядам. Для него политический конфликт неизбежно становился конфликтом личным, чего многие интеллигенты тоже решительно не понимали. Поэтому во многих воспоминаниях о Ленине сквозит искренняя обида — да за что ж он на меня взъелся? Ну, разошлись слегка во взглядах.

В итоге в 1904 году Ленина чуть было не исключили из ЦК РСДРП за фракционную деятельность. Хотя он‑то в дальнейшем решительно выступал против всяких фракций.

Следующий съезд большевики и меньшевики проводили раздельно. Правда, в 1906 году они объединились снова — но трещину загладить уже так и не удалось. Стоит упомянуть о судьбе «Искры». Некоторое время Красин продолжал ее издавать, несмотря на неудовольствие Ленина. Издание прекратилась в ноябре 1905 года на 112 номере.

В качестве альтернативы еще в декабре 1904 года большевики основали газету «Вперед», в редколлегию которой вошли Ленин, Богданов и их сторонники — Луначарский, Ольминский, Боровский. Фактически же Ильич и его товарищи создали альтернативный ЦК РСДРП.

Обе русские революции [46] Автор является сторонником мнения, что события с февраля 1917 по январь 1918 года, то есть до разгона Учредительного собрания, — это единый революционный процесс. начались во время войны — причем войны неудачной. Но если присмотреться, дело даже не в конкретном ходе и итогах боевых действий, а в том, как относились к ним народ и «общественность».

Для порядка стоит упомянуть и о других военных конфликтах, произошедших в описываемый период. Если не считать подавления польского восстания, то с 1861 по 1904 год их было два. Первый — присоединение Туркестана, то есть Средней Азии. Это была вялотекущая война, распадающаяся на отдельные операции, проводимые достаточно немногочисленными силами. Итог, однако, — полный успех. Дело даже не в присоединении определенной территории, а в геополитике. В Туркестан с юга активно лезла Англия — а иметь такого милого соседа возле «мягкого подбрюшья» России никому не хотелось. Отношения с англичанами были тогда просто аховыми.