Олег Платонов - 1000 лет русского предпринимательства Из истории купеческих родов

В конце 1873 года был составлен проект Устава «Товарищества Прохоровской Трехгорной мануфактуры».

В прошении, поданном на имя министра финансов М. X. Рейтерна в январе 1874 года, между прочим, значилось: «Учреждение нами, учредителями, настоящего товарищества вызывается семейными обстоятельствами, дабы определить долю участия каждого из наследников существующей уже более 75 лет мануфактуры и предупредить могущие быть споры и недоразумения между участвующими в торговом деле участниками. Наконец, такого рода учреждение, как товарищество на паях, дает право каждому пайщику на долю участия по управлению делами и вообще устанавливает правильный и вполне обеспеченный надзор за ходом дела, т. е. как со стороны коммерческой, так технической и хозяйственной, и, кроме того, легкий переход имущества к наследникам, не влияя на ход дела, каковы условия при образе товарищества, на вере невозможны».

15 марта 1874 года был Высочайше утвержден Устав товарищества: «Для содержания и распространения ситценабивной фабрики, находящейся в Москве, в Пресненской ч., в 3 квартале и принадлежащей Торговому дому «К. и Я. Прохоровы». В силу § 2, 3 и 4 фабрика Торгового дома «К. и Я. Прохоровы» со всеми принадлежащими к ней землями и прочим имуществом, по оценке, поступила в собственность товарищества, вместе со всеми обязанностями и правами, приобретенными прежними владельцами фабрики. Основной капитал товарищества был определен в полтора миллиона рублей.

К сожалению, в самом начале этого оживления Прохоровская мануфактура, приготовившаяся широко развернуть свое дело, должна была на некоторое время приостановить свою деятельность: в ночь с 22 на 23 декабря все ее фабричные корпуса, расположенные по берегу Москвы-реки, сгорели дотла. В пламени погибли и машины, и товары. Иван Яковлевич был в отчаянии. Но, как дальновидный и опытный промышленный деятель, он во что бы то ни стало решил не прерывать дела до постройки новых фабричных корпусов и оборудования фабрики из опасения потерять покупателей и заказчиков. Он на короткое время распустил рабочих и принялся за приискание для себя оборудованной фабрики. Такая, к счастью, вскоре же и нашлась. Это была незадолго перед тем закрывшаяся фабрика Игнатова в Серпухове. Н. Н. Коншин, владевший ею, намеревался использовать ее для своих целей, но ввиду хорошей цены, которую предложило ему товарищество Прохоровской мануфактуры, согласился ее уступить товариществу.

В начале января 1878 года состоялась покупка фабрики. Промышленные дела были хороши. Нужно было торопиться с устройством купленной фабрики; правление, служащие и мастера приложили к этому большое старание; Иван Яковлевич не жалел средств. Результатом совместных усилий было то, что Серпуховская фабрика уже в начале марта стала выпускать готовый товар.

По своим размерам Игнатовская фабрика была вдвое меньше Трехгорной — все ее оборудование было рассчитано на производство ситцев в таком размере, сколько могли бы дать 4 печатные машины, т. е. 200–250 тысяч кусков товара в год. Кроме того, и вообще оборудование Серпуховской фабрики с технической стороны далеко не отвечало требованиям нового владельца.

Прежде всего оказалось неудовлетворительным и недостаточным освещение. Для усиления ночных работ понадобилось много светильного газа, поэтому в первую очередь пришлось выстроить газовый завод. За счет закрытия граверной и некоторых других отделений, которые уцелели в Москве, не расширяя фабричных зданий, вскоре же представилась возможность пополнить печатное отделение еще двумя печатными машинами, а вместе с этим увеличить и другие отделения ситценабивной фабрики.

В целях увеличения производства на Трех Горах уже в мае 1878 года в уцелевших каменных корпусах было устроено палильное отделение и поставлено 9 красильных барок и б промывных колес.

Серпуховская фабрика, работавшая круглые сутки, ежедневно вскоре же стала давать до 2 000 кусков напечатанного товара. При этом торговые дела в Москве шли так хорошо, как никогда.

Те отделения фабрик товарищества, которые уцелели от пожара, с успехом продолжали свою деятельность. В ткацкой фабрике на 80 ручных ткацких станах продолжалась работа кашемира и других мелкоузорчатых, преимущественно широких тканей. В набойщицких мастерских производились усиленно работы 200 набойщиками; в кубовой красильной оставалось в действии 26 красильных кубов и соответствующее им количество других машин. Число всех рабочих на Трехгорной фабрике в Москве простиралось до 700 человек.

Устроив дела на Серпуховской своей фабрике, Иван Яковлевич занялся разработкой проекта новой ситценабивной фабрики в Москве. Проект этот был составлен согласно современным условиям ситценабивного дела. Расположение всех частей фабрики было спроектировано так, чтобы суровый товар, поступив в одном ее конце, постепенно переходя из одного отделения в другое, выходил бы совершенно готовым в другом.

Зимой 1878–1879 года была в значительной мере сделана заготовка строительных материалов, а ранней весной уже было заложено и новое здание фабрики. К осени того же года стены огромного по тому времени двухэтажного каменного корпуса, протянувшегося по берегу Москвы-реки, были уже готовы и покрыты крышей. Зимой были выложены между железными балками и своды обоих этажей, сделаны полы и оконные рамы, а летом 1879 года началась установка выписанных из Англии с завода Матсер-Платта машин новейшей конструкции. В первую очередь были поставлены отбельные кубы. Это дало возможность частью разгрузить Серпуховскую фабрику, а вместе с тем и усилить выработку товаров. Отбельная в 1880 году имела выпуск товара в количестве свыше 500 000 кусков, и уже не представлялось надобности в отдаче товара для отбелки на другие фабрики.

Прохоровская фабрика, начиная с 80-х годов, получила несколько иное направление, чем раньше. Товарищество начинает прокладывать новые пути, вырабатывает определенную программу и старается поставить дело более рационально. Этот поворот, намеченный Иваном Яковлевичем, был воспринят его приемниками, сыновьями Сергеем и Николаем Ивановичами. А. Я. Прохоров, оставшись в 1881 году главою мануфактуры, передал руководство всеми делами, коммерческими и техническими, своим племянникам, за собою же оставил только общее наблюдение. Болезненное состояние мешало ему самому работать так же деятельно, как он работал с братом, и теперь он принимал участие в ведении дел преимущественно советами, направляя молодых фабрикантов.

Братья Сергей и Николай Ивановичи Прохоровы были почти однолетки. Иван Яковлевич и в особенности их мать Анна Александровна, признавая необходимость образования для руководителей большого промышленно-коммерческого дела, решили дать своим сыновьям основательное общее образование. Отправить детей за границу они не решились, боясь сделать из них космополитов, оставить в Москве, в среде торгово-промышленной молодежи того времени, тоже считали не совсем надежным. Было избрано нечто среднее: сыновья были определены в Ревельскую губернскую гимназию. В то время в Остзейском крае не только преподавание в гимназиях велось на немецком языке, но и весь строй школьной жизни был строго немецкого уклада, почти средневекового характера.