Константин Горшенин - Нюрнбергский процесс, сборник материалов

Это положение создает растущую опасность для германских военных усилий, что выражается главным образом в угрозе безопасности для оккупационных войск и уже привело к передислокации войск в главные центры беспорядков...

2. Меры борьбы с этим общим коммунистическим повстанческим движением, которые предпринимались до сего времени, оказались недостаточными. Теперь фюрер отдал приказы о том, чтобы мы вступали в действие повсеместно, прибегая к самым жестоким средствам, чтобы в кратчайший срок сокрушить это движение. Восстановить порядок может только такой путь, которому успешно следовали великие народы на протяжении истории распространения своего влияния.

3. Действия, предпринимаемые в этом деле, должны соответствовать нижеследующим общим указаниям:

а. В каждом случае сопротивления германским вооруженным силам, вне зависимости от конкретных обстоятельств, должен делаться вывод о том, что источником такого сопротивления являются коммунисты.

b. Для того чтобы пресечь подобные проявления в зародыше, следует применять самые жестокие меры незамедлительно и по первому же показанию с тем, чтобы удалось поддержать оккупационные власти и предотвратить дальнейшее распространение сопротивления. В этой связи следует помнить, что человеческая жизнь в странах, о которых идет речь, нередко ничего не стоит, и устрашающего эффекта удастся добиться лишь проявлением особой суровости. Смертную казнь 50—100 коммунистов следует, как правило, считать в таких случаях соответствующим искуплением за жизнь одного немецкого солдата. Способ совершения казни должен еще более усилить устрашающий эффект.

Противоположный путь, а именно назначение относи­тельно мягких наказаний, а также практика, при которой в целях устрашения довольствуются угрозой применения более суровых мер, расходится с заявленными принципами, идти по такому пути не следует».

Перехожу ко второй странице, в самом конце документа, абзац 4:

«Ответственные офицеры на оккупированных террито­риях должны проследить, чтобы об этих принципах были поставлены в известность без промедления все военные организации, которые имеют отношение к мерам против коммунистического повстанческого движения.

Следующий документ Д-411, ВБ-81 представляется за номером США-556. Это сборник документов, включающий директиву от 10 октября 1941 г. фельдмаршала фон Рейхенау, командующего германской 6-й армией, которая тогда действовала на восточном фронте. Рейхенау, умерший в 1942 году, был членом группы, как она определена в Обви­нительном заключении. Сейчас я прочту то, что он говорил. Я начну чтение с пятой страницы английского перевода.

«Тема: Поведение войск на восточных территориях.

По вопросу о поведении войск по отношению к большевистской системе во многих случаях все еще превалируют нечеткие идеи. Самая основная цель в войне против еврейско-большевистской системы — это полное разрушение тех средств, с помощью которых эта система удерживалась У власти, а также устранение азиатского влияния на европейскую культуру. В этой связи перед войсками стоят задачи более широкие, чем односторонний характер солдатской рутины. Солдат на восточных территориях — не просто боец, действующий в соответствии с правилами военного искусства, он также является носителем беспощадной национальной идеологии, мстителем за те зверства, которые были совершены против немцев и наций, родственных немцам в расовом отношении.

Поэтому солдат должен полностью осознавать необходимость суровой, но справедливой мести недочеловекам-евреям. Армия должна преследовать другую цель — устранение сопротивления в тылу, причиной которого, как доказывает опыт, всегда являются евреи.

К борьбе с противником за линией фронта все еще не относятся с достаточной серьезностью. Коварные жестокие партизаны и потерявшие свой облик женщины все еще захватываются в качестве военнопленных; к партизанским бойцам, одетым наполовину в военную форму, наполовину в гражданское платье, к бродягам относятся как к настоящим солдатам и отправляют их в лагеря для военнопленных. Фактически взятые в плен русские офицеры даже с издевкой рассказывают о советских агентах, которые открыто передвигаются по дорогам и нередко получают питание в немецких полевых кухнях. Такую установку войск можно объяснить только полным бездумием, поэтому давно пора командирам разъяснять значение борьбы, которую мы ведем.

В равной степени неправильно понимаемым гуманитарным актом следует считать кормление местных жителей и военнопленных, не работающих на вооруженные силы, пищей из армейских кухонь, то же можно сказать и о раздаче сигарет и хлеба. Вещи, которые население Германии отрывает от себя путем больших жертв, вещи, которые командование с большими трудностями доставляет на фронт, солдат не должен отдавать врагу, он не должен отдавать даже вещи, захваченные как трофеи. Все это важная часть нашего снабжения.

При отступлении советские части нередко поджигают здания. Немецким войскам следует проявлять заинтересованность к тушению пожаров только постольку, поскольку это необходимо, чтобы обеспечить достаточное количество жилых помещений для расквартировывания войск. В остальном исчезновение символов бывшего большевистского правления, даже в форме зданий, является частью нашей борьбы по уничтожению. Ни исторические соображения, ни соображения художественного плана не имеют никакого значения на восточных территориях.

Командование издает необходимые директивы по обеспечению сохранности сырья и заводов, важных для военной экономики. Полное разоружение гражданского населения в тылу сражающихся войск настоятельно необходимо, учитывая растянутые и уязвимые линии коммуникаций. Там, где это возможно, захваченные оружие и боеприпасы следует складировать и охранять. Если ситуация этого не позволяет, следует сделать оружие и боеприпасы бесполезными. При обнаружении отдельных партизан, применяющих оружие в тылу армии, следует принимать жесткие меры. Эти меры следует распространять и на ту часть мужского населения, которое было в состоянии предотвратить нападение либо сообщить о нем. Индифферентность многочисленных лиц, выдающих себя за антисоветские элементы, — такая индифферентность проистекает из установки «поживем—увидим», — должна уступить место четкой решимости к активному коллаборационизму. При отсутствии такой решимости никто не сможет жаловаться, что его считают представителем советской системы и соответственно с ним обращаются.

Страх перед германскими контрмерами должен быть сильнее страха перед угрозами оставшихся в тылу скрывающихся большевиков. Солдат далек от всех политических соображений на будущее, солдат обязан выполнить две задачи: