Луи Шарпантье - Босэан. Тайна тамплиеров

Но главное — святой Бенедикт предпринял дело, без коего цивилизация невозможна: в стране огня и меча, разоренной варварами либо христианами, он постоянно собирал классические манускрипты. Ведь согласно принципу: «кто не со мной, тот против меня», молодая агрессивная Церковь уничтожала подобные рукописи как еретические.

Так он создал ученую бенедиктинскую традицию, которая более не прерывалась, и, вероятно, собрал в своем монастыре группу серьезных исследователей.

Бенедиктинцы не ограничились спасением манускриптов, они собирали античные скульптуры (эти коллекции уничтожены в шестнадцатом веке): в царствование Карла Великого досточтимый аббат Эгинхард из монастыря Жюмьеж не стеснялся запечатывать письма античным интальо, представляющим… обнаженную Венеру.

Злой рок преследовал Монте-Кассино. Когда монастырь разорили варвары (далее землетрясение 1341 года, далее американские бомбы 1943 года), прежде всего, прежде даже священных реликвий, монахи увезли в Рим драгоценные манускрипты.

Благодаря этим монахам, задолго до мусульманских комментаторов, в Европе познакомились с Платоном, Пифагором, Аристотелем, эллинистической Александрией.

Благодаря этим монахам найдены последние римские каменщики, еще способные возвести стену, равно как византийцы в Южной Италии, помнящие принципы строительных конструкций.

Это они, согласно греческим данным, возродили музыку инкантаций, которой папа Григорий, бенедиктинец, дал имя: «григорианский хорал».

Благодаря святому Бенедикту и последователям христианство ассимилировало греческую традицию и доктрину.

Вольтер считал варварством и романский стиль, и готику. Быть антиклерикалом — так уж до конца.

Во время революции аббатства Клюни или Жюмьеж считали просто каменоломнями.

Романтики восхищались их необузданым гением, священным поэтическим делиром.

Объективное и пристальное изучение позволяет прийти к следующим выводам:

При возведении романских и готических монументов учтены идеи Эвклида и Пифагора.

Эти монументы, ориентированные астрономически и теллурически, близки в подобном плане великим конструкциям античности.

Дальнейшее изучение, возможно, позволит открыть общие законы гармонии, владеющие романским и готическим стилями.

Очевидно, строители руководствовались данными традиционной греческой науки, что ясно, во всяком случае, при знакомстве с деяниями мастеров романского стиля.

Архитекторы преимущественно бенедиктинцы. Или ученики бенедиктинцев.

Но ведь подобные конструкции — не только результат философского или геометрического поиска, это разрешение мысли в материи. Цивилизация сугубо теоретическая есть мертворожденная цивилизация.

Бенедиктинцы и, похоже, только они, сумели сохранить традиции ремесла, навыки ручной работы. Терпеливый поиск математического знания, его практическое применение дали возможность инициатического понимания ремесла.

Но традиция не должна оставаться сугубо монашеской. Главное затруднение — передача знания мирянам, бессильным против «правящего класса». Проблему удалось разрешить учреждением среднего статуса «лаических братьев»: приписанные к бенедиктинскому ордену, они жили как миряне — таким образом, ни суверены, ни епископы не имели над ними власти. Эти братья пользовались защитой ордена, располагая даже соответствующим монашеским одеянием.

Мирские ремесленники и мастера поначалу пребывали под протекцией бенедиктинцев, а затем Тампля.

Более того: строители мостов в Средние века — надо учесть, мосты представляют капитальный интерес для цивилизации, — строители мостов, известные как «братья-понтифы» держались бенедиктинского устава.

В эпоху Карла Великого мастера, каменщики, гранильщики работали столь виртуозно, что Эгинхард, историк и аббат Жюмьежа, смог сконструировать в византийском стиле капеллу императора в Экс-ла-Шапель, которая бросила вызов столетиям вплоть до наших дней.

Интересно: когда Бенедикт из Нурсии основал монастырь в Монте-Кассино и предпринял свои разнообразные рецивилизаторские усилия, предчувствовал ли он собор Шартра? Чья воля, точная и сведущая, направляла мир более восьми веков и, может быть, далее?

Чья воля? Для рецивилизации Запада было маловато греческой науки, римских и византийских познаний.

Святой Бенедикт умер в 547 году, семью годами позже рождения святого Коломбана. Святой Бенедикт сохранил христианству сокровища классики. Для того же христианства святой Коломбан собрал духовные ценности кельтов.

Святой Коломбан ирландец. Ирландия пришла к христианству рано — без диктата римских императоров, без насилия варваров, именуемых также христианами. Подобное натуральное движение характеризует и другие страны кельтского друидизма. Ибо христиане римские и христиане Хлодвига только отвратили бы Галлию от христианства.

Ирландия не знала ни Рима, ни варваров — этим объясняется мирное и спокойное приятие откровения.

О друидах мало что известно, однако адаптация определенной линии христианства говорит о близости воззрений.

В самом деле: ничего ошеломительного в новой доктрине для кельтов не было: божественное единство, Бог, творящий вселенную во всех ее формах, божество в трех лицах, Бог, рожденный Девой (подобным образом родился Мерлин), богочеловек, преданный распятию, вознесение, бессмертие души — все это темы знакомые.

Не потому ли Бенно, ирландский святой, воскликнул перед смертью: «Я вижу троицу, Петра и Павла, я вижу друидов и святых…»

Итак, страны кельтского ареала вполне благосклонно отнеслись к христианству, но только не в интерпретации германских королей и епископов — для этих новая религия стала удобным инструментом угнетения. Ирландия, избежав римских, затем варварских завоеваний, так сказать, «друидически» вошла в христианство.

«Святой Кертигерн, — писал английский автор, — знаток друидического предания, казалось, жил и действовал на манер жреца друида».

Тот же автор упоминает короля Диармида Мак-Карбхайла как друида и христианина.

Концепция «друидического христианства» перешла из Ирландии в Галлию, что не удивительно. Этому содействовал святой Коломбан при серьезной поддержке папы-бенедиктинца Григория I, святого Григория Великого.

В шестисотом году святой Коломбан основал монастырь Иона в Тревире.

Устав монастыря сего напоминал устав бенедиктинцев, отличаясь, вероятно, акцентированной аскезой.

Будь он хорошо известен — это дало бы определенные сведения о друидизме. Ибо святой Коломбан — друид и воспитан друидами.

Кроме монастыря в Тревире он основал Анегэ, Люксоль, Фонтэн.

Много путешествовал святой Коломбан: побывал в Риме у папы Григория Великого, в Ломбардии, в Монте-Кассино, во Фризии, в Германии. Вояжер Слова…