Рой Медведев - О Сталине и сталинизме

Провозглашенная XV съездом сельскохозяйственная политика не была, однако, проведена в жизнь. Еще до съезда, поздней осенью 1927 года, возникли серьезные трудности с хлебозаготовками. Хотя урожай был хорошим, крестьяне, особенно зажиточные, не торопились продавать хлеб государству. У них были его излишки, оставшиеся еще от 1925–1926 годов, и многие хотели дождаться весны, чтобы продать хлеб по более дорогой цене. Часть крестьян требовала не денег, а товаров промышленного производства. Эти трудности во взаимоотношениях с крестьянством не удалось преодолеть и в начале зимы. Свои обязательства по сельскохозяйственному налогу, который был не слишком обременительным и взимался теперь не продуктами, а деньгами, крестьянство выполнило, но продавать хлеб государству по сравнительно невысоким осенним закупочным ценам отказывалось. Между тем у государства не было резервных запасов зерна, так как хлеб был в то время также и важной экспортной статьей. Образовался большой дефицит, который мог серьезно сказаться и на снабжении городов, и на снабжении Красной Армии, и на экспортных поставках.

Стремясь предотвратить последствия этого дефицита в хлебном балансе страны, ЦК ВКП(б) дал ряд директив о применении против кулачества и зажиточной части деревни чрезвычайных мер, включая принудительную конфискацию хлебных излишков. Хотя в директивах и говорилось о временном характере этих мер, речь шла в действительности о резкой и неожиданной для местных работников перемене всей прежней политики партии в деревне, противоречащей только что принятым решениям XV съезда ВКП(б), и скорее соответствовавшей предложениям только что разгромленной «объединенной» оппозиции, чем всей прежней политике.

Новые директивы ЦК были приняты с согласия всего Политбюро, включая Рыкова, Бухарина и Томского. Чтобы ускорить хлебозаготовки, тысячи коммунистов были направлены в помощь сельским партийным организациям. В различные районы страны были командированы и многие члены ЦК. Сам Сталин покинул свой кабинет в Кремле и 15 января 1928 года выехал в Сибирь, где, по данным хлебозаготовительных органов, скопились особенно большие излишки зерна. Он побывал в Новосибирске, Барнауле и Омске. Проводя собрания партийного и государственного актива, он грубо и резко осуждал местных работников за нерешительность в применении чрезвычайных мер к богатым крестьянам.

Нажим на богатых крестьян привел к некоторому увеличению хлебозаготовок. Но в апреле 1928 года поступление зерна на хлебозаготовительные пункты вновь сократилось, и Сталин дал указание еще более широко применять чрезвычайные меры, которые затрагивали теперь и основную массу середняков. Одновременно в ВСНХ под руководством В. Куйбышева были разработаны меры, направленные на ускоренное проведение индустриализации и расширение капитального строительства, а это требовало значительных государственных расходов.

Можно было предвидеть, что новый и резкий поворот в экономической политике Сталина вызовет разногласия в Политбюро и в ЦК ВКП(б). Так оно и произошло. Дебаты в Политбюро весной 1928 года становились все более острыми. В качестве оппонента выступал Бухарин, поддержанный Рыковым и Томским. Еще два члена Политбюро — Калинин и Ворошилов — занимали умеренную позицию. Ворошилов, как нарком обороны, опасался, что разлад с крестьянством отразится на боеспособности Красной Армии. По закрытым каналам ему доложили о «нездоровых» настроениях в некоторых воинских частях. Калинин, как председатель ЦИК СССР, беспокоился о союзе с крестьянством. Он дорожил своей репутацией «всесоюзного старосты», защитника и выразителя интересов трудового крестьянства. Еще два члена Политбюро — Орджоникидзе и Рудзутак — колебались. По существу, из всех членов Политбюро, вошедших в него после XV съезда, Сталина безоговорочно поддерживали только В. Куйбышев и В. Молотов. Недостаточную поддержку имел Сталин и в ЦК, а также в ряде важных региональных организаций партии. Это вынуждало его к маневрированию и выжиданию. На стороне Бухарина решительно выступило руководство Московской партийной организации во главе с кандидатом в члены Политбюро Н. А. Углановым. Аппарат Совнаркома и Госплана СССР также был на стороне «умеренных». Если новый председатель ГПУ В. Менжинский поддерживал Сталина, то два его заместителя — М. Трилиссер и Г. Ягода — высказывались за более умеренную политику.

Бухарин был теоретиком, идеологом, он не боялся вступать в спор ни с Лениным, ни со Сталиным. Но он был человеком слишком мягким, плохо приспособленным к жесткой политической борьбе. Он не стремился, подобно Троцкому или Зиновьеву, к власти в партии. Воспоминания о только что закончившейся острой борьбе с «левой» оппозицией не позволяли Бухарину даже думать о том, чтобы развязать в новых условиях общепартийную дискуссию и обратиться ко всей партии с призывом поддержать его в спорах со Сталиным. Бухарин не хотел создавать новой фракции и разрабатывать оппозиционную платформу. К тому же соотношение сил внутри ЦК позволяло Бухарину надеяться, что он сможет одержать верх, ведя дискуссию в рамках ЦК и Политбюро. Излишне говорить, насколько такая позиция Бухарина была выгодна Сталину.

В мае и июне 1928 года Бухарин направил в Политбюро две записки, которые были поддержаны Рыковым и Томским. В этих записках он отмечал, что многие мероприятия ЦК перерастают в новую линию, отличную от линии XV съезда, и что все это идеологически дезориентирует партию. Бухарин утверждал, не без оснований, что у партийного руководства нет ни общего мнения, ни целостного плана, и требовал, чтобы на Пленуме ЦК, который намечался на 4 июля, была проведена свободная и общая дискуссия. В отличие от писем, которые направлял в Политбюро Троцкий, записки Бухарина не были «открытыми» и не распространялись в партийных организациях. Сталин заявил, что принимает рекомендации Бухарина. Однако он не хотел оставлять за ним инициативу в споре и своими выступлениями и письмами спровоцировал новую вспышку дискуссий. В конце июня было созвано новое заседание Политбюро, и на нем Бухарин, Рыков и Томский огласили декларацию, в которой говорилось об угрозе союзу рабочего класса и крестьянства. Они требовали немедленно прекратить применение чрезвычайных мер и восстановить рынки, предлагали воздержаться от создания таких колхозов и совхозов, которым государство не могло сразу же оказать материальную поддержку. В центре внимания партии, считали они, должно быть стимулирование мелких и средних крестьянских хозяйств. В. Молотов назвал эту декларацию «антипартийной». Сталин был более осторожен. Для преодоления возникших разногласий создали комиссию в составе К. Я. Баумана, Бухарина, Микояна, Рыкова, Сталина. Комиссия подготовила компромиссные тезисы о политике хлебозаготовок, которые одобрило Политбюро на заседании 2 июля. Было решено отменить чрезвычайные меры, повысить закупочные цены на зерно и восстановить сельские рынки.