Константин Горшенин - Нюрнбергский процесс, сборник материалов

Розенберг: Я опять слышал неправильный перевод.

Руденко: Итак, вы вносите исправление в перевод. В остальном — германизация, колонизация. Это правильно по-немецки звучит?

(Пауза)

Отвечайте: правильно или неправильно?

Розенберг: Это тоже не совсем правильно переведено. Здесь сказано: «колонизация германских народов», а вы переводите «германизация и колонизация». Это — два существительных, которые придают соответственно другой смысл. Я должен сказать, что это проект одного из моих сотрудников; проект этот вообще не вышел в свет, и он ни в какой степени не является инструкцией.

Руденко: Я вас не спрашиваю, вышел ли он в свет. Я спрашиваю вас, был такой проект? Вы этого не отрицаете?

Розенберг: Я не отрицаю, что такой проект был составлен в моем ведомстве.

Руденко: Очень хорошо. Перейдем дальше. В инструкции (это все касается целей войны) для всех рейхскомиссаров оккупированных восточных областей от 8 мая 1941 г. (это документ 1030-ПС) говорится (подсудимому передается документ):

«Эта грядущая борьба явится борьбой за снабжение Германии и всей Европы сырьем и продовольствием».

Розенберг: Да. Этот документ был составлен в качестве проекта в моем ведомстве. Это верно, я этого не оспариваю.

Руденко: Не распространяйтесь. Я еще раз напоминаю вам: отвечайте коротко на мои вопросы.

Это ваши высказывания до нападения на Советский Союз. Теперь я напомню вам, не предъявляя документа, ибо этот документ уже неоднократно предъявлялся, запись совещания у Гитлера 16 июля 1941 г. Я имею в виду, господин председатель, документ Л-221. На этом совещании вы присутствовали (к подсудимому) ?

Розенберг: Да.

Руденко: Там Гитлер говорил тогда, что «вся Прибалтика должна стать областью империи точно так же, как должен стать областью империи Крым с прилегающими районами; волжские районы должны стать областью империи точно так же, как Бакинская область». Вы припоминаете эти высказывания Гитлера?

Розенберг: Я впервые увидел этот документ здесь. Это запись Бормана. Фюрер говорил тогда очень долго и пылко. Я не делал себе точных заметок, но он действительно говорил о Крыме и о том, что ввиду необычайной силы Советского Союза там не должно быть потом ни одного вооруженного лица...

Руденко: Я вас спрашиваю, говорил он это?

(Пауза)

Вы согласны были с установками Гитлера по вопросу захвата этих территорий?

Розенберг: Из документа, а также из моей речи следует, как я представлял себе право восточных народов на самоопределение в рамках новой государственной структуры и, как это видно здесь, я полемизировал с фюрером.

Руденко: Я не спрашиваю вас об этом. Я спрашиваю сейчас: вы были согласны с предложениями Гитлера или возражали против них?

Розенберг: Да, я возражал, и это указано даже в протоколе...

Председатель: Трибунал не интересует вопрос, может ли это быть доказано. Вопрос заключается в том, согласны ли вы с этим. Мне кажется, на это вы можете ответить. Скажите, были вы согласны с этим или нет?

Розенберг: Со многими пунктами я согласился, а с некоторыми — нет. Но всего там было, по меньшей мере, от 10 до 15 пунктов.

Председатель: Это уже ответ.

Руденко: Хорошо, к этому вопросу мы еще вернемся через несколько минут. Я сейчас обращусь к вашим директивам, которые вы издавали в качестве министра оккупированных восточных областей. Прежде всего я имею один вопрос к вам: что это за «коричневая папка»?

Розенберг: «Коричневая папка» была составлена административным отделом министерства по делам Востока в соответствии с пожеланиями экономистов, политического отдела, отдела снабжения, технического отдела и других отделов; она была составлена для чиновников в Остланде и на Украине, то есть это была первая попытка сведения воедино всех вопросов.

Руденко: Это, своего рода, — «зеленая папка», такая же программа ограбления восточных территорий и их эксплуатации. Понятно.

Обратимся к вашим директивам (документ ЕС-347). Сейчас вам дадут этот документ. Обратите внимание, там подчеркнуто место на странице 39 документа. Я вам зачитываю этот абзац:

«Первой задачей гражданского управления в оккупированных восточных областях является проведение интересов империи». Далее там оказано: «Положения Гаагской конвенции о ведении сухопутной войны, которыми предусматривается управление страной, оккупированной иностранной державой, не имеют действия, так как СССР надо считать уничтоженным». Далее там сказано:

«Положения Гаагской конвенции о ведении сухопутной войны, которыми предусматривается управление страной, оккупированной иностранной державой, не имеют действия, так как СССР надо считать уничтоженным».

И дальше: «Поэтому допустимы также все мероприятия, которые германской администрации кажутся необходимыми и удобными для проведения этой обширной задачи».

Вы согласны, что это выдает ваши тайные замыслы, хотя вы несколько и поторопились объявить Советский Союз уничтоженным?

Розенберг: Я в русском переводе слышал слово «разграбление». Слова «разграбление» в немецком тексте не встречалось.

Руденко: В русском тексте, который я огласил, нет слова «разграбление», вы здесь измышляете или до вас не то дошло.

Розенберг: Можно мне сказать несколько слов?

Руденко: Я вас спрашиваю, это вы писали?

Розенберг: Хотя я этого не писал, но это появилось в циркуляре министерства по делам Востока, и я несу служебную ответственность за «коричневую папку»...

Руденко: Я вас спрашивал в отношении Крыма. Вы сказали, что Гитлер предлагал присоединить Крым к Германии. Припоминаете ли вы, что вы не только разделяли эти планы, но даже придумали новые названия городов: Симферополь вы решили переименовать в Оттенбург, а Севастополь — в Теодорихгафен. Припоминаете вы это?

Розенберг: Да, это правильно. Фюрер сказал, чтобы я переименовал эти города. Мы говорили о переименовании еще многих других городов.

Руденко: Итак, вы признаете, что занимались переименованием Симферополя и Севастополя. Вы также занимались преобразованием Кавказа и имели в своем ведении специальный штаб. Я прошу ответить так или нет?

Розенберг: Так.

Руденко: Вы даже подобрали в качестве грузинского престолонаследника проходимца из эмигрантов князя Багратиона Мухранского. Это правильно, ответьте кратко?

Розенберг: Да, это верно. Мы говорили о нем...

Руденко: О преобразовании Кавказа вы 27 июля 1942 г. составили специальный доклад. Это правда?

Розенберг: Возможно, что был такой доклад. Да, да, конечно, это довольно длинный доклад, вот он.

Руденко: Мы предъявим вам этот доклад, чтобы обратить ваше внимание на одну небольшую цитату. Я имею в виду, господин председатель, документ, представленный уже Суду под номером СССР-58. Подсудимый Розенберг, обратите внимание на страницу 7. Там говорится: